На информационных экранах тактического пульта сменяли друг друга страшные картинки ожесточенного боя, грохот которого, рассыпавшийся в динамиках прямой трансляции на отдельные лающие очереди и трескучие, рвущие барабанные перепонки разрывы, со стороны потолка пещеры звучал отдаленным непрекращающимся гулом. Несколько секунд капитан пристально следил за изображениями на трех мониторах тактического пульта, словно пытался намертво запомнить каждый сполох разрыва, каждый росчерк трассирующего снаряда… Его губы беззвучно шевелились.
Внезапно глубины одного из экранов разорвала ослепительная вспышка, и передающая камера отключилась. Монитор погас.
Те, кто стоял рядом с командиром, отчетливо видели, как его веко несколько раз вздрогнуло, сведенное нервным тиком.
Его рука медленно перемещала верньер настройки. Личный прибор связи капитана был поврежден, и огрызок срезанной снарядом или осколком антенны торчал из обугленной брони словно корявый палец.
— Доминик, это Клаус, — проговорил он, поймав наконец нужную частоту и прижав к щеке тонкий коммуникационный обруч с укрепленным на нем миниатюрным микрофоном.
Сквозь грохот разрывов и треск очередей из автоматического оружия голос лейтенанта фон Риттера был едва слышен:
— Фрайг тебя побери, Клаус, нас тут уже убивают! Я потерял пять человек! Они прут из всех коридоров и мочат с орудийных комплексов, не считаясь ни с какими поселениями! Тот сукин сын, что составлял баланс сил для операции, может помолиться за наше возвращение!..
С каждым словом лейтенанта лицо командира группы бледнело, принимая оттенок окружающего его льда.
— Уходи, Доминик! — ответил он, зло сплюнув на пол. — Дело сделано. Я обезвредил «Свет»! Ты слышишь?! Оставь верхние горизонты! Пусть твои ребята установят пару автоматических пушек, и сразу же отступайте! Будем думать, как продержаться до прихода наших!
— Понял тебя! — Голос фон Риттера был едва слышен из-за грохота разрывов.
— Все. Жду внизу. — Клаус резко встал, швырнув коммуникатор так, что стальная дуга жалобно зазвенела, и повернулся к группе военных, застывших в почтительном отдалении от разъяренного капитана.
Один оператор, лейтенант в форме планетарной гвардии Эригона и сержант со знаками различия сапера… Это были те, кто предпочел сдаться, когда группа Клауса ворвалась в зал, оборудованный под пост управления аннигиляционной установкой. Как он и предполагал, все трое не входили в число наемников, а были из местных. Обыкновенные предатели…
Клаус чувствовал, что вот-вот сорвется.
— Кто даст мне код управления спутниковой антенной? — негромко спросил он.
Не дождавшись ответа, капитан сделал шаг вперед и схватил за лацкан стоявшего ближе других офицера.
Лицо лейтенанта мгновенно посерело от страха.
Ни слова не говоря, Клаус отволок его в сторону, подальше от группы своих солдат, чьи злые закопченные лица выражали полное согласие с действиями командира.
— Код управления! — повторил он, выхватив «гюрзу».
Лейтенант планетарной гвардии Эригона, совершенно случайно оказавшийся в этот час на лунной подледной базе, широко раскрыл рот, глядя в тонкое, покрытое вздутиями электромагнитных катушек дуло импульсного пистолета, и на его лбу медленно проступали бисеринки пота, несмотря на то, что в подледной пещере температура была чуть ниже нуля.
— Я… Я не знаю…
— Там вверху убивают моих ребят. — Дуло пистолета ткнулось в ноздри лейтенанта, пустив по его дрожащей губе струйку крови. — Мне нужна связь, иначе…
— Господин капитан, — вклинился между ними сержант Зотов, — тут с вами хочет поговорить оператор.
Клаус отвернулся, отпустив ворот ошалевшего от страха офицера.
— Тебе повезло, парень, — сквозь зубы процедил он. Накоротко переговорив с оператором, он повернулся к саперу из персонала базы.
— Сколько понадобится времени, чтобы прожечь тоннель в сторону от жилых уровней? — резко спросил он.
— Не больше часа, господин капитан, — не задумываясь, ответил сержант. Ему вовсе не улыбалось знакомиться с методами убеждения Клауса поближе.
— Отлично. — Клаус сцепил за спиной руки, нервно меряя пространство ледяной пещеры широкими размашистыми шагами. — Пробьете тоннель под углом к поверхности луны, так чтобы он вышел за пределы жилых горизонтов базы. Выполняйте!
Он повернулся к своим людям
— Иван! — обратился он к сержанту. — Проследи за ними.
* * *
Бой медленно перемещался все ниже, словно по широким, вырубленным в толще льда тоннелям неторопливо полз бесноватый рокочущий дракон, сотрясая своим сдавленным автоматным кашлем вековую тишину подледных недр, пятная голубоватую поверхность льда багряными брызгами человеческой крови и оставляя после себя лишь стоны раненых, мертвые тела, покореженные механизмы да звонкую капель, срывающуюся с подтаявших от остервенелого огня сводов.
Доминик фон Риттер редко начинал психовать во время боя, но на этот раз проняло даже его. Боевики из неизвестной ему наемной группы, закованные в титано-керамлитовую броню боевых скафандров, перли по коридорам, подметая пространство перед собой сплошной стеной огня из автоматических пушек и огнеметов. В гладких коридорах было абсолютно негде укрыться, лишь расположенные у переходов на другие уровни квадратные бастионы, где они успели установить приземистые автоматические пушки, ненадолго задерживали около себя атакующую космическую пехоту.
Он упал, неудачно подвернув ногу на выщербленном пулями и испятнанном кровью полу тоннеля у развилки двух коридоров. Чиркнув бронежилетом по стене и вскинув «ФЛАУ-7» с реактивным подствольником, лейтенант врезался головой в стену и на секунду расслабленно затих, прислушиваясь к звукам боя.
Из правого коридора доносилась остервенелая автоматная стрельба. В левом пока было тихо. Фон Риттер выругался сквозь зубы и привстал на одно колено.
Он надеялся, что те, кто уцелел после боя на верхних горизонтах, уже добрались до точки сбора. Сам он отходил последним, прикрывая спины своих ребят, пока они устанавливали автоматические орудия. Его бронескафандр пробило в трех или четырех местах, половину сервоприводов порвало и покорежило, так что ему пришлось скинуть эту груду металла, ставшую бесполезной неподъемной ношей, и отступать налегке…
Сзади, из магистрального тоннеля, послышался далекий, приглушенный расстоянием и гулом боя ноющий монотонный звук. Доминик резко поднялся на ноги и отпрянул в темноту левого тоннеля. Звук работающих сервомоторов он мог вычленить из любого шума.
Не оглядываясь, он метнулся дальше, в глубину ледового лабиринта, припадая на неловко подвернутую ногу и беспричинно злясь на доставшие его обстоятельства. Ровно через пару секунд то место, где была развилка тоннелей, осветила нестерпимая для глаза вспышка пролитого широкой струей напалма, и из адского пламени, расплескавшегося в теснине истекающих водой и плюющихся паром стен, показалась двухметровая широкоплечая фигура, забранная ромбиками бронепластин. Закрепленный на дымчатом шлеме радар мгновенно уловил цель, и две расположенные на покатых плечах автоматические пушки злобно зарокотали, выплевывая в левый тоннель щедрую порцию разрывных снарядов.