Неистовый Рыж вошел в раж. Он отшвырнул свой металлолом:

— Я покажу вам, как надо пращой работать! Ну-ка дай сюда! — Он выхватил пращу у Юппы. — Сливонос, Полкотлеты, стреляйте со мной! Остальные, камней побольше! Заряжа-ай!

Полкотлеты вытащил из пасти недожеванное яблоко и вложил его в пращу. Он ухмыльнулся Рыжу:

— Хрумк!

Пращник из Рыжа получился никудышный. Камни из его пращи иногда влетали в окно, но чаще щелкали по каменным стенам, а иные, выпущенные слишком рано, исчезали неведомо где.

Голозад увернулся от гальки, отскочившей от стены, и захихикал:

— Надолго ли великого вождя хватит при таком темпе?

Юппа потихоньку сдавала назад, опасаясь частых рикошетов.

— Он скорее нас укокошит при такой меткости, — проворчала она тихо и добавила громче: — Командир, нам надо что-то пожевать. И отдохнуть.

Лис работал пращой как бешеный.

— Сгинь с глаз моих, зануда. Когда вернешься, принеси побольше камней.

Сливонос опустил пращу, потряс онемевшей лапой и счастливо улыбнулся:

— О, конечно, гору камней притащим!

Лис оскалился:

— А ты заткнись и кидай. Работай!!!

Полкотлеты полюбовался полосатой черно-красной галькой, выбранной из кучки камней. Он подышал на нее, потер о мех на плече и нежно шепнул ей:

— Хрумк!

25

Аббат Кэррол на пару с мамашей Гурвел разливал по кружкам горячий ячменно-луковый суп. Они медленно толкали по Большому залу тележку, на которой стоял пузатый котел. Аббат подозвал Торана и протянул ему кружку побольше.

— Спасибо, Кэррол, — поблагодарил Торан и доложил: — Ну, за окна я теперь спокоен. Лишь случайные камни поверху залетят. Кроме разбитых окон, ущерб невелик. Не вздумали бы эти разбойники поджечь баррикады.

Голос Кэррола звучал спокойно, хотя у него самого внутри все сжималось от тревоги.

— Торан, есть у тебя какой-нибудь план?.. Замысел?

Торан поскреб когтями хвост:

— Ох, Кэррол, хотелось бы, но… да и устал я здорово… Джунти тоже расстроил, бедняга; такого парня потеряли…

Марта подтолкнула свое кресло поближе:

— А если нам перейти наверх, в спальни, и дать ответный бой?

— Верно мыслишь, Марта, — кивнул аббат. — Продолжай.

— Нужно использовать пращи, — развила свою мысль Марта, — кроты накопают камней.

Гурвел заметила Кротоначальника, выходящего из погреба.

— Хурр, сэрр Двуррл!

Двурл подошел и приветственно поднял землеройный коготь:

— Хурр-хурр, вот он я.

Марта объяснила ему свою идею:

— Нам нужно как можно больше камней разного размера — гальки для пращей, булыжников… Наверх, к окнам спален.

Крот сразу все понял:

— Хуррр, ясно, мисс. Сейчас и начнем.

Марта погладила его бархатную лапу:

— И земли. Если нечисть попробует поджечь баррикады, будем забрасывать огонь землей и камнями. Воду надо беречь.

Торан с восхищением и уважением смотрел на Марту:

— Слышь, Кэррол, наша Марта не зря на плечах голову носит!

Марта повернулась к Торану:

— И не собираюсь ее потерять из-за банды нечисти. Нечисть разорила мое родное гнездо, убила родителей. Но в этот раз все будет иначе. Мы разобьем их.

Глядя в горящие глаза Марты, Кэррол и Торан сжали подлокотники ее кресла.

— Все наверх! — раздался голос аббата. — К окнам фасадных спален! Разобьем нечисть! Рэдволл и победа!

Последовал взрыв всеобщего энтузиазма, звери воодушевленной толпой повалили к лестницам.

— Мы им покажем!

— Проучим так, что долго не забудут!

— Они еще пожалеют!

— Запомнят они Рэдволл, кровь и уксус!

Сестра Сетива занималась с малышами, когда дверь спальни распахнулась и шумною толпой ввалились рэдволльцы. Всегда готовые поддержать любой беспорядок, малыши дружно присоединились к неразберихе голосов.

— Отрежем хвосты ржавыми ножами!

— Сварим в жареной мыльной воде!

Марту вместе с креслом понесли в спальню на руках. По пути она продолжала разрабатывать свой план.

— Сестра Сетива, сестра Портула, нужно изготовить пращи, как можно больше. Хорошие, прочные. Кротоначальник Двурл уже занимается камнями. Брат Гелф, брат Велд, внизу нужно постоянно контролировать баррикады, их состояние, прочность. Торан, друг, надо еще раз хорошенько везде поискать оружие, и подумайте, из чего его еще можно сделать.

Обитатели аббатства слушались Марту беспрекословно. Кроты ныряли в погреб с носилками для камней. Сестра Сетива пожертвовала запасом больничного постельного белья для изготовления пращей. Работала кухня, готовилась еда для защитников аббатства. Марта раскатывала в кресле и распоряжалась:

— Здесь проход освободите, пожалуйста… носилки, к окну несите, ссыпайте в эту кучу… Не ставьте сюда суп, здесь пыльно. Спрячьте его пока в шкаф… О, отличная праща, кладите сюда…

Неистовый Рыж очень скоро выдохся и растерял весь запал. Лапы болели не только от усталости: из-за неопытности пращника камень иной раз не вылетал из его пращи, праща наматывалась на лапу и растяпа получал резкий удар. Да и меткости ему следовало бы подзанять у подчиненных, которым он стремился дать урок. Он раздраженно отшвырнул пращу:

— Кровь и кости, у меня есть дела поважнее! Остальные тем временем, должно быть, дрыхнут. Вот я их сейчас оживлю. — И он важно зашагал прочь.

Сливонос и Полкотлеты затрусили за ним.

— А вы куда? — возмущенно обернулся к ним лис. — Работайте, работайте!

Звери понуро вернулись к окнам и зарядили пращи.

— Гневается наш великий вождь, — усмехнулся Сливонос.

— Хрумк! — согласно кивнул Полкотлеты.

Глядя в окно, Марта внимательно следила за Неистовым Рыжем.

— Хотела бы я знать, что у него на уме.

— Ничего доброго, мисс. Да и сам он какой-то странный… По виду — чокнутый совсем. — Кротоначальник указал на кучи камней и земли у окон. — Здесь хватит, чтобы их всех чокнуть, можно начинать.

Вошла мамаша Гурвел, таща на себе объемистый мешок.

— Хурр, вот, выдры оставили, а сами ушли. Перец. Отборный, чихучий. Куда мне столько? Нечего ему на кухне делать.