— Это точно, — глубоко вздохнул Василек. — Они нас выследят. Они же все знают. А как мы в Москве сядем, там нас уже мафия ждет.
— А за билеты деньги нам вернут? — с надеждой спросила Валентина.
— У вас апекс? — спросила Лидочка.
— Ну да, в смысле обратный на завтрашний день.
— Такой билет не возвращают.
— Ой беда! — запела Валентина. — Ой беда, деньги-то какие! Нам их и в жизнь не заработать! И Славика нету, чтобы нам помощь оказать!
Все! Она уже забыла об Иришке, о трагедии, она была разорена и погублена.
— Лидок! — сказала Валентина командным голосом. — Ломаем дверь! Еще не поздно! Бог с ними, лишь бы билет не пропал.
Идиотка, хотелось сказать Лидочке. Но она ничего не сказала, потому что Василий, подчиняясь какому-то беззвучному приказу жены, поднялся, откачнулся назад и боком, боком кинулся к двери. Ударился о нее плечом, отлетел мягко и упруго и тут же ринулся вновь.
Дверь не поддалась.
Лидочка как завороженная смотрела на отчаянный бой Василия с дверью.
После пятой или шестой атаки Василий отступил к кровати и снова уселся.
— Ну что же ты, — упрекнула мужа Валентина. — Слабый стал?
— А ты сама попробуй, — огрызнулся Василий.
Валентина попробовала, зашибла плечо и сдалась еще быстрее, чем муж. Она сидела на кровати и тихо лила слезы. Самолет был готов подняться в небо без нее.
— Лидок, — взмолилась Валентина, — ты ж придумай что-нибудь. Ты женщина молодая, интеллигентная.
Лидочка понимала, что единственное слабое место в их тюрьме — окно. Любое стекло можно разбить.
Не разбив, ничего не сделать, раз уж открыть окно невозможно.
— Отойдите в угол, — велела Лидочка.
Кошки поняли не сразу, но, поняв, забились в угол, потом Валентина крикнула:
— Погодь!
Она стащила с кровати одеяло, и они уселись в углу, накрывшись одеялом.
Теперь поле битвы было свободно.
Лидочка взяла со столика у кровати ночник на тяжелой каменной ножке и изо всей силы кинула его в окно.
Раздался оглушительный звон, наверное, в Лондоне слышно. Лампа исчезла в образовавшейся дыре, обрамленной акульими зубами стекла.
Лидочка подошла к окну.
Она хотела высунуться, чтобы позвать кого-нибудь, но для этого надо было отломать и выбросить вниз острые ножи стекол. От окна тянуло свежим воздухом, по небу мирно плыли кучевые облака. Сосед, подстригавший газон, при звуке разбиваемого стекла остановил свою машинку и стоял, уставившись на Лидочку, которая выламывала осколки, чтобы не порезаться.
Он встретился с Лидочкой взглядом, и она поняла, что до соседа совсем недалеко, даже кричать не надо.
— Простите, — сказала она, — вы не можете кого-нибудь позвать, чтобы нас освободили?
Джентльмен оставил газонокосилку, заправил футболку в джинсы и медленно ушел в дом. Только тогда Лидочка сообразила, что обращалась к джентльмену по-русски, и он ничего не понял.
— Ну что? — спросила сзади Валентина. — Получилось?
— Ни черта не получилось.
— А ты громче зови, — посоветовала Валентина. — И по-ихнему. Они по-нашему не понимают.
Лидочка чуть не рассмеялась — Валентина заметила, что она забыла английский язык.
Тут они услышали шум шагов на лестнице и замерли.
— Эй! — послышался Иришкин голос с лестничной площадки. — Где вы все?
— Ну вот, — сказал Василий. — А такое хорошее окно разбили. Не могли, что ли, потерпеть?
— Да ты у нас первый нетерпеливый, — откликнулась Валентина.
— Мы здесь! — крикнула Лидочка. — Нас заперли!
— Еще чего не хватало! — отозвалась Иришка. — А ключ где?
— Ключ они увезли. Надо другой.
— Сейчас посмотрю, — сказала Иришка. — У нас на кухне есть ящик с ключами.
Освобождение заняло минут пять, не меньше. Сначала Иришка отыскала ключи, потом притащила связку наверх. Хорошо еще, что нужный ключ в связке нашелся. Правда, не сразу.
— Господи, — ахнула Иришка, заглянув в комнату. — Кто окно разбил?
— Я, — призналась Лидочка.
— То ж мы ее попросили, — сказала Валентина. — На выручку позвать.
— И позвали? — спросила Иришка.
— Неудачно, — смутилась Лидочка.
— Тогда расскажите, что случилось?
— Геннадию и Эдуарду нужно было время, чтобы добраться до аэропорта. Поэтому они нас заперли.
— С чего же это они умчались? — удивилась Иришка.
Снизу пришел Роберт. Он вежливо поздоровался со старшими. Роберт был воспитанным юношей.
— Господи! — спохватилась Лидочка. — Ты же не знаешь: Алла пропала!
— Как пропала? Как папа?
Лидочка заметила, что из Иришкиной речи исчезло слово «фазер». Фазером Славу называли в глаза.
— Похоже, — сказала Лидочка. — Только там кровь. Посмотри у нее в спальне.
Иришка неуверенно повернулась к двери Аллиной комнаты и подождала, пока Роберт подойдет поближе.
— А сама она где? — спросила Иришка.
— Не знаю, — ответила Лидочка. — Я пойду вызову полицию.
— Постойте, тетя Лида, — остановила ее Иришка. — Не надо. Я сначала сама посмотрю… при дневном свете.
— Нет, — не уступила Лидочка. — Мы уж столько раз сегодня откладывали, что чуть в зубы бандитам не попали. И что нам скрывать? Может быть, история с Аллой поможет полиции найти и Славу. Они могут быть… где-то вместе.
— Но я сначала посмотрю…
— Хорошо. — Лидочка в нерешительности остановилась.
Но когда Иришка с Робертом направились к комнате Аллы, Лидочка почему-то спросила:
— Ириш, а ты машину брала ночью… или утром?
— Какую машину?
— «Воксхолл», папину…
— Да он мне голову открутит, если узнает, что я брала.
— Ты в этом уверена?
Валентина за спиной Иришки приложила палец к губам и укоризненно качала головой: просили же Иришку не впутывать. И тут же раздался резкий звонок в дверь. Полицейский звонок. Лидочка открыла дверь.
За ней на фоне синей с желтым полицейской машины стояли два джентльмена в форме. Британская полиция с шахматными клетками на фуражках.
Совсем новые лица.
И тут же после краткой паузы разразилась российская сцена, к которой полицейские не были готовы, так как не знали, что имеют дело с настоящими русскими.
Иришка из Аллиной спальни кричала, что так этой суке и надо, давно пора. Кошки, перебивая друг друга, на приличном русском языке втолковывали полицейским, что их не звали, что жильцы дома обойдутся без их помощи, а Лидочка старалась говорить по-английски и перекричать остальных, поскольку полагала, что следует спешить в аэропорт, чтобы поймать бандитов.