– А ты не подумала, что на мисс Смайт будут смотреть как на диковинку? Какая мать захочет, чтобы ее дочь сбывали с рук таким способом! Это неприлично.
Джемми знал, что проиграл, поскольку выражение лица матери говорило, что ему следовало бы разбираться в подобных вопросах.
Замужняя дочь куда лучше старой девы, и не важно, как она нашла путь к алтарю.
Но он не собирался отступать. Пока нет. У него в запасе еще несколько аргументов. Не зря же он так долго расхаживал по сторожке, ожидая возвращения матери и мисс Смайт.
– А тебе не приходило в голову, что мисс Смайт не хочет замуж?
Мать закатила глаза к потолку, словно раздумывая, в кого он такой уродился.
– Джемми, несмотря на твое отвращение к супружеству, юные леди смотрят на брак по-другому. Каждая девушка хочет замуж.
Он покачал головой:
– Думаю, мисс Смайт могла неверно истолковать намерения Эсме, и в этом случае выдать ее замуж таким способом будет ужасной ошибкой.
– Вздор! – фыркнула леди Финч, ее недоверие превосходило обычную насмешку.
– Кроме того, как это отразится на репутации деревни, если выяснится, что невинную молодую леди привели к алтарю против желания? Да и ее отец вправе высказаться, если дочь выйдет замуж без его согласия. – Джемми упорствовал даже вопреки здравому смыслу.
Наконец он нашел выход для мисс Смайт. Возможно, ее невинный возраст сослужит ей добрую службу.
Его мать, однако, не выглядела побежденной.
– Ей двадцать пять лет, поэтому она вполне способна выйти замуж без согласия отца.
– Ей столько лет? – разинул рот Джемми.
Его немного нервировало, что мать, кажется, знает его мисс Смайт лучше, чем он.
«Но она не твоя мисс Смайт, помнишь?»
– Послушай, Джемми, – начала мать, – не важно, как заключена сделка, главное, что она заключена. Ты знаешь это не хуже других.
Безапелляционность ее слов, возможно, и положила бы конец всяким спорам. Но на то он и сын своей матери.
– Не думаю, что Смайт ее настоящее имя, – сказал он, надеясь заговорщическим тоном подчеркнуть тайну происхождения мисс Смайт.
– Гм… – только и пробормотала мать, перебирая бумаги.
– Мы не можем допустить, чтобы Эсме всучила ее какому-нибудь ничего не подозревающему бедолаге, а потом выяснится, что она не в своем уме и, прежде чем оказаться здесь, двух мужей отравила.
Мать, отложив перо, смотрела на сына как на сумасшедшего.
– Джемми, не понимаю, где ты этого набрался. У мисс Смайт манеры девушки хорошего происхождения, учившейся в Бате. Почему она оставила семейный кров и родственников, это ее дело и только ее, а наша забота быстро выдать ее замуж и спасти ее доброе имя. – Мать сложила бумаги и посмотрела на него в упор. – Если ты считаешь, что мошенничество имело место, докажи. Однако…
– Уговор дороже денег, – сказал он, повторяя роковой обет деревни.
Джемми знал, что этого не следует делать, но, потратив час, чтобы увернуться от слуг и матери, он добрался до комнаты мисс Смайт и постучал в дверь.
Ответа не последовало.
– Мисс Смайт! – тихо позвал он. – Это я, мистер Рейберн. – Ему пришлось понизить голос, поскольку покои матери находились совсем рядом. – Мисс Смайт, вы у себя? Я должен поговорить с вами.
Никакого ответа. Ни женского выговора с требованием убраться от ее спальни, ни приглашения войти.
Не то чтобы он ждал ответа. Он хотел сдержать свое обещание. Для всех будет гораздо лучше, если девушка уберется из Брамли-Холлоу. С ее появлением тихая, размеренная жизнь Джемми пошла под откос, и он желал вернуть свое уединение. Проклятие! Бал, который намерена устроить его мать, соберет в Финч-Мэнор половину света. Старые друзья и покоренные кокетки. Все увидят обломки его растраченной юности.
Он сильнее сжал трость. В ноге пульсировала боль от долгой ходьбы. Он шагал по сторожке, лазил на чердак за саквояжем с одеждой – нельзя же являться к обеду в обычном сельском наряде, – а последний час провел на черной лестнице. Неудивительно, что нога чертовски болела. Он не давал ей такой нагрузки с самого дня ранения.
Снова постучав в дверь, Джемми прошептал чуть громче:
– Мисс Смайт, я на минуточку.
В ответ тишина. Он посмотрел на прочную деревянную панель. Возможно, гостья провалилась в сон или страдает от приступов меланхолии, которые случаются с дамами. Нельзя забывать, что она большую часть дня провела с его матерью, а это любого вымотает.
Действительно, верх невоспитанности ее будить. И все-таки…
Джемми постучал в дверь громче:
– Мисс Смайт, с вами все в порядке?
Когда снова не последовало ответа, другая мысль осенила его. Его замутило от дурного предчувствия.
Она сбежала. Уехала из Финч-Мэнор. Без него.
Перебирая в уме пути, какими она могла отправиться к главной дороге, прикидывая, как он будет прочесывать округу, чтобы найти ее, Джемми услышал, как за дверью что-то тяжело упало и послышалось проклятие. Не такое, от которого уши вянут, но заставившее его улыбнуться.
Улыбнуться от того, что гостья все еще здесь.
– Мисс Смайт, если вы сейчас же не откроете дверь, я войду.
– Уходите. – Снова удар, лязг и проклятие.
На сей раз Джемми не ждал приглашения. Он открыл дверь и с трудом вошел в комнату.
Мисс Смайт стояла перед окном, подняв рукой раму. Мало того, что она была в дорожном костюме, в ногах у нее стоял собранный саквояж.
Значит, она все-таки пытается сбежать. И без его помощи. Расправив плечи, Джемми проклинал свою трость. Девушка считает его настолько бесполезным, что он не способен сдержать слово?
– Перестаньте глаза таращить и найдите чем подпереть окно, – пробормотала она.
– Что вы задумали?
Изувеченная нога его теперь меньше всего волновала. К своему ужасу, Джемми увидел странную веревку, сделанную, если его предположение верно, из простыней! Один конец был привязан к ножке великолепной кровати с балдахином, занимавшей большую часть комнаты.
– Мистер Рейберн, – сказала мисс Смайт, сражаясь с тяжелой оконной рамой, – требуется ваша помощь. Пожалуйста.
Джемми пересек комнату и ухватился за раму. Облегченно вздохнув, мисс Смайт нагнулась за веревкой. Но когда она отвернулась, он закрыл окно на задвижку.
– Что вы делаете? – воскликнула она, оттолкнув его с дороги, и снова занялась рамой. – Я добрых полчаса его открывала, не говоря уже о времени, потраченном на изготовление веревки. К тому же сюда постоянно заходят слуги и надоедают вопросами вашей матери, у меня мало времени.