Глубоко вздохнув, Алекс покачал головой. Разве он мог позволить себе это?
– Делай, как знаешь, – пожал плечами Джек. – Если хочешь знать моё мнение – выброси на ветер титул и состояние. Но мне-то какое дело? Никакого до тех пор, пока ты продолжаешь платить за мою выпивку.
Алекс отправился на Ганновер-сквер, не в силах выбросить из головы бесстыдный совет Джека. Смириться с присутствием Эммелин. Как же! Это просто оскорбительное предложение!
Тем не менее неприятное чувство не заставило Седжуика замедлить шаги, когда он поднимался по парадной лестнице через две ступеньки. Алекс только и думал о том, что ещё произошло с Эммелин, пока он отсутствовал, и будь он проклят, если ему не было любопытно узнать о её деяниях – о скрупулёзных указаниях мастерам, о сплетнях, собранных ею у Мальвины, о последних жалобах леди Лилит. Алекс не мог сдержать улыбки. Что ж, даже жалобы леди Лилит, пересказанные ему Эммелин, становились забавными.
Остановившись на секунду у двери, он оглянулся на дом Тоттли и снова понял, что слова, сказанные Роулинзом в ту ночь, продолжают его преследовать.
«Не почувствовали сердцем, что в ней есть то, что изменит вашу заурядную жизнь, даст вам повод каждую минуту думать о том, что она сейчас делает?»
И что же он будет делать, когда Эммелин уедет? Решив не задумываться над этим вопросом, Седжуик распахнул дверь.
– Эммелин? – позвал Алекс, войдя в пустой холл. – Эммелин, вы здесь?
Мрачная тишина, встретившая его, была такой же безжизненной, как шотландские торфяные болота. Холодное напоминание в тёплый июньский день о том, какой скучной станет его жизнь, когда Эммелин в конце концов уедет.
– Эммелин? – снова крикнул Алекс. – Симмонс? Никто не откликнулся на его призыв, но во время короткой паузы из дальней части дома до него долетел смех – её смех.
«Чем это она теперь занимается?» – заворчало в нём чувство собственника, но Алекс заставил себя заглушить такие мысли. Разве для него не счастье знать, что его тоскливые дни остались позади, что Эммелин всегда будет рядом?
Пересекая холл, он услышал шелест карт, и вновь раздался голос Эммелин.
– Нет, нет, Томас, так нельзя, – говорила она. Нельзя? Что же этот наглый лакей делает с его женой? «Нет, не с женой. Она мне не жена», – напомнил себе Седжуик, но всё же прибавил шагу и вошёл в кухню.
Там за большим столом сидела Эммелин, а Томас и Симмонс расположились напротив неё. В просторной комнате, кроме них, никого не было.
– Седжуик! – воскликнула она, вскочив с места. – Что вы здесь делаете?
Во всей этой картине было нечто странное, и Седжуик не мог понять, чем занималась Эммелин.
– Это все ещё мой дом, – ответил он, глядя на Томаса и Симмонса, у которых был такой вид, словно они заложили все столовое серебро. – То же самое я могу спросить у всех вас.
Взглянув на своих компаньонов, Эммелин нахмурилась.
– Вот чем, – быстро ответила она, бросая на стол колоду. – Я узнала, что Симмонс и Томас играют в карты. – Она погрозила пальцем смущённой паре. – Я всегда говорю, карты – это самый верный способ заработать вечное проклятие. Удивляюсь вам обоим. Нужно ли упоминать о том, что скажет миссис Симмонс?! Седжуик, – она со вздохом положила колоду в карман, – можете поступить с ними по своему усмотрению. К сожалению, от такого безнравственного поведения у меня разболелась голова.
Эммелин поспешно ушла, весело потряхивая локонами, что никак не вязалось с её нахмуренными бровями.
– Что всё это означает? – потребовал Алекс объяснений от виновато стоявшей перед ним пары.
– Её милость питает отвращение к карточным играм, – ответил Симмонс.
– Я так и предполагал. – Седжуик посмотрел в том направлении, где скрылась Эммелин, и покачал головой. Вероятно, он неправильно истолковал её смех несколько минут назад, потому что она, несомненно, строго следовала своей клятве отказаться от игры в пармиель. Ей совершенно ни к чему снова становиться на путь соблазна. – Только постарайтесь, чтобы она не узнала о вашей ночной игре по четвергам.
– Разумеется, милорд, – заверил его дворецкий.
– Да, милорд, – присоединился к нему Томас, Седжуик направился к выходу из кухни, но потом остановился и оглянулся. В этой сцене, свидетелем которой он только что стал, было что-то странное, но Алекс сомневался, что ему удастся узнать правду от этих двоих. И он понимал, что для Эммелин будет сущим адом сказать хотя бы слово признания, поэтому ему пришлось поверить, что она не собирается нарушать обещание.
Выйдя из кухни, Седжуик последовал за Эммелин, но, оказавшись в коридоре, услышал, как леди Лилит и Хьюберт говорят, перебивая друг друга.
– Вы должны поехать, мадам, – проговорил Хьюберт. – Вы вконец испортите наш вечер, если откажетесь.
– Да, мама ужасно расстроится, если в её ложе останется незанятое место, – добавила леди Лилит. – А кроме того, Седжуик сегодня утром уже согласился сопровождать нас в оперу, не правда ли, дорогой?
– Да, так и есть, – отозвался Хьюберт.
Опера? С леди Лилит и Хьюбертом? И с леди Оксли? Алекс прирос к полу. Не об этом ли говорил Хьюберт за завтраком? Алекс смутно вспомнил, как согласился с тем, что говорил его кузен, просто чтобы тот замолчал. Проклятие, значит, он согласился сегодня вечером составить им компанию. Алекс стиснул зубы, потому что вряд ли мог бы объяснить кузену свои истинные планы на этот вечер. Оставалось не так много ночей до того, как Эммелин… в общем, до того, как ему придётся отказаться от неё, и просто никуда не годилось, что сегодня ночью он будет вынужден делить её с другими.
«Итак, может быть, не расставаться с ней?» Алекс покачал головой, решив, что ему следует прекратить пить с Джеком: это затуманивало разум и делало его восприимчивым ко всякого рода абсурдным советам, а затем, к своему огромному облегчению, он услышал ответ Эммелин.
– Думаю, я не смогу поехать. – Голос Эммелин был слабым и дрожащим. – По-видимому, моя поездка за покупками оказалась более утомительной, чем я предполагала. Мне кажется, ко мне снова возвращается лихорадка… Я ощущаю жар, и у меня кружится голова.
Выглянув из-за угла в холл, Алекс увидел, что Эммелин стоит, приложив руку ко лбу, и покачивается так, словно вот-вот упадёт. Хотя она стояла рядом с Хьюбертом и леди Лилит, ни один из них явно не был готов быстро подхватить её.
И, зная Эммелин, Алекс подумал, что она на самом деле упадёт. Эта девушка могла рухнуть на мраморный пол, чтобы только избежать вечера с мистером и миссис Денфорд, и тем более с леди Оксли. И Седжуик, конечно же, не мог упрекать её в этом. Сейчас он с превеликим удовольствием заработал бы синяк поддругим глазом, если бы это могло послужить подходящим извинением. Возможно, если бы Эммелин захотела…
На самом деле ему не нужно было искать особых оправданий только ради того, чтобы остаться дома. Недомогания Эммелин было вполне достаточно, чтобы спастись от когтей леди Оксли.