— Болит, да? — участливо спросила Фенна.
— Я при смерти, во! Фенночка, пожевать чего — нибудь умирающему не найдется? В последний раз…
Брагун усмехнулся:
— Ну, не так сильно он, оказывается, и ушибся. Последите за этим симулянтом, мы с Саро спустимся еще раз, осмотримся. Мха и травы нам еще надерите для факела.
Фенна подсунула свой свернутый плащ под голову Хорти. Собирая горючее для факела, она поделилась с товарищами своим последним открытием:
— Я поняла, почему старик Туб слышал стоны. Посмотрите на этот темный камень. Здесь можно разобрать надпись. Вот: «Сильватикус. Первая мать настоятельница аббатства Глинобитная Обитель. Славная сезонами и мудростью. Всеми любимая и почитаемая. Всегда в наших сердцах. Покойся в мире». Та самая могила, которую мы ищем.
Фенна вытянула лапу, указывая на верхнюю часть надгробия. Каменная лилия на каменном стебле, плавные изгибы каменных листьев… И весь этот растительный узор прорублен в камне насквозь.
— Вот цветок, который не растет и не отцветает. А сильный ветер, наверное, гудит в сквозных отверстиях, пугает Туба.
Брагун одобрительно посмотрел на Фенну:
— Умница! Наблюдательная и сообразительная. Ладно, теперь позаботьтесь об умирающем, а мы с Саро быстренько обернемся.
И выдра с белкой снова исчезли в черной дыре.
Хорти не из тех, кто умеет страдать неприметно. Он постарался извлечь как можно больше пользы из своего ранения:
— Салат, во! При опухлом ухле… тьфу, при опухом ухе… в общем, чем больше салата, тем лучше для уха, во. Это любой заяц вам скажет, кого ни спроси. Спринг, что у тебя там, а? Убери от меня эту гадость!
Спринголд держала в лапе готовую примочку.
— Ведешь себя как мелкий зайчонок, стыдно, Хортвил Бребак! Фенна, придержи его!
Хорти дергался и вырывался:
— Отвалите от меня, палачихи! Я вам не мелкий зайчонок, чтобы лечиться, во! У сестры Сетивы нахватались, да? Ай, все ухо забила грязью! Я теперь глухой на одно ухо на всю оставшуюся жизнь, во!
Спринголд сжала в лапе здоровое ухо зайца:
— Смирно сиди! Не надо дергаться, чтобы грязь в уши не лезла. Сейчас я тебя еще перевяжу.
Борьба закончилась победой Спринголд, и Хорти с мрачным видом повернулся спиной к подружкам.
— Долго они там, — вздохнула Спринголд. — Не случилось бы чего. Может, нам тоже спуститься, проверить?
— Да, ты права. Хорти, лежи спокойно, отдыхай. Засни, если хочешь.
Белка и мышь осторожно спускались, прижимаясь к камню стен, нащупывали лапами ступени, затаив дыхание прислушивались к неясным шорохам. Они облегченно вздохнули, увидев впереди мерцание и услышав голоса своих старших друзей.
— Саро, Браг, это мы! — крикнула Фенна.
— Я ведь велел вам оставаться наверху, — строгим голосом отозвался Брагун. — Кто знает, что там этот лопоухий без вас вытворит!
— Ладно, Браг, ничего страшного, — заступилась за молодежь Саро. — Пусть посмотрят.
Проход открывался в обширную сводчатую камеру-усыпальницу, сплошь облицованную камнем. В центре возвышался постамент, на котором белели истлевшие кости, покрытые белой тканью, тоже превратившейся в хрупкую паутину, почти в пыль. Перед постаментом на полу — россыпь древесной трухи, изъеденной древоточцами. Труха эта когда-то была креслом на колесах, о чем можно было догадаться по четырем каменным дискам с отверстиями в центре. Они служили колесами креслу. На стене — два хорошо сохранившихся факела. Саро зажгла оба.
— Вот, пришли мы сюда, а что нашли? — нарушила она тишину. — Останки древней аббатисы. И эти останки. — Она показала на древесную труху.
— Кресло сестры Амил, — пробормотала Спринголд, подобрав древнюю щепку, которая сразу рассыпалась в пыль. — Каменные колесики выстояли против сезонов.
— Много, много сезонов, — отозвался Брагун, пошевелив сгнившее дерево кончиком меча. Как там этот стишок…
Под цветком, что не растет,
Сильватикус в покое ждет.
Ею мой секрет храним,
Думать надобно над ним.
А тюрьма четверонога,
Но не ходит по дорогам.
Руки-ноги — ну и ну! —
Держат узника в плену.
Брагун выпрямился:
— Кресло Амил мы нашли, а секрет Амил?
— Да, — уныло протянула Саро, — вернемся мы и скажем Марте, что нашли кучку пыли и четыре камешка.
— Даже думать об этом не хочется, — поморщилась Спринголд. — Может, лучше бы мы ничего не находили.
Фенна подняла колесики. Два из них она засунула в собственный пояс, два других протянула Спринголд:
— Эти колесики подтвердят, что мы здесь побывали. Пошли, Спринг, посмотрим, как там Хорти.
Брагун дал им один из факелов.
— Идите, а мы с Саро еще поищем.
— Поищите, — вздохнула Фенна без всякой надежды.
— Хорти пока ничего не говорите. Ведь Марта его сестра. Скажите, мы еще ищем. Лучше всего, если вы его доставите к старику Тубу и там нас дождетесь.
Белка с мышью кивнули и поспешили к Хорти.
Когда вернулись Браг и Саро, Спринголд поставила перед ними две чисто вымытые миски.
— Тублиндам приготовил вкусную тушенку, только поторопитесь, пока Хорти к ней не приложился.
Спринголд изо всех сил старалась не показывать любопытства, и только когда миски опустели, она как бы невзначай спросила Саро:
— Ну как, нашли что-нибудь?
Саро улыбнулась Брагуну, который неспешно потягивал черничный чай.
— Ух, хорошо отдохнуть за чашкой чая! — блаженно протянул тот.
Фенна в нетерпении взмахнула хвостом:
— Вы не расслышали вопроса?
— Да, хорош чаек, — ответила Саро. — Не выпьешь такого на северных берегах.
Хорти снова навострил перевязанные уши:
— Что не выльешь на скверных ногах? Во, чушь несут, один пуще другого.
Фенна вспылила:
— Заткнись, Хорти! Мистер Брагун, мадам Саробандо, прошу вас, ответьте на заданный вам вопрос!
— Хи-и-хи-и, — донеслось из-под соломенной шляпы. — Старый Туб видит, что им есть что ответить. Нашли, конечно нашли. Вон как сияют, как начищенные котелки. Не мучьте молодежь, ребята, скажите им.
На открытой лапе выдры появился маленький свиток пергамента.
— Вот что мы нашли. Это и есть секрет сестры Амил.
Спринголд быстро протянула к свитку лапу, но Саро оказалась еще быстрей. Она смела свиток с лапы Брагуна и спрятала в своем поясе:
— Нет, Спринг, только Марта может это прочесть.