С этой трезвой мыслью в голове и с Кит, следующей за ней по пятам, Джорджи продолжала бежать вслед за таинственным господином.
Они нагнали загадочного англичанина, когда тот пытался перенести ногу через борт баркаса. Экипаж его состоял из четырех грубого вида матросов, двое из которых сидели на веслах, а двое других пытались удержать лодку, чтобы ее не смыло прибоем. На мужчинах были штормовки и широкополые шляпы, что делало их почти невидимыми в темноте.
Ага, контрабандисты! Совсем как мистер Уотерби и его команда, подумала Джорджи. В данный момент ее не интересовало, какой запрещенный товар они переправляли, лишь бы взяли на борт готовых заплатить пассажиров.
— Подождите, пожалуйста, подождите! — закричала Джорджи и остановилась, так как перед ней возникли смутные очертания огромной фигуры.
— Черт побери, кого вы привели с собой, Пимм? — Голос мужчины прогрохотал над шумом штормовых волн и проливного дождя. В одной руке он сжимал мерцающий фонарь, другой держался за веревку баркаса. — Мне было сказано забрать только вас.
Джорджи на секунду замешкалась — командный голос мужчины пробудил в ее памяти воспоминания, которые заставили ее затрепетать.
«Забрать только вас…» Она отогнала отозвавшиеся эхом слова. Властный тон мог принадлежать только одному человеку — Колину.
Джорджи попыталась лучше разглядеть незнакомца, но черная как сажа ночь и непрекращающийся дождь не позволяли различить его черты. Не помог даже скудный свет фонаря, который он держал в руке.
Тем временем мистер Пимм обернулся и чуть не выпал из лодки при виде сестер.
— Я здесь ни при чем, капитан. — Он сердито взглянул на Джорджи: — Что вы и ваша сестра делаете здесь, мадам?
— А как вам кажется, сэр? — ответила она, осторожно ставя свою сумку в качающуюся на волнах лодку и помогая Кит вскарабкаться на борт. — Убегаем, как и вы.
— Убегаете от чего? — спросил мужчина с фонарем, обращаясь к мистеру Пимму и не обращая на нее никакого внимания.
И снова его голос пробудил в ней воспоминания. Джорджи мысленно отругала себя. Как будто этот грубый мошенник мог быть Колином!
— От французов, сэр, — сообщил ему мистер Пимм.
— От французов? — переспросил капитан, выплевывая слова, словно ругательства.
— Да, от французов, — повторила вслед за Пиммом молодая женщина. — И если вы не возражаете, мы предпочли бы отплыть с вами и мистером Пиммом прежде, чем они обнаружат нас. Полагаю, у вас где-то поблизости корабль. — Она махнула рукой в темноту; в сторону прибоя.
— Теперь послушайте, — сказал мужчина, подняв фонарь так, что чуть заметными стали грубые контуры его лица и ямочка на подбородке. Однако все сходство с Колином кончилось, как только со стороны этого мужчины последовал весьма неблагородный взрыв. — То, что мы делаем, вас не касается. И поскорее убирайтесь отсюда, — добавил он, махнув рукой в их сторону, словно они были каким-то мусором.
Его манеры привели Джорджи в крайнее раздражение.
— Вы оставите нас здесь? Сдадите беззащитных англичанок на милость французов? Да как вы смеете!
— Беззащитных? Чушь! — насмешливо заявил он — Слушайте, мне не до спасения женщин, к тому же баркас не настолько велик, чтобы принять двух лишних пассажиров. Так что забирайте свою сестру, иначе я отправлю ее на корм рыбам.
Как только Джорджи вырвала руку, которую он сжимал, она тут же вытащила пистолет. Она приставила дуло к его груди и закричала сквозь шторм и грохот волн:
— Вы выбрасываете ее за борт, а я обеспечу достаточно места для нас, оставив ваш труп здесь, чтобы им занялись французы.
На мгновение он окаменел, затем быстрым движением руки выбил у нее пистолет, и тот полетел в бушующее море.
Только тогда Джорджи встретила его сердитый взгляд и поняла, что находится лицом к лицу с человеком, которого, как она думала, никогда больше не увидит. Который спас ее в Лондоне. Который так самоотверженно любил ее. Человек, который оставил в ее жизни нечто большее, чем воспоминания о своих прикосновениях.
Колин. Она мечтала об этом моменте, молилась, чтобы он наступил, но вот сейчас ей больше всего хотелось убежать отсюда.
Однако у нее не было выбора — она снова зависела от него, снова нуждалась в том, чтобы он спас ее от злых неудач, которые, похоже, продолжали преследовать ее.
Но что, черт побери, он делает здесь, в Италии? И почему глубокой ночью спасает таинственного мистера Пимма?
Эти вопросы только напомнили ей, как мало она знала о человеке, в которого влюбилась той далекой ночью страсти.
Очевидно, он не видел ее лица, так как продолжал громко и нравоучительно рассуждать о ее дерзкой тактике:
— Мадам, вы не представляете, кто я и во что вы впутываетесь…
— На вашем месте я не была бы так уверена, — отрезала она и повернулась, снова пытаясь сесть в лодку. Она еще ниже натянула капюшон накидки и подумала: что он скажет, когда узнает правду?
Колин повнимательнее вгляделся в незнакомку. После последней поездки в Неаполь он решил, что сумел избавиться от того, чтобы видеть свою Киприду в каждой женщине, которая попадалась ему на пути. И все же на мгновение он решил, что из-под капюшона забрызганной грязью и насквозь мокрой накидки перед ним мелькнуло лицо Джорджи.
Кроме того, он готов был поклясться, что у него слуховые галлюцинации: казалось, что сумка, стоявшая между ног ее сестры, плакала, как младенец.
Младенец? Он что, спятил?
— Боже, что у вас там? — спросил он, указывая на сумку.
— Ну конечно, мои вещи, недоумок, — ответила женщина, похлопав по сумке, чтобы убедиться, что там все в порядке. Затем, подбоченясь, повернулась к нему: — Вы выбросили мой пистолет, но мы останемся здесь, нравится вам это или нет.
К его крайнему удивлению, назойливая, нахальная дама уверенной походкой вошла в холодную воду, подняв юбки и открыв его взгляду пару башмаков, надетых на практично закутанные в серую шерсть ноги.
Но в его мыслях башмаки превратились в пару вышитых туфелек, ее чулки, шуршащий шелк…
Ноги, которые обвили его, когда он накрыл ее своим телом… шелковистые бедра, которые он так легко развел… женщина, возбуждающая его, бросающая ему вызов, говорящая ему, чего она хочет…
От этих воспоминаний тело Колина затвердело и он глубоко вдохнул освежающий бодрящий воздух. Он подумал, не сунуть ли голову в море, чтобы холодная вода привела его в чувство. Вместо этого он сделал еше один глубокий вдох и последовал за женщиной.
Разрази его гром, если он позволит этой малышке командовать его баркасом.
Поделом ей, если он оставит ее французам. И возможно, это спасет англичан от многих бед, потому что он подозревал: эта женщина приведет тех, кто захватит ее в тлен, к безоговорочной капитуляции.