Она старалась, и к концу января появились первые успехи. Осознание того, что она спит, впервые пришло к Ольге в полете: летя над городом, она подумала о том, что такое возможно только во сне. И тут же поняла, что это действительно сон...
Виктор поздравил ее с успехами.
— Молодец, — сказал он, выслушав ее сбивчивый рассказ. — Ты впервые в жизни сновидела. На собственном опыте убедилась, как это здорово. Но это — только первый шаг. Все главные тайны еще впереди...
Странно, но Ольге было приятно слышать его похвалы. Злилась на себя, пыталась убедить себя в том, что этот человек — ее враг. Но ничего не получалось.
— Отпусти меня в город, — попросила она. — Я устала сидеть в клетке.
— Отпущу, — согласился Виктор. — Но позже. И не спорь! — он повысил голос. — Ты больна, хотя не сознаешь этого. Твое сознание замусорено глупостями. Я помогу тебе избавиться от них. Ты уже прикоснулась к истине, прикоснулась к силе. Вот увидишь — однажды ты сама поблагодаришь меня за то, что я помог тебе вылечиться-
Наступил февраль. Способности Ольги контролировать свои сны заметно возросли: правда, ей до сих пор так и не удалось отыскать Илью. Зато Виктор присутствовал в ее сновидениях очень часто. В одном из них, после чудесного путешествия по развалинам древнего замка, Виктор поднял ее в воздух, закружился вместе с ней. Потом аккуратно притянул к себе, обнял. Могла ли Ольга его оттолкнуть? Да. Но ведь это был только сон...
Он прижал ее к себе, в какой-то момент она с ужасом и восторгом поняла, что их тела сливаются воедино. Сознание затопила волна наслаждения, девушка почувствовала, как дрожит в экстазе их общее с Виктором тело. Потом все кончилось — они снова отодвинулись друг от друга, Ольга тут же проснулась. Но память о том, что произошло, осталась.
С этого дня она перестала бояться Виктора. Даже удивлялась тому, что он казался ей таким страшным. Да, очень необычный человек. Порой жестокий. Но это — его достоинства. Мир полон ничтожеств. А таких, как Виктор, — единицы. Может быть, он такой один.
А семнадцатого февраля произошло то, чего она так долго ждала: ей наконец-то удалось отыскать во сне Илью. Она встретила его в каком-то магазине. Обрадовалась, заговорила с ним. И встретила удивительную холодность с его стороны.
— Прости, я больше не играю в эти игры, — ответил Илья. — Меня на четыре года отправили в колонию-поселение, там я встретил одну девушку.
Полюбил ее, у нас скоро будет ребенок. Я не хочу возвращаться к прошлому...
Это был удар. Или не был? Удивительно, но Ольга не могла разобраться в своих чувствах. Вроде бы должна страдать, переживать. А внутри пустота. Даже не пустота — радость. Словно сбросила камень с души. Не она его предала — он ее. Увы, он всегда был слабаком. Виктор пытался сделать из него человека — не получилось. И не могло получиться.
Конечно, ей хотелось понять, насколько реальна была эта встреча. Неудивительно, что она поделилась всем этим с Виктором.
— Ну, а ты-то как считаешь? — спросил он, с интересом глядя на девушку.
— Не знаю, — пожала плечами та. — Он был как настоящий.
— Когда-нибудь я научу тебя отличать настоящих людей от иллюзий, — пообещал Виктор. — А пока тебе придется доверять своим чувствам. Просто спроси себя: это был он?
— Он, — ответила Ольга.
— Значит, так тому и быть, — согласился Мастер. — Кстати, у меня для тебя подарок... — Он протянул ей небольшую шкатулку.
— Что это?
— Открой.
Ольга ожидала увидеть что-то драгоценное: колье или цепочку с дорогим кулоном. И была слегка разочарована, когда обнаружила в шкатулке потемневший от времени ажурный серебряный гребень.
