Вдалеке виднелся шпиль Института. Наверно, ужин давно закончился, со стола убрали, и Бриджет легла спать. Значит, можно тихонько проскользнуть на кухню, соорудить на скорую руку пару сэндвичей с сыром или отыскать кусок пирога. Он редко выходил к столу в последнее время; если быть честным, он старательно избегал Тессы.
Не то чтобы он намеренно сторонился ее, просто чувствовал, что слишком далеко зашел в тот день: не только присутствовал на тренировке, но и поговорил с Тессой в гостиной. Может, хотел проверить себя. Убедиться, что она ему безразлична. Но он ошибся. Когда Уилл видел ее, ему хотелось быть рядом. Когда Тесса была рядом, ему хотелось прикоснуться к ней. Стоило коснуться ее, как хотелось заключить ее в объятия и прижаться всем телом, как тогда на чердаке. Он помнил запах ее волос и вкус губ. Ему хотелось смешить Тессу и смеяться вместе с ней, сидеть рядом и болтать о книгах, просто слушать ее голос. Но он не мог себе этого позволить, даже мечтать об этом было невыносимо, такие мысли сводили его с ума, бросая в пучину отчаяния.
Вот он и дома, двери послушно распахнулись от одного прикосновения, в вестибюле тускло горели колдовские огни. Перед глазами Уилла возникла размытая картинка: притон в Уайтчепеле, наркотик, дарующий избавление от всех тревог и печалей. Ему казалось, что он лежит на зеленом холме в Уэльсе, над ним синее-синее небо, по холму взбирается Тесса и садится на траву подле него. «Я люблю тебя, – говорит он и целует ее в губы, как будто так и надо. – А ты меня любишь?»
Она улыбается: «Ты навсегда в моем сердце».
«Скажи, что нам это не снится», – шепчет он и обнимает девушку, и уже не знает, где явь, а где сон.
Уилл сбросил пальто и тряхнул мокрыми волосами. Холодные капли побежали по спине, и он поежился. На всякий случай похлопал по карману брюк, чтобы убедиться, что не потерял заветный пакетик, купленный у ифритов.
Уилл брел по залитым тусклым светом коридорам и вдруг увидел Джема, стоявшего у комнаты Тессы, прямо напротив его комнаты. Хотя «стоял» – громко сказано, он вышагивал взад-вперед, того и гляди «протрет дырку в ковре», как выразилась бы Шарлотта.
– Джеймс! – удивленно воскликнул Уилл.
Джем вздрогнул и отшатнулся, бросившись к своей двери. Лицо его напряженно застыло и он воскликнул:
– Что ж, ты как всегда в своем духе: полуночные бдения и приключения!
– Ранний ужин и здоровый сон были бы гораздо подозрительнее, не так ли? – парировал Уилл. – А сам почему не спишь? Что случилось?
Джем покосился на комнату девушки и повернулся к Уиллу:
– Хотел извиниться перед Тессой, кажется, моя скрипка мешает ей спать. А где был ты? Снова сцепился с Шестипалым Найджелом? – Уилл ухмыльнулся, но Джем строго посмотрел на него: – Я тебе кое-что принес. Пойдем в комнату, не до утра же нам торчать в коридоре.
Джем заколебался, потом пожал плечами и распахнул дверь. Уилл зашел вслед за ним и запер дверь на ключ. Камин почти догорел, угли слегка отсвечивали красным. Джем сел в кресло и внимательно посмотрел на Уилла:
– Ну, и что ты…
Не договорив, юноша согнулся и зашелся в приступе надсадного кашля. Прежде, чем Уилл успел броситься к нему, Джем выпрямился и вытер рот рукой, размазав кровь тыльной стороной ладони. Он равнодушно поднес руку к лицу, потом уронил на подлокотник.
Уилл пошатнулся и бросился к своему побратиму, протягивая носовой платок и пакетик с серебристым порошком из Уайтчепела.
– Вот, возьми, – бормотал он, чувствуя себя крайне неловко и избегая смотреть Джему в глаза. За последние пять лет такого с ним не бывало. – Вернулся в Уайтчепел, достал тебе еще немного…
Джем вытер кровь платком, взял пакетик и пожал плечами:
– У меня еще есть, на месяц точно хватит. – Он поднял голову, и в его глазах блеснула внезапная догадка. – Или Тесса рассказала…
– Рассказала о чем?..
– Ерунда. Вчера случайно рассыпал порошок, но почти весь удалось собрать. – Джем положил пакетик на стол. – Не стоило утруждаться.
Уилл присел на сундук возле кровати, с трудом разместив длинные ноги. Ему было крайне неудобно, как взрослому за школьной партой, но зато теперь их глаза оказались на одном уровне.
– Прихвостни Мортмэйна скупают «серебро» по всему Ист-Энду, сам видел. Если твое лекарство закончится, мы нигде не сможем его достать, кроме как у него…
– И тогда мы окажемся у него в руках, – закончил Джем. – Если только ты не дашь мне умереть, что стало бы весьма разумным завершением…
– Я не дам тебе умереть! – резко оборвал его Уилл. – Ты мой брат по крови. Я дал клятву!..
– Оставим клятвы и борьбу за власть в стороне. Как ты мог так поступить со мной?
– Я не понимаю тебя…
– А я не понимаю, почему ты измываешься над всеми без исключения!
Уилл отшатнулся, будто Джем ударил его. Он судорожно сглотнул, пытаясь подобрать слова. Все эти годы он заставлял всех вокруг ненавидеть и презирать себя. Он так давно ни перед кем не извинялся, что просто забыл, как это делается.
– Сегодня я говорил с Тессой, – начал он, совершенно не замечая внезапной бледности Джема. – И она сказала, что я смертельно обидел тебя. Хотя, – поспешно добавил юноша, – я очень-очень надеюсь, что ты меня простишь! – О-о, какой я дурак! Что я же несу!
– Прощу? – Джем удивленно поднял бровь. – Ты о чем?
– Я пошел в тот притон, чтобы забыться и не думать о своих родных! Мне даже в голову не пришло, что ты воспримешь это как насмешку и обидишься. Прости меня за беспечность, я просто не подумал… Джем, ошибиться может каждый!
– Разумеется, – ответил Джем. – Просто ты делаешь это постоянно.
– Я…
– Ты обижаешь всех своих близких.
– Только не тебя, – прошептал Уилл, – я могу обидеть кого угодно, только не тебя! Я никогда не причиню тебе боль…
Джем закрыл ладонями лицо и сказал:
– Уилл…
– Ты должен, должен простить! – Голос Уилла предательски задрожал. – Ведь у меня…
– Ведь у тебя никого нет, кроме меня? – Джем опустил руки и криво улыбнулся. – И кто же в этом виноват, позволь спросить? – Он откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. – Я и так простил бы тебя, даже если бы ты не извинился. Честно говоря, не ожидал. Наверно, сказывается влияние Тессы.
– Я сам решил извиниться, Тесса здесь ни при чем. Джеймс, ты моя семья! – Голос его снова дрогнул. – Я умру ради тебя! Сам знаешь. И без тебя я умру. Если бы не ты, я сто раз бы погиб за эти пять лет. Я всем тебе обязан, и если не веришь, что я способен сопереживать, то поверь хотя бы в мою честь… и чувство долга, и…
– Уилл, твое раскаяние куда сильнее моей обиды! – перебил его Джем, встревожившись не на шутку. – Я давно простил тебя, сам знаешь, я не гневлив.