Красноватое свечение сделалось ярче, отбрасывая блики в ночное небо, освещая холм, так что казалось, будто наступил день. Снизу поднимались дымные облака, похожие на раскрывшийся хвост черного павлина. Охранные башни Аликанте пронзали почерневшее небо огненными наконечниками стрел. Словно разбросанные по темному бархату рубины, тут и там виднелись языки пламени.
АНТОНИО. Значит, вы не хотите остаться у меня? И не хотите, чтоб я вас проводил?
СЕБАСТЬЯН. Простите великодушно, не хочу. Звезда моя еле мерцает во мраке; судьба ко мне столь враждебна, что может обрушиться и на вас. Поэтому я должен разлучиться с вами и одиноко нести свои невзгоды. Я плохо отблагодарил бы вас за расположение ко мне, если бы переложил их хоть отчасти на ваши плечи.
Уильям Шекспир, «Двенадцатая ночь, или Что угодно» [9]
— Ночь на дворе, — раздраженно сказала Изабель, задергивая кружевную занавеску. — Он давно должен быть дома.
— Не психуй, Изабель, — отозвался Алек тоном, которым старший брат дает понять: мол, ты истеришь, а я, посмотри, остаюсь хладнокровен. Поза Алека (он развалился у камина в мягком кресле) выдавала полную безмятежность. — В скверном настроении Джейс всегда пропадает из дому. Он же сказал, что идет проветриться. Скоро вернется.
Изабель тяжело вздохнула. Вот бы родители были дома. Так нет, заседание Совета в Гарде затянулось супротив всякой меры.
— Джейс только в Нью-Йорке ориентируется. В Аликанте ему заблудиться — как нечего делать…
— Аликанте он знает получше твоего, — перебила ее Алина, сидевшая на диване с книгой в темно-красном кожаном переплете. Волосы она собрала в французскую косу, а к Изабель обращалась, не соизволив оторваться от чтения.
Сама Изабель читать особенно не любила, но людям, умеющим с головой погрузиться в повествование, завидовала. Впрочем, той же Алине Изабель в свое время могла позавидовать еще кое в чем: Алина невысокая и утонченно сложенная, не дылда-пацанка. Хотя не всё же на других девчонок дуться, избегать их или недолюбливать… Правда, глаза открыла Изабель лишь недавно.
— Это вы, ребята, сюда наведываетесь время от времени, а Джейс прожил тут до десяти лет.
Кулон на шее у Изабель завибрировал. Нахмурившись, она потрогала его — барахлит, наверное. Обычно кулон вибрирует в присутствии демонов — где ж им взяться-то в Аликанте?
— По-моему, Джейс не просто так по улице шляется. Ясно, куда он пошел.
Алек посмотрел на сестру:
— Считаешь, он у Клэри?
— Она еще здесь? — удивленно спросила Алина, захлопывая книгу. — Вы вроде собирались ее в Нью-Йорк вернуть! Где она остановилась, кстати?
Изабель пожала плечами:
— Его спрашивай. — Она стрельнула глазами в сторону Себастьяна.
Себастьян читал книгу, развалившись на диване напротив Алины. Услышав последнюю реплику Изабель и будто ощутив на себе ее взгляд, он поднял голову.
— Ты про меня? — спокойно спросил Себастьян. Вообще он весь какой-то спокойный. Поначалу впечатлив Изабель своей внешностью — резкими чертами лица, бездонными черными глазами, — парень успел достать приветливостью и сочувствием. Ох уж эти терпеливые да рассудительные, смотреть противно!
В мире Изабель гнев выражал страсть, а значит, веселье.
— Ты что это читаешь? — спросила она, чуть резче, чем собиралась. — Комиксы Макса?
— Ага. — Себастьян взглянул на выпуск «Обители Ангелов», лежавший на подлокотнике. — Картинки прикольные.
Изабель раздраженно засопела. Алек, усмирив ее взглядом, обратился к Себастьяну:
— Сегодня днем… ты не рассказывал Джейсу, куда ты сам ходил?
— В смысле, к Клэри? — усмехнулся Себастьян. — Я из прогулки секрета не делаю и Джейсу расскажу обо всем. Когда встречу.
— Да и не с чего Джейсу расстраиваться, — с ноткой металла в голосе произнесла Алина, отложив книгу. — Себастьян ничего плохого не сделал: показал нашей гостье Идрис перед отправкой домой. Джейсу должно быть приятно, что его сестренка не сидит одна и не дуется.
— В нем может взыграть… братская ревность, — слегка помявшись, ответил Алек.
Алина нахмурилась:
— Джейсу надо быть мягче. Нельзя душить сестру любовью. Клэри на нас-то смотрела, будто прежде целующуюся пару не видела. Хотя кто знает, может, и правда не видела…
— Нет, видела. — Изабель вспомнила, как Джейс целовал Клэри в Летнем дворе. Не то чтобы Изабель нравилось вспоминать тот поцелуй: она в своих-то ошибках копаться не любила, а в чужих и подавно. — Ревность тут не при делах.
— Тогда из-за чего сыр-бор? — Себастьян приосанился и убрал со лба выбившуюся прядку волос. Изабель на короткое мгновение заметила у него на ладони алую линию вроде шрама. — Джейс невзлюбил меня лично? Не понимаю, чем я…
— Это моя книжка! — Речь Себастьяна прервал мальчишеский голос. Проснулся Макс — он стоял в дверном проеме, одетый в серую пижаму, взъерошенный, и смотрел на мангу под рукой у Себастьяна.
— Что — эта? — Себастьян протянул Максу «Обитель Ангелов». — Держи, мелкий.
Макс подошел, забрал мангу и хмуро ответил:
— Я тебе не мелкий.
Рассмеявшись, Себастьян поднялся на ноги.
— Пойду-ка я кофейку выпью, — сказал он и пошел на кухню. У выхода из гостиной обернулся и спросил: — Никто больше не хочет?
В ответ прозвучал хор отказов. Себастьяну осталось пожать плечами и удалиться, закрыв за собой дверь.
— Макс, — одернула братишку Изабель. — Ты чего грубишь?
— Бесит, когда мои вещи берут. — Макс прижал мангу к груди.
— Что ты как маленький! Себастьян просто взял посмотреть у тебя книгу. — Назидание получилось чересчур грубым. Изабель волновалась за Джейса, вот и вымещала агрессию на братишке. — И вообще, иди спать. Поздно уже.
— На холме что-то происходит. Я услышал шум и проснулся. — Макс близоруко прищурился — без очков он видел мир слишком расплывчато. — Изабель…
Услышав вопросительный тон в его голосе, Изабель отвернулась от окна:
— Чего?
— А на сторожевые башни вообще залезают? Ну, вообще?
Алина, посмотрев на Макса, рассмеялась:
— С какой стати кому-то залезать на сторожевые башни? Нет, это, во-первых, нелегально, а во-вторых, никому даром не нужно.
Ну, Алина! Ну никакого воображения! Изабель одна могла бы назвать кучу поводов залезть на башню. Плюнуть с высоты кому-нибудь на голову — чем не повод?