- А понимать это надо так, - сказала Настя, потирая спину, - что Женя с самого начала нам врала. Я-то, дура, все причины искала, оправдания какие-то, чтобы объяснить, почему она дала неправильные приметы Фаната. Думала, ах-ох, бедненькая девочка, романтическая натура, придумала себе прекрасного принца и не хочет видеть реального человека. А на самом деле все гораздо грубее и изощреннее. Она решила вытянуть из папеньки денежки и, вероятнее всего, сбежать от него. У папы есть замужняя любовница, которую тот задаривает цацками, одевает в дорогих магазинах и возит за границу, девочке, натурально, обидно, что той - все, а ей самой - ничего. Дальше все просто, она воспользовалась своим сходством со Светланой Медведевой, тем более Яровой-то один раз уже обознался, то есть риск был минимальным. Нашла Кирилла где-нибудь возле клуба, где выступала Светлана, и сговорилась с ним. Дело-то несложное, имена, адреса и телефоны все известны, снимай что хочешь и шантажируй в свое удовольствие. А вот когда Ярового убили, тогда Женечка и поняла, что с деньгами пролетела.
- То есть ты хочешь сказать, что она не влюбилась в Игорька, а играла в свою игру, чтобы посадить собственного папашу? - недоверчиво переспросил Зарубин.
- Ну почему, одно другому не мешает. Влюбилась - это одна песня, и в ней, кстати сказать, у меня сомнений почти нет, я же видела, какими глазами Женя на него смотрела. А папашу посадить - это другая песня. Избавиться от него и жить своей жизнью, тратить деньги на наряды и развлечения и ни перед кем не отчитываться. Про конфискацию наша Женечка как-то ухитрилась не подумать. Вы только представьте, как надо было задолбать собственную дочь, чтобы она решилась на такое!
- Жуть какую-то ты рассказываешь, - поежился следователь. - Ну так что мы имеем с гуся? Дача заведомо ложных показаний - раз. Подстрекательство к вымогательству - два. Что еще за девицей Рубцовой?
- Да хватит, - улыбнулась Настя, - ей и этого-то много. Что с нее взять, девятнадцать лет, в голове одно детство со сказками и мультфильмами.
- А вот это ты, Настя Пална, не права, - строго возразил Зарубин. Девятнадцать лет - возраст солидный. Обманывать органы правопорядка и умышленно мешать им искать опасного убийцу - это очень плохо. А организовывать шантаж - это уж совсем. Тем более в корыстных целях. Вон пацаны в девятнадцать лет в Чечне гибнут, они, выходит, уже достаточно взрослые, чтобы воевать. И девочка Женя пусть отвечает по полной программе. Верно я говорю, Борис Витальевич? - обратился он к следователю.
- Верно, верно. Но в одном Настасья права, девочка ни о чем не подозревает, считает, что она самая умная и всех вокруг пальца обвела. Так пусть еще погуляет пару дней, насладится свободой без папы. Никуда она не денется. Вот с Рубцовым самые необходимые действия проведем, тогда и до нее очередь дойдет. Давайте бумаги-то раскладывать, дело стоит.
- Номер телефона и подпись "Виктор Иванович, ремонт телевизоров", - с тяжким вздохом раба, утомленного работой на плантациях, произнес Зарубин.
- Сюда...
* * *
- Девушка, давайте я вас пивом угощу.
Мордатый, плохо выбритый парень смотрел на Женю маленькими блестящими глазками. От него пахло табаком и перегаром, и Женя с трудом сдержалась, чтобы не отвернуться. Она сидела в баре, который попался ей на пути из одного магазина в другой.
- Спасибо, не нужно, - вежливо ответила она.
- А че не нужно-то? - удивился мордатый. - Давайте выпьем, познакомимся.
- Я не люблю пиво.
- А что вы любите? Водку, вино, коньяк?
- Я вообще не пью.
Мордатый прищурился, отодвинулся немного и презрительно посмотрел на нее.
- Так ты малолетка! А че сюда таскаешься?
