— Полагаешь, Луна уцелеет в этой заварухе? — вздохнул Чонджу.
— Надеюсь… — Джамар помолчал. — Будет еще караван транспортов на Марс. С учетом готовности старой базы и нового оборудования, там смогут осесть около десяти тысяч поселенцев. Конечно, не курорт… Но шанс выжить у них будет. Вот что, — Шактибинду дружески положил руку на плечо корейца, — просчитай-ка лучше вероятностный коридор для точного запуска наших «Годвэйгеров». [57]
— А смысл?
— Отвлечение. Если Гость — разумный, он непременно должен обладать таким качеством, как любопытство. Подрыв полутора тысяч ракет с суммарным зарядом почти в сто гигатонн — это впечатляющее зрелище, причем вполне сопоставимого масштаба с самим Гостем.
— Думаешь, такой энергетический выплеск как-то помешает ему?
— Вот ты и посчитай!
Едва Чонджу ушел, к Шактибинду приблизился Артур Личи, назначенный после инцидента с матрикатами в главном офисе СКБ, директором Интерпола. Эта организация за последние пятьдесят лет сильно выросла в плане своих полномочий и профессионализма. Именно оперативники Интерпола при поддержке Управления ЧС СКБ ликвидировали остатки террористической сети «Аль-Каиды», а позже успешно выслеживали разных отморозков и недобитков из мафиозных кланов Африки и Южной Америки.
— Что нового, Артур? — чуть улыбнулся фактический диктатор Земли. Он очень ценил Личи и доверял почти как самому себе.
— Во-первых, мы разобрались с личностью Валлентайна, — начал тот, как всегда, без предисловий. — Такого человека никогда не существовало…
— Погоди-ка, — нахмурился Шактибинду, — что значит «не существовало»?! Он же был автором и активным участником обсуждения проекта «Большой Прыжок»…
— …а еще магистром хронофизики, профессором университета Атланты, почетным членом Международной академии пространства и кучи других подобных организаций.
— И в чем подвох?
— Вот в этом. — Личи подал ему свой инком. На экран было выведено изображение мужчины средних лет с открытым взглядом серо-голубых глаз и густой русой шевелюрой. Мужчина приветливо улыбался фотографу, зажав в углу тонкогубого рта коричневую сигариллу. Ворот светлой рубашки открывал сильную загорелую шею с едва заметной золотой цепочкой на ней.
— Кто это? — удивленно поднял густые седые брови фактический диктатор Земли.
— Профессор Питер Валлентайн.
Шактибинду быстро набрал код на сенсорной панели интера, и в глубине экрана протаяла картинка. На ней был запечатлен исторический момент: заседание Научного совета ООН в июне прошлого года, на котором профессор Валлентайн внес предложение о проекте «Большой Прыжок».
— Кто же тогда этот?
На экране высокий, поджарый человек, смуглый и черноволосый, энергично жестикулировал перед подиумом, обращаясь к амфитеатру зала, заполненного лучшими умами планеты.
— Самозванец. — Личи спрятал инком в нагрудный карман форменной куртки. — Его ищут, но пока безрезультатно. Дело в том, что этот Валлентайн не имеет даже личного биокода!
— А где сейчас настоящий профессор?
— В психиатрической клинике Сиднея. Острая шизофрения с подавлением базовой психоматрицы.
Некоторое время Шактибинду молча разглядывал на экране интера увеличенное лицо псевдо-Валлентайна.
— Значит, Ким Чонджу оказался прав, — задумчиво проговорил он наконец. — Мы имеем дело с еще одним пришельцем. К тому же способным менять свой облик и подменять собой людей, в том числе имеющих отношение к важным правительственным структурам… Какой из всего этого нужно сделать вывод, Артур?
— Мы уже работаем над проблемой идентификации пришельца, — уверенно откликнулся тот. — Далее, Интерпол рекомендует временно подключить систему биоконтроля ко всем охранным контурам всех научных и правительственных объектов…
— Но это же прямое нарушение десятого параграфа Всемирной Конституции! — перебил Шактибинду.
— Повторяю: это будет временная мера, вызванная чрезвычайными обстоятельствами. Иначе невозможно будет пресечь новую попытку проникновения этого «оборотня». — Личи твердо стоял на своем.
— Очень непопулярная мера! Особенно сейчас, в такой кризисной и напряженной ситуации, — покачал головой фактический диктатор Земли. — Как бы не начались беспорядки…
— Они начнутся и так. Собственно, уже начались. На территории бывшей Боливии отмечена повышенная активность в законсервированной зоне термоядерного комплекса. Связь с комплексом утеряна сутки назад.
— Неужели снова поднимает голову наш старый знакомец, дон Аламос?
— Разберемся.
— Хорошо. Готовь эдикт, я подпишу.
Но когда Личи повернулся, чтобы уйти, Шактибинду неожиданно сказал:
— А ведь этот алиенс, [58] по сути, наш союзник!
— Почему? — не понял директор Интерпола.
— Судя по его действиям, он тоже не заинтересован во встрече с Гостем. Во всяком случае, он не имел намерения отдавать ему «Хронос».
— Тогда что же, по-вашему, там произошло?
— Не знаю… А тот, кто знает, сейчас недоступен.
Цветок Хроноса. Желтый лепесток
Минус-второй хронокварк
Они вышли из грота в холме, куда завел их хардтаймер, и очутились на нешироком скалистом уступе, возвышавшемся над каменистым плато метров на пятьдесят. Береснев тут же оглянулся, но, понятно, никакого выхода из пещеры не обнаружил. Как и самого хардтаймера. Роулинг обернулся следом и злорадно хмыкнул:
— Я так и думал! Он нас кинул!
— Вряд ли, — усомнился Кирилл. — Скорее, он выполнил просьбу, — и указал на небо. Оно было не синего, вопреки ожиданиям, а странного салатного цвета. И солнце здесь выглядело как маленький апельсин. В остальном вроде бы все напоминало Землю, вернее, плато Шира. Можно было даже разглядеть в отдалении приземистые купола — технические капониры комплекса «Хронос». Группа же оказалась на склоне Килиманджаро, точнее ее восточной вершины — горы Мавензи.
— Ты хочешь сказать, что мы не на Земле?!
— Нет, как раз наоборот. Только на Земле из другого варианта.
— Думаю, это мир одного из лепестков «Хроноса», — произнес вдруг Гитар. — Предположительно, желтого.
— Ну, и что это нам дает? — прищурился на него Роулинг. Он извлек из кармана на плече портсигар и вынул оттуда любимую чаруту.
— Предлагаю спуститься к комплексу и поискать кого-нибудь из местных руководителей, — сказал Береснев и первым, подавая пример, направился к краю уступа.
Роулинг не двинулся с места, не спеша прикурил, затем вынул из кобуры коммуникатор и включил в режиме пространственного ориентирования. Ирен, до этого молча наблюдавшая за мужчинами, вздохнула: