Book.

Надо сказать, что под прозрачными колпаками с чинными, напечатанными на принтерах этикетками, весь этот трэш обретал некую значимость, символьность, вызывал разнообразные ассоциации. Король был несомненно гол, но это был король.

Но по-настоящему я потрясся, когда увидел на одной из фотографий под прозрачным колпаком свою замызганную строительную доску с валяющимися рядом ходиками, из которых дико глядел кошачий нарисованный глаз. Этикетка гласила: «Неизвестный художник. „Время, вперёд!“»

Но всё это были цветочки по сравнению с домыслами касательно выстрела из гранатомёта.

Фельдман опять не ошибся. Все как один журналисты связывали этот выстрел с выставкой «Неизвестная Россия». То есть, рассматривали культурный теракт как кульминацию флешмоба.

Комментарии были разнообразны.

Автор монумента, срочно проинтервьюированный по телефону, (он находился в Барселоне, где впаривал властям скульптуру Дон Кихота), заявил, что потрясен варварством, но уверен в прочности своих монументов.

Различные чины силовиков обещали разобраться, найти и наказать виновников.

И наконец Фельдман выступал в роли миротворца. Он единственный ставил под сомнение связь выставки и теракта, впрочем, не упустил случая уколоть Церетели, сказав, что прочность скульптуры гения надо проверять не гранатой, а ядерным оружием.

То есть бросил в народ вполне конструктивную идею.

Короче говоря, я понял, что ещё немного – и за мною и моими очаровательными вассалками придут из милиции. Я тут же приказал девушками сменить почтовые ящики и по возможности уничтожить следы старых, что и было сделано. И уже вечером следующего дня по СТО была распространена новая инструкция.

donnickoff

3 июля 20… года

...

Конечно, это очень наивная Инструкция. Буду думать о более надежном способе.

donnickoff

8 июля 20… года

Несколько дней подряд ходил репетиторствовать в особняк госпожи Демидовой. Знакомился с бытом и нравами современной буржуазии. А точнее, новой русской аристократии, ибо закос, как говорят в ЖЖ, идет именно под аристократию.

О юноше Кирилле позже. А сейчас немного о том, что поведал мне (под большим секретом) садовник этого имения Павел. Он тоже из технарей, кандидат наук, ему нет ещё сорока. Нанялся сюда вместе с женой, она работает поваром. Чтобы попасть на это место, ей пришлось закончить кулинарную школу.

Прежде всего он рассказал мне о погибшем хозяине. Это был его ровесник и школьный приятель Юрий Демидов. Собственно, весь персонал тем или иным образом связан с прошлой жизнью Демидова, новым знакомствам он абсолютно не доверял.

Демидов сколотил капитал на каких-то тёмных для меня (а возможно, не только для меня) финансовых проводках, связанных с чеченскими авизо. Я не знаю, что это такое, но помню, что шум был большой, а деньги громадные.

Якобы Демидов возил на собственных самолетах мешки наличных денег заграницу, а там вносил на счета в банках.

Конечно, при таких оборотах он не мог не нажить себе смертельных врагов, в том числе и среди чеченцев. Покушались на него три раза. При втором покушении десять лет назад погибла его жена, мать Кирилла. Чеченцы поклялись истребить всю семью. Демидов построил замок в поселке, обнес трёхметровой стеной, нанял охрану и поселил там любимого сына. Мачеха тоже большей частью жила здесь, а после смерти Юрия – безвыездно.

Им запрещалось выходить за пределы «периметра», как называлась граница участка, по которой проходила каменная стена. Впрочем, всей прислуге тоже запрещалось выходить за пределы участка весь год, кроме отпуска.

Кирилл безвыездно живет за этой стеной уже десять лет, с момента первого покушения на отца.

– Парень сказочно богат, – шёпотом доложил мне Павел.

– Почему он? Разве не Полина?

– Именно он.

И он совсем уж тихо, озираясь, рассказал, что Юрий Демидов, чувствуя себя живой мишенью, заранее написал завещание, согласно которому все его личные счета наследует Кирилл. Мало того, он завел счёт Кириллу в зарубежном банке и подарил ему платиновую кредитную карту с этого счета. Кирилл носит ее на шее в специальном маленьком кармашке из тонкой кожи.

Я, кстати, заметил этот кармашек, похожий на ладанку, рядом с крестиком на шее Кирилла.

Всё это было сделано, чтобы исключить любые неожиданности со стороны Полины, если вдруг произойдёт непоправимое. Таким образом, Юрий сам заложил мину под отношения мачехи и пасынка. Впрочем, внешне отношения их выглядят вполне корректно.

По слухам, размер депозитного вклада Кирилла таков, что на проценты от него может существовать всё это великолепие внутри периметра – с садом, площадками для гольфа и тенниса, бассейном, охраной и прислугой.

И персональным банкоматом, установленным в холле замка. Каждую неделю сотрудники банка приезжают на бронированном автомобиле начинять его купюрами, чтобы обеспечить наличностью жизнь внутри периметра.

Павел оценивал месячные расходы примерно в сто тысяч долларов.

– Но тогда вклад должен быть не меньше двадцати пяти – тридцати миллионов, – сказал я, немного знакомый с процентными ставками, благодаря моему богатому сыну.

Почему я, подходя к пенсии, должен считать чужие деньги? Деньги пацанов, которые не сделали ничего ни для общества, ни для науки, на для культуры?

Вопрос риторический.

donnickoff

9 июля 20… года

Соскучился я по своей Совести.

Преведение, где вы?

pre_vedenie

Я думала, Вы уже забыли обо мне. Я тут и внимательно слежу за Вашими похождениями.

Знаете, что мне показалось? Вы как бы иронизируете над большими деньгами Ваших новых работодателей, но за этим мне чудится, если не зависть, то легкая тоска по тому, чего у Вас нет и, наверное, не будет.

Не печальтесь. У Вас есть другое, чего нету у Демидовых. В этом мире всё справедливо.

donnickoff

18 июля 20… года

Меня посетил Давид Фельдман.

Он зашел как бы между прочим, в свободной рубашке и шортах, вид у него был вполне дачный. Сказал, что приехал в гости к друзьям всей семьей.

– …И вспомнил, что вы тут тоже обитаете… Решил навестить.

– Ну, проходите, – сказал я.