Женя схватила со стола сумочку и пакеты с покупками и выскочила на улицу. Все идет не так, как она себе представляла! Где она, эта прекрасная взрослая жизнь? Где они, прекрасные принцы, молодые умные и красивые мужчины, которые начнут обращать на нее внимание, стоит только ей освободиться от отцовского контроля и купить себе модные дорогие вещи? Где все то, что обещано ей было в романах и фильмах? Никто не обращает на нее внимания, а знакомиться с ней пытается только быдло вроде этого мордатого.
Идя по улице, Женя пыталась рассмотреть себя в стекле каждой витрины. Стройная, с длинными черными волосами, свободно струящимися вдоль спины, с яркими большими глазами, в короткой кожаной юбке, открывающей красивые ноги, в обтягивающем топе из модной ткани, с широким золотым браслетом на руке и с толстой золотой цепью на шее, она казалась себе воплощением собственной мечты. День так славно начинался, она проснулась ни свет ни заря с ощущением полной и никем не ограничиваемой свободы, радостно строила планы, обдумывая, в какие магазины она поедет, какие вещи будет там покупать, где потом пообедает. И в этих планах неизменно возникал либо Игорь Лесников, которого она случайно встретит на улице, либо еще кто-нибудь, не менее красивый и умный, кто непременно захочет с ней познакомиться и проводить домой.
В первых двух магазинах Женя вела себя как в угаре, снимая с вешалок и унося в примерочную все подряд. Она купила роскошные широкие брюки с высоким разрезом, похожие на длинную юбку, несколько стильных коротеньких юбочек и топов с глубоким вырезом, вычурное вечернее платье, две пары изящных туфель и ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой, четыре комплекта умопомрачительно дорогого белья, но самое главное - она купила наконец хорошую фирменную косметику, на которую раньше у нее денег не было. Однако уже в третьем по счету магазине, где Женя намеревалась приобрести короткую шубку из стриженой норки, ею стала овладевать скука. Перемерив несколько моделей и ни на одной не остановившись, она пошла в ресторан обедать.
Никакого праздника и здесь не получилось. Ей, не избалованной походами в рестораны, казалось, что это должно быть что-то необыкновенное: внимательные официанты, чудесные на вкус блюда, и вообще... Тот первый неудачный опыт с испанским рестораном Женя отнесла за счет своего незнания меню и была уверена, что теперь-то все будет в порядке и праздник непременно состоится. Официант был более чем вежлив и внимателен, и блюдо, которое она заказала, носило загадочное название "лазанья", и стол был сервирован красиво, но... Ничего необыкновенного во всем этом почему-то не было. Просто еда на тарелке, которую Женя съела, и просто счет в кожаной папочке, который она оплатила.
После обеда Женя зашла еще в пару магазинов, но интерес к покупкам угасал на глазах. Она устала, болели ноги, стиснутые новыми неразношенными туфлями, а главное - ее душило и пригибало к земле разочарование. И это все? Это и есть та жизнь, к которой она так рвалась?
Вернувшись домой. Женя аккуратно развесила в шкафу новые вещи, расставила в ванной купленную косметику. Сегодня день прошел. А завтра? Что она будет делать завтра? Еще вчера она была уверена в том, что водоворот прекрасной взрослой свободной жизни захватит ее, завертит, и отныне у нее ни одной минуты скучной не будет. Друзья, поклонники, дискотеки, ночные клубы... Да откуда им взяться, друзьям и поклонникам? Где они? Она сегодня весь день провела на людях - и ни одного нового знакомого. Сблизиться с кем-нибудь, кто ходит на курсы немецкого? Да нет среди них никого похожего на прекрасного принца или на ту подружку, которая ввела бы ее в круг той самой вожделенной жизни. И вообще, не собирается она больше ходить на курсы, она их терпела только для того, чтобы отец брал ее с собой в поездки, а отец теперь в тюрьме. Так что же она будет делать завтра? Даже на работу не пойдет, потому что у фирмы больше нет руководителя, которому она нужна в качестве секретаря.