Вот он, самый большой и верный ориентир. Огромный космический крейсер, воткнувшийся иглообразным носом в пыльную поверхность Черной луны. Класс — Звездный разрушитель, экипаж четыре тысячи человек.
Вокруг, наполовину зарывшаяся в пыль, виднеется россыпь черных точек. Боевые машины космодесанта. Мертвые куски металлопластика. Выбитые экраны. Пережженные цепи управления. Людей вывезли.
Людей… От четырех тысяч десантников осталось два десятка безумцев. Здоровые мужики в боевых скафандрах, пускающие слюни и что-то бормочущие… Никто из них так и не пришел в себя.
Впрочем, ему должно быть наплевать на это…
…Черт!
Иллюзия рассыпалась, разлетелась осколками лазурного неба, когда нога неловко подвернулась на скате колеи и он упал, взмахнув руками и рассыпав свертки.
«Где же моя феноменальная реакция?!» — зло подумал Денис, потирая ушибленную ногу.
Прихрамывая, он подошел и собрал валяющиеся в пыли покупки. В голове опять звенела пустота, словно кто-то захлопнул там дверь, ведущую к воспоминаниям, но сейчас он был рад этому.
Такое не хотелось вспоминать…
Сзади, со стороны скоростного шоссе, раздался шум.
Денис оглянулся. От города в направлении космопорта неслось несколько машин, весело взмаргивая проблесковыми маячками в такт повизгиванию сирен.
Это уже точно по его душу.
— Первый, я прошел двенадцатый километр, — патрульный посмотрел по сторонам, чуть снизив скорость. — Никого не видно, сэр.
На блоке связи замигал трепетный огонек.
— Продолжайте патрулировать, офицер. Если заметите его — не стрелять, вести себя корректно, ясно?
— Ясно… А в чем дело, сэр? С каких это пор мы цацкаемся с грабителями?
— Он не грабитель. С нами только что связался президент Элио. Он лично заинтересован в этом человеке, ясно?
— Ни хрена мне не ясно… — пробурчал офицер и, склонившись к сеточке микрофона, ответил: — Так точно, сэр. Продолжаю патрулирование.
Патрульная машина на шоссе рванула вперед.
Денис, которого укрыли деревья, ссутулился и прибавил шагу. Перемахнув через низенький покосившийся заборчик, который только издали казался целым, он оказался в пустом, давным-давно заброшенном дворе.
Когда-то тут была ухоженная, коротко подстриженная лужайка, а теперь травостой поднимался почти по пояс. Крыша из пластиковой черепицы хоть и потускнела от времени, но все еще поблескивала на солнце. Проложив себе путь сквозь густую траву, Денис вошел в дом.
Тут тоже царило полнейшее запустение. Ветер гулял в покинутых комнатах, на полу валялся какой-то мусор, пахло старыми вещами и перегретой на солнце пластмассой.
Он растерянно остановился, не зная, что ему делать дальше. Опять возник вопрос: «Где я? Куда идти? К кому обратиться если не за помощью, то хотя бы за разъяснениями?»
Чего он ждал от этого пустого дома?!
И вдруг опять…
— Мама!
Высокий, немного нескладный подросток свесился с перил лестницы, что вела на второй этаж, В руках он держал скомканный свитер.
— Мам, у меня чемодан полный!
Со стороны столовой раздались шаги, и в дверном проеме появилась стройная светловолосая женщина с короткой стрижкой.
У Дениса оборвалось сердце.
Мама…
— Что случилось, Дениска? Ты звал? — Она прошла мимо и задрала голову, глядя на пустой пролет полуразрушенной лестницы…
Ему вдруг захотелось сесть на пол и закричать.
Не надо… Не надо!!!
Призрак подростка вновь прорисовался в его воображении, словно сконденсировавшись из пыльного воздуха.
— Мам, чемодан полный! Что делать?
— Придется оставить часть вещей, сынок, — спокойно отреагировала она. — Ты же знаешь правила. На борт можно пронести только четыре килограмма груза и не больше. Решай сам.
Она говорила спокойно, но в глазах затаилась тщательно скрытая боль… Тогда он не понимал, как она переживала. Не понимал, что видит ее в последний раз…
— Поторопись, Денис. Отец, наверное, уже в космопорту.
— Хорошо, мам… Я… Я сейчас!
Он бегом вернулся в свою комнату на втором этаже. Открытый чемодан стоял на кровати. Поверх одежды была бережно уложена собранная им из различных подручных средств тщательно отполированная модель космического корабля. Крейсер класса «Нова»…
Вздохнув, он взял в руки увесистую поделку…
И вдруг ему стало страшно. Впервые в жизни. Страшно покидать дом. Ехать в космопорт. Лететь на чужую планету…
Он вдруг со щемящей сердце болью осознал, что детство кончилось… Насовсем.
Он мечтал о космических кораблях. Он грезил ими, и вот… его мечта сбылась. Он летит в соседнюю звездную систему, на планету Элио, в академию астронавтики.
А игрушки придется оставить тут…
Денис решительно развернулся, подошел к стене, провел рукой по пластиковым панелям отделки, нашаривая выступ. Щелчок, и открылась неприметная, в тон стене дверка. За ней был тайник. На дне лежала стопка исписанных от руки листков пластбумаги — его первая и единственная, так и не законченная повесть о космических странствиях.
Он положил модель «Новы» поверх стопки листков и закрыл тайник. Затем повернулся и стал решительно перетряхивать содержимое небольшого дорожного кейса…
Нужно было торопиться. Отец не любил, когда он опаздывал…
…Ступени старой лестницы скрипели и стонали, когда он начал подниматься на второй этаж.
Дверь в комнату показалась ему незнакомой. Кто-то сменил ее, наверное, уже после его отъезда…
Дыхание Дениса стало частым и неровным. Толкнув дверь, он застыл на пороге.
Небольшая мансарда. Сквозь окна врывается солнечный луч, и потревоженная пыль клубится в нем, создавая прихотливые фигуры.
На полу какие-то бумага, мусор, даже птичий помет.
Он обвел долгим, изучающим взглядом выцветшие стены. Правда ли все то, что ему грезится? Или, быть может, он просто болен, невменяем и сбежал из какой-то клиники?
Сделав шаг вперед, Денис провел ладонью по гладкой стенной панели. Кожа вдруг ощутила бугорок, и он машинально вдавил его.
Щелк…
По контуру дверцы обозначилась щель.
Он напрягся. Непослушными пальцами подцепил край и потянул. Что-то скрипнуло, и кусок облицовки просто отвалился, упав на пол.
В открывшейся нише лежала стопка листов пластбумаги, исписанной крупным детским почерком, а поверх оказался заботливо уложен кусок проржавевшего металла, своими очертаниями смутно напоминающий крейсер класса «Нова».