И вот он вошел, наполнив ее так, что Диана удивилась, как ее тело смогло его вместить.
Темпл делал мучительно медленные удары, но когда ей показалось, что она уже сходит с ума, он участил движения и снова вознес ее к облакам.
Диана закричала, распутно, бесстыдно:
– О, Темпл, не останавливайся никогда!
Она цеплялась за его спину, плечи, висла на нем, а его удары становились все свирепее, проникая в самую ее глубину.
И тут Диана почувствовала первые намеки на потерю чувств – она ничего не видела и не слышала, кроме своего сердца и прерывистого дыхания Темпла.
Ночь вышла из-под контроля, как будто непогоду за стенами поглотила буря, бушевавшая внутри. Ее руки искали, за что удержаться, и наконец вцепились в его плечи, пятки уперлись в пол, ноги толкали ее навстречу его беспощадному ритму.
Темпл еще раз вошел в нее мощным рывком, более сильным, чем прежние, как будто собираясь ввергнуть ее в бездну.
Мир словно взорвался, посылая по телу Дианы волны наслаждения, освобождая ее из тюрьмы и в то же время заключая в волшебную раковину.
Как такое может быть? Как он создал это очарование?
Темпл то замирал, то содрогался, продолжая искать ее глубины, как будто ему все было мало; он погружался в нее глубже и глубже, пока не заполнил ее собой.
Безумие отступало постепенно, и наконец она открыла глаза. На лице Темпла она видела восхищение, – наверное, такое же лицо было и у нее.
Диана протянула руку и погладила Темпла по щеке. Ей надо было убедиться, что она не спит.
Когда она погладила его губы, дававшие ей такую радость, он прошептал слова, которые она жаждала услышать:
– Я люблю тебя, богиня! – Темпл начал снова целовать ее лоб, нос, губы… Слегка перекатившись, он увлек ее за собой, повернув спиной к огню.
– Я тоже люблю тебя, Темпл, – прошептала Диана. – Очень-очень…
Какое-то время они лежали, наслаждаясь свершившимся чудом, потом Диана вздохнула.
– Что-то не так? – осторожно поинтересовался Темпл.
– Я полностью и окончательно разрушена, – сказала Диана с радостью, которую только она могла найти в таком положении.
Темпл засмеялся:
– Полагаю, если бы я не настоял на том, что женюсь на тебе, твой отец заставил бы меня.
– Боюсь, отец скорее застрелит тебя, чем возьмет в зятья.
– Тогда я пошлю радостное известие герцогу, и это решит все наши проблемы.
Диана шлепнула его по плечу:
– Чудовище, как ты можешь такое говорить?
– Если честно, меня не заботит, что скажут твой отец и мой дед.
Она кивнула и положила голову ему на плечо.
– Почему ты передумал? Почему пришел ко мне?
Темпл чуть помолчал.
– Из-за строчки стихов моего отца, которую ты находишь неотразимой.
– Теперь я понимаю, почему дед не хочет публиковать работы твоего отца.
– И почему же?
– Это могло бы вызвать мятеж страсти в высшем обществе.
– Не думаю.
– Давай поспорим? – Диана, подняв бедра, снова обхватила его ногами.
– Дерзкая распутница!
– Подожди, это я еще только начинаю.
– Темпл! Темпл!
Настойчивые крики Дианы вырвали его из состояния блаженного сна, и тем не менее Темпл проснулся с улыбкой: крик снаружи казался повторением призывов, которые он не раз слышал ночью.
Повернувшись на бок, он уже хотел обнять ее, но место рядом пустовало. В глаза ударил яркий свет из открытой двери.
Снаружи послышался лай и жалобное повизгивание Тулли.
– Заткнись, дворняга, – раздался злобный голос, и Тулли взвыл от боли.
И тут же Диана сердито закричала:
– Чудовище! Как вы смеете обижать это маленькое существо?!
Следом послышался глухой удар, и мужчина выругался.
Мгновенно вскочив, Темпл на ходу натянул брюки и кинулся к двери.
Тулли неподвижно лежал на земле. Еще не успев понять, жив он или мертв, маркиз услышал голос Дианы:
– Темпл!
– А, так это ты, Темплтон? – Пенхем и Нетлстоун стояли по обе стороны от Дианы.
– Значит, решил украсть невесту для себя, а? – Нетлстоун угрожающе выпятил грудь.
– Устал жить на щедроты деда, а? – присоединился к нему лорд Гарри. Пенхем засмеялся и повернулся к бывшему сопернику: – Ты слышал? Какова шуточка?
– Да, чрезвычайно смешно. – Нетлстоун мрачно улыбнулся.
Они имеют все права насмехаться, подумал Темпл, сжимая в руке пистолет.
Позади приехавших он заметил кабриолет. Как они их выследили? Темпл не мог догадаться, но, очевидно, они находились куда ближе к дороге, чем он думал.
– Теперь она наша. – Нетлстоун мотнул головой в сторону кареты, на заднем сиденье которой сидела Диана, руки ее были связаны.
Впрочем, «сидела» – это слишком слабо сказано: она лягалась, кусалась и ругалась так, что лорд Гарри даже покраснел.
Неудивительно, что они посадили ее сзади, подумал Темпл.
Наконец Диана ухитрилась освободиться от тряпки, которой ей завязали рот.
– Они захватили меня, когда я вышла… не важно зачем, и засунули мне тряпку в рот, так что я не могла предупредить тебя. – Она еще раз вскинула голову и полностью избавилась от кляпа. – А Тулли – где он?
Темпл сделал шаг к несчастному малышу, но Нетлстоун вскинул пистолет:
– Не двигайтесь, милорд. Мне бы не хотелось заканчивать эту историю подобным образом.
Нетлстоун был не только хорошим наездником, но и метким стрелком. Учитывая его маленький рост, не хотелось думать, куда угодит пуля, когда он вытянет руку.
Темпл попытался оценить состояние Тулли, но пес, похоже, уже едва дышал. Он с виноватым видом посмотрел на Диану – стыдно так крепко спать при подобных обстоятельствах.
– Не разбираю, – сказал он Диане. Ее глаза наполнились слезами. «Не дай этому случиться», – говорили они.
Он как будто слышал ее мольбу. Господи, как это может быть, что когда он наконец пришел в разум, случилось такое! Не надо было сниматься со своего поста у стены, подходить к спящей, не надо было…
– Только вы могли предоставить щенку делать мужскую работу, – произнес Нетлстоун и снова выпятил грудь. – Помяните мои слова, я не спущу глаз с этой леди, пока она не станет моей женой.
– Если, конечно, она не выберет меня, – вмешался Пенхем.
Темпл насмешливо подумал, что у него для них есть хорошая новость: единственный мужчина, за которого Диана собирается выходить замуж, стоит перед ними.