— Как ты догадался? — Бэдрол, казалось, был удивлён.
— Работа у меня такая.
— Свяжите его, и пусть девчонка продолжит начатое, но уже без фокусов! — велел он.
У меня отобрали тотем, и я безропотно дал себя связать. Меня отвели в сторону и усадили на землю у кустарника. Отсюда я мог наблюдать за действиями на поляне.
Эдди лично вручил мой тотем Эве. Её глаза закрылись, а сама она вся сжалась. Спустя несколько секунд глаза её открылись.
— Я чувствую её, но она не может освободиться из-за него, — она указал на Бивня.
Глаза его забегали.
— Правильно, ведь это должен быть Энди, — подтвердил Хук.
— Я ему больше не верю, — ответил Бэдрол, — Подведите Стрелсона. Мэттью, ты ведь был неплохим игроком, помоги теперь мне… и своим друзьям, — добавил он.
— Да, конечно!
Стрелсон пошёл навстречу Эве, как под гипнозом. Бивень передал ему тотем, Мэттью упал на землю.
— Этот тоже не подходит, — вздохнул Бэдрол.
В этот момент Кит Ричардс поднял тотем, оброненный Стрелсоном.
— Эдди, это всего лишь деревяшка, отпусти людей. Оставь свою затею: тебе ничего здесь не найти.
— Нет, мне нужны сокровища. А не пустышка, которую вы мне пытались подсунуть! И я уже близок к ним, я это чувствую. В пещеру их всех! А я отправлюсь на яхту.
Темнело. Мы сидели по парам спинами друг к другу, связанные. Арабы делаю узлы особо крепкими, и высвободиться не было ни малейшей возможности.
— Где Зак и Джерри? — спросил я Эву, сидящую за моей спиной.
— Они с Марселой.
— Всё по плану?
— Пока да, — тихо ответила она.
— Ты прекрасно справилась, — похвалил я.
— А тот очкарик, кто он? — она кивнула в сторону Брюса.
— Раньше я знал его как Тейлора Смита. Но недавно выяснилось, что он дядя Бивня. Тш-ш-ш, он пока не знает. И Кит тоже.
— Когда собираешься ему сказать?
— Жду удобного момента.
— Ты неисправим, детектив Фернандес, — я почувствовал, как она улыбнулась.
— Когда прибудут остальные?
— Должны к утру. Но я беспокоюсь, что Эдди что-нибудь предпримет… Он очень осторожный.
— Что может горстка арабов против военно-морского флота и Бюро?
— У него есть мы. Мы же заложники!
— Нет, мы его единственная надежда.
— На что?
— На нахождение клада, конечно. Он не злодей, по сути. Он просто болен, болен идеей.
— Я поняла, о чём ты.
— А теперь поспи, нам нужны силы.
— Хорошо.
— Мы можем даже устроиться лёжа, если ты мне немного поможешь.
— Что делать?
— Согни ноги и по моей команде наклоняемся влево.
— Ок.
— Согнула? Раз, два, три…
Мы повалились на бок, Эва расхохоталась, я не смог удержаться и тоже засмеялся.
В пещере была уже кромешная тьма. Нам не оставили даже факела. Снаружи у входа дежурил охранник. И я был уверен, что у него есть хотя бы фонарь.
— Чего это вы там веселитесь? — послышался голос Бивня.
— Мы нашли способ удобно устроиться на ночлег, — продолжала смеяться Пристон.
— Чего ты там задумал, Фернандес? — это был голос Терри.
— Не переживай, кузен, я в безопасности рядом с детективом, — опять залилась смехом. Эва.
— Боже, Боже, Боже, — послышалось в темноте, — за что ты уготовил нам такую участь? Эти люди, возможно, много грешили, но я всегда был очень религиозным… Если бы я знал, чем это закончится, ни за что бы не согласился на сделку с этим человеком.
— Заткнись, Брюс, — велел ему Терри, — ты действуешь мне на нервы!
— Вам всем стоит подумать, за что вы наказаны, — продолжил Корил, невзирая на замечание.
— Это не наказание, а испытание, — произнёс Кит Ричардс, — без них жизни не бывать.
— И раз уж здесь оказались именно мы, — подхватил его сын, — давайте воспринимать это как увлекательное приключение, полное неожиданных событий!
— Опасных для жизни! — не унимался Брюс.
— Жизнь имеет ценность, только если совершённые в ней поступки имели ценность. Что лично вы сделали ценного, молодой человек? — невозмутимым тоном без малейшей интонации в голосе произнёс Кит.
Меня поразила точность его слов. Я сам раньше часто задумывался о своём месте в жизни, но не находил в ней ничего ценного. Так мне казалось на тот момент. Сейчас бы я мог без зазрения совести перечислить свои заслуги перед обществом и моими близкими. Даже то, что я делал в последнее время, должно было принести колоссальную пользу.
— Я… Я… — начал заикаться Брюс.
— Вам нечего сказать? — удивился Кит.
— Нет, нет, я сделал несколько важных исторических открытий, я организовал фонд помощи ветеранам войн… У меня есть связи в высших кругах, я привлёк много толстосумов.
— Это всё очень хорошо, Брюс, — слова Ричардса не были похожи на похвалу, — а что вы сделали лично для себя и своих близких?
— Но разве не польза для общества является ценной?
— Вы неправильно меня поняли, молодой человек. Ваша деятельность, бесспорно, достойна уважения. Но что она приносит лично вам, кроме тщеславия?
— Мои открытия позволили людям по-новому взглянуть на наше прошлое. Знаете ли, многие факты были искажены в интересах политики. Сейчас это уже не изменит нашей истории, но даст нам бесценный опыт.
— Да… Нам рассказывают легенды… А потом мы сами становимся легендами.
— Ты — да, папа. А мы пока — нет, — нараспев произнёс Бивень.
— И вы все тоже. Вы были участниками телешоу, ваша игра останется в памяти людей, когда закончат трансляцию.
— Проблема в том, что, если вы не знаете, нам отшибло память, — вступил я.
— Это вы, детектив? — уточнил Ричардс. — И как это произошло?
Я вкратце рассказал ему то, что мы собрали по кусочкам из своих воспоминаний.
— Странно, что Алан не рассказал вам.
— Энди, мы видимся так редко, что наша беседа была несколько о других вещах, — паясничал Хук.
Меня возмутил его ответ.
— Бивень, раз уж ты не считаешь нашу проблему настолько серьёзной, может, ты расскажешь, что сделал полезного и в чём ценность твоей жизни?
— Прекратите! — закричала Эва. — Жизнь любого человека ценна. Мы пришли на эту землю каждый со своей миссией, и не нам судить друг друга.