Подбоченившись, Оливия проговорила:
— Я ее выбросила за борт.
— Мою одежду — за борт?
— Что ж, по крайней мере слух ваш от болезни не пострадал. Чего нельзя сказать о вашем рассудке, если вы думаете, что уже вполне поправились и можете самостоятельно одеваться и разгуливать по кораблю.
Он посмотрел на нее так, будто хотел испепелить взглядом. Но разве может внушать страх человек, едва стоящий на ногах? Вероятно, ему было не так-то просто подняться с кровати. Так что на споры с ней у него наверняка не хватит сил.
Тут майор покачнулся и вцепился в спинку кровати с такои силой, что костяшки пальцев побелели.
— Я вам сейчас принесу бульону, — сказала Оливия, шагнув к двери.
— К черту бульон! — заорал Роберт. — Принеси мне какую-нибудь одежду!
— Вряд ли следует в таком тоне разговаривать с человеком, который спас вам жизнь.
— Позвольте напомнить: своей жизнью вы обязаны мне. Так что мы с вами теперь в расчете.
Тут майор, совершенно обессилев, опустился на край кровати и тяжело вздохнул.
— В расчете?! — в гневе воскликнула Оливия. — Но я так не считаю.
Он посмотрел на нее с удивлением.
— Почему же?
— Вы что, уже забыли, что похитили меня? Вы затащили меня на этот корабль против моей воли!
Роберт пожал плечами.
— Что-то я не припомню, чтобы вы возражали, когда мы поднимались на борт.
— Как же я могла возражать, если вы напоили меня какой-то отравой?
Тут Роберт поморщился от боли и повалился на кровать.
— Это была идея Пимма, а вовсе не моя. Хотя, в сущности, вы не оставили нам иного выбора.
Оливия приблизилась к нему, чтобы оказать помощь, но он жестом остановил ее.
— У вас был выбор, — возразила она. — Вы могли бы просто оставить меня в покое.
— Оставить вас в покое? — Роберт засмеялся. — Поймите, у меня был приказ: я не должен был возвращаться на Пиренеи, пока не выясню, где находится клад. А теперь у нас появился шанс выяснить это. Во всяком случае, есть хоть какая-то надежда.
Роберт, казалось, о чем-то задумался, глядя в окно. И Оливия поняла: мысленно он сейчас вовсе не на корабле, и видит он вовсе не эти громадные волны — сейчас перед его глазами пыльные дороги Португалии и высокогорные испанские плато.
По-прежнему глядя в окно, Роберт проговорил:
— Пыль и предания — подходящий колорит для смерти и смертельных схваток, которые давно уже стали там вполне обыденным явлением.
Оливия посмотрела на него с изумлением. Нет, этот человек совершенно не походил на искателя сокровищ. Он был совсем другой. И еще… У нее вдруг мурашки по спине пробежали от этой догадки.
— Вы не верите… — прошептала она. — Не верите в существование клада.
Подумать только, вот уже семь лет как она знает о «Королевском выкупе», и ей ни разу не пришла в голову мысль, что его, возможно, и не существует вовсе. Она была шокирована тем, что Роберт в него не верил.
— Он существует. Должен существовать! Майор усмехнулся.
— Знаете, сколько людей посвятили свою жизнь поискам этого клада? Многие из этих глупцов даже понятия не имели о том, с чего начинать. Другие очень смутно представляли себе, что именно они ищут. Одиннадцать столетий люди гонялись за его тенью.
Роберт умолк и провел ладонью по своей бороде, отросшей за время болезни. Из-за этой бороды он сейчас выглядел как самый настоящий пират.
— Выкуп за короля, о котором никто ничего не знает. Это просто безумие и пустая трата времени, — продолжал он.
Оливия покачала головой.
— Но Веллингтон, судя по всему, так не думает. Майор промолчал, и она добавила:
— Мой отец говорил, что в основе любой легенды — всегда реальный факт, пусть незначительный, но реальный.
— Да, возможно. Но я боюсь, что этот выкуп не спасет Испанию и Португалию от французов. Как в свое время не спас от мавров.
Оливия снова покачала головой. Она была уверена: «Королевский выкуп» существует, должен существовать. Ведь если это «пустая трата времени», как заявил Роберт, то выходит, что тот несчастный юноша, которого убил Брэдстоун, погиб напрасно. Да и она сама напрасно прожила семь последних лет своей жизни.
Пристально глядя на Роберта, Оливия проговорила:
— «Королевский выкуп» существует. Майор пожал плечами.
— Многие так думали. И до сих пор многие верят… Но для меня важно другое. Я хочу, чтобы вы сообщили Веллингтону все, что вам известно. А он пусть сам решает, как поступить.
— Вы действительно собираетесь доставить меня к нему?
Оливия все еще не могла избавиться от мысли, что Роберт Данверз — такой же искатель сокровищ, как маркиз и лорд Чамбли.
Майор кивнул.
— Разумеется. Иначе я не стал бы ввязываться в эту историю. — Улыбнувшись, он добавил: — Правда, для этого мне понадобится моя одежда.
Оливия тоже улыбнулась.
— Какой вы упрямый! И все-таки вам лучше еще немного полежать. Пока не поправитесь хотя бы настолько, чтобы держаться на ногах.
— Я уже вполне здоров, — заявил майор, делая попытку приподняться.
— Нет, вы должны лежать, — возразила Оливия. — И не смейте сбрасывать одеяло, — добавила она, попятившись к двери.
Роберт усмехнулся.
— Можно подумать, что раньше вы ничего подобного не видели. Или за все пять дней моей болезни вы ни разу не укрыли меня одеялом?
— Я воспитанная леди, — отрезала Оливия. — Поэтому не собираюсь отвечать на подобные вопросы.
— Нет, мисс Саттон, вы вовсе не леди. Девушка вспыхнула:
— Как вы смеете?!
— Вы, наверное, забыли, что ваши письма к Брэдстоуну были опубликованы в «Морнинг пост», — с невозмутимым видом продолжал майор. — Так что о вашем прошлом знает весь Лондон! — Немного помолчав, он пробормотал: — Я только одного не понимаю… Как Брэдстоун смог вас одурачить?
Оливия потупилась. Она и сама уже много раз задавала себе этот вопрос.
— Я тогда была слишком юной. И верила в любовь.
— Допустим, — кивнул Роберт. — Но мне почему-то кажется, мисс Саттон, что вы вполне могли бы переиграть его, если бы захотели.
Оливия вздохнула.
— Вот видите! — воскликнул майор. — Кажется, я попал в точку! Так что рассказывайте… Не бойтесь, я никому не выдам вашу тайну.
Он был слишком близок к истине, и Оливия почувствовала себя очень неуютно. Поэтому решила воспользоваться уловкой, позаимствованной когда-то у леди Финч, — поменяться с противником ролями.