— Не смотри на его вид, — произнес Виктор, заметив ее разочарование. — Золото, драгоценности — ничто, пыль. А этот гребень — предмет силы. В свое время он принадлежал знаменитой ведьме. Ты — ее наследница. Этот гребень сделает тебя сильнее. Носи его, никогда не снимая. Может быть, когда-нибудь я подарю тебе и такое кольцо, — он взглянул на свой перстень. — Если у тебя возникнет желание вступить в наш орден.
— Ты прямо змей-искуситель, — засмеялась Ольга.
— Самую малость, — губы Виктора тронула улыбка. — Ведь выбор все равно за тобой, я ни к чему тебя не принуждаю. Мне хочется, чтобы ты все осознала сама. Чтобы сама поняла всю прелесть открывающихся тебе возможностей. Ну подумай: что бы тебя ждало там, у светлых? Даже пройди ты весь путь, ты все равно останешься рабой Бога. Все время будешь от кого-то зависеть, кому-то подчиняться. Они называют это смирением, но чем является смирение на деле? Величайшей ложью! Способом держать людей в узде, принуждать их к беспрекословному подчинению. У нас все проще: тот, кто умнее, сильнее, амбициознее, по праву стоит выше остальных. И если кто-то попытается мною помыкать, я просто сверну ему шею.
— В самом деле? — В голосе Ольги звучало недоверие. — Илья говорил мне, что ваш орден — только ветвь, дочернее отделение. Центральная контора вашего ордена находится где-то в Лондоне, и у тебя есть руководитель более высокого ранга. Разве не так?
— Де-юре это так, — согласился Виктор. — Де- факто же я уже давно никому не подчиняюсь. И наше российское отделение ордена — самое сильное в мире. Уверяю тебя: недалек тот час, когда я подомну под себя и Лондон, и Вашингтон. Просто потому, что они слабее. А в нашем мире все основано на силе.
— Да, может быть... — согласилась Ольга, не желая спорить. — Я не пойму другого: зачем все это нужно? Все эти ордена, служение Сатане...
— Зачем это нужно? — переспросил Виктор. — Свобода, Оля! Безграничная свобода. Если светлые накладывают на себя массу всяких ограничений, то я позволяю себе все, что хочу. Могу убить, могу помиловать. Могу взять человека из низов и привести его к вершинам власти. А могу, наоборот, превратить в ничто любого из сильных мира сего. Это власть, Оля, — абсолютная, безграничная. Пусть этот мир благодарит меня за то, что у меня не так много амбиций. Я живу для себя, для тех, кто мне верен. На остальной мир мне глубоко наплевать. Просто подумай: у меня впереди вечность. У них — смерть. Мне с ними не по пути, я не хочу заниматься их глупостями. Если ты пойдешь со мной, — он вгляделся в ее глаза, — то тоже обретешь вечность.
— А Сатана? — Ольга поспешила задать новый вопрос. — Ты же говоришь, что никому не подчиняешься, — но как насчет Сатаны?
— Ты задаешь те же вопросы, что когда-то задавал Илья, — усмехнулся Виктор. — И я отвечу так же, как ему: Сатана не заставляет петь ему дифирамбы. Не требует поклонения, молитв и прочего лизоблюдства. Да, ему нужна покорность. Но эта покорность ограничивается тем, что ты признаешь над собой власть Сатаны. За все время, что я руковожу орденом, он ни разу не вмешивался в мои дела. Сатана дает свободу, Оля. А Бог принуждает к покорности. Откровенно говоря, когда я вижу, как на Рождество или Пасху по центральному телевидению транслируют всю эту христианскую муть, мне становится тошно. Я не понимаю этих людей: смотрю на то, как они славословят Бога, и удивляюсь — как можно было довести себя до такого жалкого состояния? Рабы, Оля, самые настоящие рабы. Да они и сами это признают. Так и говорят: «раб Божий»... — Виктор презрительно усмехнулся. — Поэтому мой тебе совет: забудь об этих слабаках и иди со мной. У тебя будет все, что ты захочешь. Будет вечная жизнь в прямом смысле слова — я научу