— И что делать с вашей находкой, — вставил Бен Халеви. — Где реликвии?
— Каменные скрижали стоят, прислоненные к стенке вон того круглого алтаря, — показала Анджела. — Но вот где Серебряный Свиток, сказать вам не могу. Этот человек, которого убил Крис, забрал его у нас в туннеле.
Леви Барак отдал команду, двое спецназовцев направились к каменному алтарю, забрали плиты с надписями и, вернувшись, осторожно прислонили их к невысокой стене возле того места, где стоял Бен Халеви.
Ученый тут же склонился над реликвиями и, в то время как Барак освещал скрижали фонарем, осторожно, чуть ли не с любовью, водил по ним кончиками пальцев, будто ласкал буквы, вырезанные бог весть сколько веков назад.
— Древний арамейский, — пробормотал он и выпрямился.
— Это именно то, что вы предполагали? — спросил Леви Барак.
Бен Халеви задумчиво покачал головой:
— Пока с уверенностью говорить слишком рано, но, по мне, так очень похоже.
— Я тоже так считаю, — встряла Анджела. — Ты же имеешь в виду Декалог, да? Подлинный Завет? Те, вторые каменные скрижали, которые Моисей принес с горы Синай?
Йосеф Бен Халеви задумчиво кивнул, не в силах отвести взгляд от бесценных реликвий.
— Ну ладно, вернемся к прозе жизни, — отрывисто произнес Леви Барак и посмотрел на Бронсона. — Вы только что убили человека, — без обиняков заявил он, — и как офицер полиции должны понимать, что это значит.
— Это была самооборона, — горячо воскликнула Анджела. — Если бы вы видели, как все произошло, вы бы не сомневались.
— Да я-то видел, но есть одна проблема. Сотрудники «Сайерет Маткаль» состоят на действительной военной службе в Вооруженных Силах Израиля и имеют законное право носить оружие и использовать его. Этот человек, — он небрежно махнул рукой в сторону тела Якуба, — был застрелен из пистолета, но не того типа, которым вооружены мы. — Барак повернулся и, подозвав к себе одного из спецназовцев, приказал: — Дай мне свое оружие.
Тот секунду поколебался, но потом расстегнул кобуру на липучке и протянул моссадовцу пистолет.
— Это, — объяснил Барак, — девятимиллиметровый пистолет SP-21 производства «Израиль уэпонз индастриз». Одной из характерных его особенностей является полигональная нарезка ствола. А это, — он показал на пистолет, который бросил на землю Бронсон, — чешский CZ-75 со стандартной нарезкой. Когда мы будем проводить вскрытие тела, то найдем в нем одну, а может, две деформированные девятимиллиметровые пули. По отметкам на них можно будет совершенно четко определить страну-производителя и марку пистолета, из которого был убит этот человек. Таким образом, патологоанатом сразу поймет, что застрелил его кто-то другой, а не один из направленных мной сюда людей. Вот такая у нас возникает проблема.
Неожиданно Барак подошел к трупу Якуба, резким движением вскинул руку с пистолетом и выстрелил в грудь мертвеца. Тело вздрогнуло и снова замерло в неподвижности.
Потом он спокойно вернулся и отдал пистолет бойцу «Сайерет Маткаль».
— Теперь, — прокомментировал Барак, — патологоанатом обнаружит в теле убитого пулю, выпущенную из SP-21, и придет к надлежащему заключению.
— Но как же с двумя другими пулями? — спросил Бронсон.
— Думаю, вскрытие установит, что они прошли навылет, а найти их мы не сумели. А сейчас, — продолжил Барак, — вам пора. Нам еще нужно будет успеть здесь все подчистить, пока с утра не начнут прибывать толпы туристов. Кроме того, мы еще должны найти, где этот одноглазый ублюдок спрятал Серебряный Свиток.
Спустя три минуты Бронсон и Анджела сидели у открытой боковой двери набирающего высоту вертолета и смотрели на удаляющуюся древнюю крепость Хар-Мегиддо. По ее территории, словно муравьи, носились люди в черном; они устанавливали на вершине холма многочисленные прожектора, чтобы в считаные минуты можно было приступить к поиску Серебряного Свитка.
Лучи восходящего солнца только-только коснулись крыш и заглянули в окна верхних этажей окружающих зданий, окрашивая белый камень стен в серебристый цвет, когда Бронсон остановил взятый напрокат автомобиль на стоянке возле автобусной станции рядом с мечетью Сулеймана, на самой границе мусульманского квартала Старого города Иерусалима.
Бронсон и Анджела вышли из машины и направились на юго-запад, к Дамасским воротам. Со времени памятного происшествия в древнем городе Хар-Мегиддо прошло уже три дня, и на сегодняшний вечер у них были зарезервированы места на самолет, вылетающий из аэропорта Бен-Гурион в Лондон, — маленькая любезность, оказанная «МОССАДом». Большую часть времени из этих трех дней они провели в комнате для допросов в ничем не приметном с виду здании в Иерусалиме и подробно рассказывали обо всех событиях, начиная с того дня, когда Бронсон получил приказ вылететь в Марокко для расследования гибели О'Конноров. Казалось, с тех пор прошло уже много недель. В конце концов Леви Барак и Йосеф Бен Халеви решили, что больше ничего полезного они от англичан не услышат, а Барак намекнул, что для всех заинтересованных сторон будет лучше всего, если Бронсон и Анджела как можно скорее покинут Израиль.
И в последний день своего пребывания в этой стране они решили пройтись по Старому городу Иерусалима. Когда Бронсон и Анджела перешли улицу и двинулись вдоль массивной городской стены, Бронсон оглянулся.
— Они по-прежнему следуют за нами? — спросила Анджела и взяла его за руку.
— Да. Два серых человека в серых костюмах.
Леви Барак ясно дал понять, что до отлета англичане могут быть совершенно свободны, могут идти куда захотят, но настоял на том, что они будут находиться под постоянным присмотром. Впрочем, и Бронсон и Анджела быстро привыкли к двум повсюду следующим за ними безмолвным теням.
Туристов еще не было видно, да и местных жителей они повстречали всего несколько человек. Воздух был приятно теплым, но небо, окрашенное в розовый и бирюзовый цвета, предвещало днем палящий зной.
— Можно подумать, что город принадлежит только нам одним, — с чувством произнесла Анджела.
Ощущение мира и покоя длилось до тех пор, пока они не вышли на площадь перед Дамасскими воротами.
Несмотря на столь ранний час, толпы людей уже бродили вокруг расставленных среди величественных пальмовых деревьев десятков временных торговых палаток. Большинство из них представляли собой просто маленькие тележки с зонтиками, которые должны были укрыть продавца и его товар от солнца. Анджела и Бронсон прошли мимо одетых в традиционные расшитые платья пожилых женщин, возле которых стояли открытые мешки, полные гороха на продажу. В воздухе витал сильный запах свежей мяты. В нескольких местах Бронсон заметил цветные постеры с изображением симпатичных молодых людей. Постеры лежали прямо на земле, словно коврики для молитвы.
— Арабские поп-звезды, — ответила Анджела на не высказанный вслух вопрос.