По крайней мере на этот раз.
Алекс ненадолго замер, прислушиваясь. Возможно ли, чтобы в школе никто ничего не услышал? Но минуты шли, и ничего не происходило — никто не появлялся, не было слышно тревожного шума и криков. Алекс, привалившись к стене, смотрел на озеро.
И что ему делать? Кому рассказать? Миссис Хосташ? О, это, несомненно, удачная тема для разговора. Отцу?
Отец решит, что Алекс сходит с ума и создает воображаемый мир, помешавшись на собственной фамилии. Разве не потому его сюда отправили? Может, он действительно псих?
Нет, нет. Он не сумасшедший. Не может быть.
Пора было возвращаться, но сейчас Алекс хотел передохнуть. Дыхание все еще было неровным. Он брел вдоль зубчатых стен и чувствовал себя часовым — часовым, стерегущим замок от армий захватчиков и, очевидно, целых полчищ девушек в мантиях.
Алекс услышал, как внизу открывается дверь гаража.
Она открывалась со скрипом, очень медленно, так, как будто тот, кто открывал ее — кто бы он ни был, — не хотел, чтобы его услышали. Алекс не видел дверь, но знал, где она находится, — он обратил на нее внимание, когда приехал в школу. Сейчас он следил за фигурой, появившейся из темноты и идущей среди деревьев. Это был мужчина, высокий и широкоплечий, и он направлялся к маленькой калитке, которой редко пользовались, — к калитке в каменной стене, окружавшей территорию школы. Он быстро прошел мимо фонаря — и Алекс сразу же узнал его. Это был мистер Сангстер.
Когда преподаватель подошел к калитке, Алекс заметил, что за ней, в темноте, по другую сторону от стены, кто-то есть. Прислушиваясь, Алекс двигался вдоль стены, пока не оказался прямо над гаражом, напротив мистера Сангстера. Алекс набрался смелости и перегнулся через стену.
Он услышал, как в двадцати ярдах мистер Сангстер спрашивает:
— Какие новости?
— Это Айсмейкер, — ответил другой голос, женский. Темный силуэт по ту сторону калитки принадлежал женщине. Она добавила: — Байрон.
Байрон?.. Что?
Алекс еще больше наклонился вперед, стараясь расслышать. «Айсмейкер», — опять услышал Алекс.
До него долетали обрывки разговора, и уловить в них какой-нибудь смысл было невозможно.
— Мы думаем… «Вэйфэрер».
— …уверены?
— А вы… вход в Шоломанс?
— Пока нет, — сказал мистер Сангстер. Алекс постарался запомнить слова, которые, очевидно, были в разговоре главными: «Вэйфэрер», «Шоломанс».
— Постарайтесь, — сказал женский голос. — Катастрофа… В Парме.
Парма. Город в Италии. Алекс был там с семьей.
Она продолжала говорить, но большую часть слов поглощало расстояние:
— …скрывался… годами.
Алекс ясно расслышал ответ Сангстера:
— Он что-то задумал. И скоро будет здесь. Камешек под локтем у Алекса сорвался и полетел с характерным звуком вниз со стены. Сангстер резко посмотрел вверх, и Алекс пригнулся. Не разгибаясь, он побежал ко входу в школу. Через какие-то секунды он уже был внутри, в причудливо обставленном холле.
Всю дорогу к своей комнате Алекс повторял подслушанное на крыше:
«Айсмейкер. Скоро будет здесь. Катастрофа». И в центре всего этого — Сангстер.
«Так что же, в конце концов, происходит?»
Когда настала пятница, напряжение повисло в воздухе. Алекс ощущал его на каждом шагу. Когда он проснулся, братьев Меррил уже не было. Они не угрожали ему, нет. Но пока он шел через холл, он чувствовал: все взгляды направлены на него. За завтраком мальчишки шептались: Сешерон.
В столовой Пол и Сид помахали ему, приглашая сесть с ними. Алекс опустился на один из квадратных деревянных стульев и уставился на стол перед собой.
— Только не оборачивайся, дружище, — сказал Пол, — на тебя сейчас смотрят.
Алекс отпил апельсиновый сок и оторвал взгляд от стола. В дальнем конце столовой братья Меррил стояли и ждали, когда он на них посмотрит.
Алекс выдавил улыбку:
— Они и ночью ведут себя так же.
— Все на нервах, — сказал Сид, который делал набросок очередного героя для Алого мира. Этот был в камзоле и выглядел как аристократ.
— Кто? — спросил Алекс.
— Да все, — Алекс заметил, что Сид дал вампиру странное имя — Поэт.
Сид продолжал:
— Сегодня все что-то роняют. Двое уронили свои подносы. Вилки так и сыплются. Все на нервах.
— Ага, — откликнулся Алекс, думая о своем.
— И ты на нервах, — сказал Сид. Это был не вопрос, а утверждение.
— Я только что сюда приехал, — возразил Алекс. — Само собой, я на нервах.
У него перед глазами стояла сцена: вот отец встречается с директором новой школы, на лице директора написано отвращение… И при этом Алекс понимал: не ответить на вызов — значит, оказаться в настоящей опасности. Это читалось в глазах Билла. И вся школа была взбудоражена, а всеобщее внимание — настоящий наркотик для такого позера, как Билл. Из-за этой нездоровой жажды внимания парень напрашивается на крупные неприятности. Если бы он только знал…
— Как ты собираешься добираться в Сешерон? — спросил Пол.
Алекс смотрел на соседний стол, за которым какие-то мальчишки шептались, поглядывая на него.
— Туда ходит автобус?
— Автобус ходит, но на велике будет по-настоящему здорово.
— У меня нет велика.
Алекс хмуро ковырял омлет. Казалось, в желудок упал кирпич. Грудь сдавило. Внезапный приступ паники разлился по телу и отозвался дрожью в ногах и руках. Алекс глотнул сока, избавляясь от скверного ощущения.
— У меня есть старый велик, стоит рядом с новым, который мне подарили на день рождения. Он не маленький, ничего такого — я просто хотел новый, с амортизаторами получше.
— Вот, можешь взять велик Сида, — сказал Пол. — Тебе понравится.
Ладно, с этим разобрались. Алекс оглянулся на дверь — братья Меррилы уже ушли.
— А все остальные? Они тоже хотят, чтобы от меня осталось мокрое место?
Пол продолжал жевать тост. Он пожал плечами:
— Мы не хотим.
— Может, все идут поесть мороженого, — предположил Сид.
После завтрака напряжение лишь возросло. Казалось, слухи непрерывно курсировали по какой-то невидимой информационной сети. «Драка сегодня днем, драка сегодня днем, Сешерон, драка». Алекс как раз представлял, как Меррилы будут колотить его головой о мостовую, когда в класс вошел мистер Сангстер.
Преподаватель, которого Алекс видел ночью в среду, когда тот тайком вышел из школы в два часа ночи, сейчас был в черном свитере и темно-синих джинсах, и Алекс впервые рассмотрел его внимательно. Это не бросалось в глаза и было вообще незаметно, если мистер Сангстер был в пиджаке, но у него было тело спортсмена. Он не был сложен, как Арнольд Шварценеггер, но зато, казалось, был натренирован, словно олимпийский пловец, — ни капли жира, узкие бедра, сильные руки, широкая грудь. Мистер Сангстер начал урок и что-то говорил у доски, а Алекс заново повторял в уме тот странный разговор, подслушанный ночью. Кто ждал мистера Сангстера у калитки? Девушка? Ага, и они встречаются у калитки и хором несут чушь?