Внизу, под днищем корабля, вновь ритмично заработали орудия.
Язык газопылевой туманности, к которому стремился уйти корабль, приближался, но слишком медленно…
* * *
Они все же дотянули до него.
Когда космос вокруг помутнел, подернувшись вуалью газопылевого облака, Антон сидел совершенно обессиленный. Горячие гильзы давно переполнили бункер и теперь катались по полу, в такт легкому покачиванию палубы корабля.
Он понятия не имел, за счет каких агрегатов на борту обеспечивается искусственная сила тяжести, но был рад тому, что ко всем неприятностям не добавилась еще и невесомость.
Когда пелена вокруг прозрачного купола стала такой густой, что скрыла ближайшие выступы надстроек, он понял, что пора покинуть боевой пост. Теперь следовало выяснить, что со стариком и логрианином.
* * *
Спустившись по вертикальной лестнице, он увидел Генри, который выбирался в тамбур из нижнего блистера.
Тот был бледен и угрюм. Не проронив ни звука, он отпер магнитным ключом один из люков и скрылся за ним.
Антон увидел лапы Хорна, которые скребли по верхней ступени лестницы, ведущей вниз из второго блистера.
«Итак, они трое живы, корабль, двигаясь прежним курсом, углубляется в выброс газопылевой туманности… что дальше?»
Генри вернулся спустя несколько минут, бережно сжимая в руках плотно свернутый легкий скафандр.
— Помоги, — коротко и односложно попросил он Антона.
— Может, пойдем вдвоем? — спросил Антон, расстегивая магнитные липучки неимоверно древней экипировки.
— У нас только один скафандр, — ответил Генри. Похоже, слова из него нужно было вытаскивать клещами.
— Ладно. — Антон помог ему облачиться в гермоэкипировку.
Как только выпуклое забрало шлема оказалось закрытым, Генри сделал недвусмысленный жест: оставайтесь тут, а сам скрылся за люком, ведущим в короткий коридор.
Антон увидел, как со стороны тамбура сам по себе начал вращаться штурвал ручного привода — это Генри вращал в коридоре аналогичное устройство, запирая коридор аварийной переборкой.
Значит, и он не питал никаких иллюзий относительно положения дел в рубке управления.
Хорн к этому времени уже спустился и сел на пол.
— Они оба мертвы, — прозвучал через какое время его мысленный голос.
— Старик и логрианин?
— Да. Я не слышу их мыслей. Человек, которого зовут Генри, — сын старика. Он мыслит сейчас очень громко. Ему плохо.
* * *
Генри вернулся в тамбур только через два часа.
— Я восстановил герметизацию рубки, — скупо сообщил он, открывая забрало гермошлема.
— Они мертвы? — спросил Антон.
— Да. Я отдал их тела космосу, как это велит традиция.
Глупо было задавать какие-то лишние вопросы. Антон просто положил руку ему на плечо и сказал:
— Я разделяю твое горе, Генри.
Тот молча кивнул. Глаза немолодого мужчины были красными — видно, он долго сдерживал слезы, опуская в космос тела двух близких ему существ.
«Положение хуже, чем тебе кажется, Антон, — пришел мысленный голос Хорна. — Он не умеет управлять кораблем, но боится признаться в этом».
«Слушай, заткнись! — ответил ему Полынин. — Дай человеку прийти в себя. Или, по крайней мере, мысли вслух, не только для меня одного».
Хорн что-то проскрежетал своими жвалами. Генри оглянулся, посмотрел на него, потом на Антона и сказал:
— Думаю, нам нужно поговорить. Идите сюда, — он достал магнитный ключ, отпер еще одну дверь, за которой открылось помещение с несколькими откидными койками вдоль стен и круглым столом посередине, подле которого было прикручено к полу два стула и еще одна конструкция, очевидно, отвечавшая строению тела логриан. — Я сейчас сниму скафандр и приду.
* * *
Генри был немногословен, но честен. Усевшись на откидную койку, он сказал:
— Система управления в рубке повреждена, а я никогда не общался с энтрифагами напрямую — это делал Лорг.
Антон, после мысленного предупреждения Хорна, оценил его прямоту и честность.
— Генри, насколько управляемы эти энтрифаги и какой принцип лежит в основе движения корабля? — спросил он. — Ты должен понять — я человек из другого мира, мои знания достаточно обширны, но все они касаются несколько иных систем космических кораблей.
— Я понимаю. — Генри сидел, свесив голову и сцепив руки в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. — Дело в том, что этот корабль самодельный, его собрал мой отец вместе с Лоргом, по старым чертежам, сохранившимся со времен, когда в космосе правили огромные корабли «Элкома»… Я не летал с отцом регулярно, он стал брать меня с собой только в последнее время, когда ганианцы вторглись в наше пространство.
— То есть ты вообще не принимал участия в процессе управления?
— Да. Я всю жизнь прожил на родном астероиде, работал в наших оранжереях, а отец с Лоргом торговали с соседними малыми планетами, развозя выращенный мной товар.
— Для агрария ты неплохо стреляешь… — не удержавшись, заметил Антон.
— Этому я научился быстро, — хмуро ответил Генри.
— Ладно. Тогда давай начнем по порядку. Ты считаешь, что сейчас мы в безопасности?
— Корабль летит сквозь облако, — пожал плечами Генри. — Энтрифаги держат скорость и направление, но их значения я не знаю. Возможно, мы будем лететь так сутки, а быть может — вечность. Все зависит от протяженности облака и настроения энтрифагов. Думаю, они сейчас переживают разрыв своей связи с Лоргом и могут внезапно остановиться или, наоборот, будут выдерживать заданный курс, пока с ними не вступит в контакт кто-то другой.
«Черт, надо было угонять „Элизабет-Сигму“…» — снова подумал Антон.
— Что ж, пойдем в рубку, Генри. Если ты не возражаешь, я посмотрю на системы управления.
— Пошли. — Генри встал, покосившись на инсекта, но Хорн не собирался оставаться в стороне от дел.
* * *
Дыры в прозрачном куполе рубки управления были заделаны пенящимся герметизирующим составом.
Антон остановился перед куцым пультом управления с непонятными символами, нанесенными под архаичными переключателями.
У него сразу же создалось впечатление, что подавляющая часть тумблеров не имеет никакого отношения к навигации. Скорее всего, команды энтрифагам подавались как-то иначе…
«Хорн, ты ощущаешь их»?
«Да. Но они мне непонятны».
«Ты можешь стать посредником между мной и энтрифагами»?
«Я не понимаю тебя».