Маленький мутант снизу вверх посмотрел на Николая. Лицо фон Риттера было бледным, словно тот только что узнал точную дату собственной смерти, и лишь глаза на нем блестели зло и решительно. Он уже не слушал ни далекие голоса, ни возражений Ваби — пальцы Николая сновали по клавиатуре программатора, срывая пароли и там, где возможно, освобождая системы корабля от запретов.
Это оказалось несложно. Николай чувствовал: он в состоянии овладеть бортовым компьютером и «Нова» подчинится обязательно. Чужая воля еще не въелась в программы этого корабля, и равнодушная автоматика будет исполнять его приказы, как исполняла приказы Шера и его дружка.
В эти секунды Николай думал только об одном: его пророчество свершилось слишком быстро и там, в районе космопорта Везелвула, сейчас, с минуты на минуту, начнут убивать тех, кто еще выжил…
Он оглянулся, чтобы посмотреть на Ваби, но того уже не было ни в рубке, ни на пороге.
Сообразительный карлик буквально воспринял его приказ. Внешняя камера, установленная чуть выше главного шлюза, показывала, как он, слегка подпрыгивая, несется к угрюмому серому комплексу строений, где остались Фрамер и Черч.
«Ну… держитесь!» — неизвестно кому мысленно пообещал фон Риттер, нажимая последовательность сенсоров для холостого запуска двигателей.
Он не знал, сработает ли… но из недр «Новы» вдруг донесся низкий, чуть вибрирующий гул, который тут же перешел в мягкое, едва уловимое завывание, и корабль внезапно качнулся, чуть приподнявшись над мерзлой землей…
Откинувшись в кресле, Николай судорожно сглотнул и вытащил из мятой пачки последнюю сигарету.
Прикуривая, он заметил, что пальцы на той руке, где не было перчатки скафандра, слегка дрожат.
Передатчик «Новы» продолжал работать, и средь треска атмосферных помех все звучали злые и хриплые голоса обреченных…
Космопорт Везелвула. Район старто-посадочных полей
— Что там могло стрястись, фрайг его забери, а, Андрей? — Линкс зло сплюнул и отвернулся, пряча лицо от резких порывов ледяного ветра.
Снег сек по броне скафандров мелкой шуршащей поземкой… Облака, гонимые бесноватым ветром, казалось, припадали все ниже и ниже к стылой, едва подтаявшей земле. Серые мрачные небеса отливали смутным багрянцем, словно вверху, за свинцовой пеленой облаков, разгорались угли исполинского костра.
— Что, не слышал?.. — тихо отозвался Звягинцев, без пользы всматривающийся в круговерть поземки. За десять метров уже не было видно ни зги. — «Геракл» накрылся… Нам каюк, Линкс.
Грегор, который прекрасно слышал лаконичный обмен фразами через коммуникатор своего скафандра, который был позаимствован группой из хранилищ космопорта, непроизвольно втянул голову в плечи.
«Вот это называется — влип…» — тоскливо подумал он, беспокойно озираясь по сторонам. Бежать было некуда. Оставалось одно — стоять и ждать в надежде на чудо.
Однако добрые чародеи явно обходили стороной этот проклятый мир.
Из снежной круговерти внезапно послышался надсадный, рвущий барабанные перепонки рев, и вслед за волной звука появился контур раскаленной обшивки шаттла, который снижался, чуть кренясь на один борт и круто доворачивая в сторону посадочных терминалов.
Линкс захлопнул забрало своего гермошлема и тут же пожалел об этом — раздраженная ледяным ветром кожа на лице зашлась огнем, словно в нее вонзили тысячи иголок.
— Рорих, мы у седьмого посадочного места, — скрипнув зубами, сообщил он.
— Спрячьтесь куда-нибудь!.. — отрывисто выкрикнул по связи Эрни. Его голос охрип до полной неузнаваемости. — Валите в укрытие, мать вашу!!! — спустя секунду вторично проорал он, заметив, что маленькие фигурки на краю вогнутой чаши посадочного порта не спешат разбегаться. — У нас гости, Линкс!!!
Об этом излишне было даже предупреждать — с момента появления шаттла прошло не более двадцати секунд, а небеса уже раскалывались от новых надсадных звуков, по сравнению с которыми свист и вой ветра могли показаться тихой, приятной колыбельной мелодией.
Первым с места сорвался Грегор. Спотыкаясь и не разбирая дороги, он начал карабкаться на гребень посадочной чаши, поскальзываясь на корке льда и нелепо взмахивая руками. За ним секунду спустя последовал Линкс. Замыкал беспорядочное отступление Андрей, который скорее шел, нежели бежал, ежесекундно оглядываясь и сильно припадая на искусственную ногу.
…За штурвалом ведущей машины, которая первой нырнула в бесноватую атмосферу Везелвула, вслед за ускользнувшим туда шаттлом, сидел капитан Спаркс. Конечно, где-то в уголке его разума не уставала биться здравая мысль о том, что командир крейсера не должен покидать ходовой рубки своего корабля, но его душила настоящая ярость. Капитан еще не вник во все тонкости руководства огромным экипажем и продолжал действовать так, словно командовал звеном космических истребителей. В отличие от Джона Говарда, который позорно погиб на его глазах, этот офицер был намного старше, опытнее, и главное, его не связывали никакие узы с людьми из бывшего звена лейтенанта Эйзиз.
Саму Ледышку он если и видел когда-то, то мельком. До последнего времени Игорь Спаркс служил на другом корабле корпоративного флота.
После того как она мастерски навела ракетный залп на вверенный ему крейсер, капитан хотел лишь одного — убить эту суку, чтобы лично увидеть, как ее разорвет вместе с обшивкой шаттла.
В данный момент он спокойно вел истребитель среди атмосферных вихрей. Раздраженность никак не сказывалась на его манере полета.
— Хьюго-2, это ведущий, — ровный голос капитана вызвал у подчиненных легкую дрожь в позвоночнике. — Ты где шатаешься, сукин сын?
— Сэр… турбулентность… отклоняет от курса… — сквозь шквальный треск помех прорвался голос ведомого.
Это была одна из тех самых фраз, что дошли до Николая фон Риттера, сидевшего в этот момент на борту «Новы», в сорока километрах южнее космопорта.
— Хьюго-2, захожу для атаки, пристраивайся!
Три фигуры, две облаченные в серую броню, а одна в белоснежном гражданском скафандре, спотыкаясь и оскальзываясь на неровностях льда, бежали к зданию приземистого пакгауза, когда машина Спаркса вырвалась из-под покрова свинцово-серых облаков.
Тот, кому хоть однажды пришлось пережить атмосферную атаку космического истребителя, уже не забудет этого никогда.
Бывали случаи, когда люди, особенно гражданские, попросту сходили с ума.
Нечто подобное испытал на себе Грегор. Еще неделю назад считал себя крутым мужиком, но за эти семь дней слишком многое изменилось в его жизни, да и не мог он предвидеть, что придется стать не то что невольным очевидцем, а целью этой самой атаки.
Первой, предваряя появление космической машины, пришла тугая, смешанная с оглушительным грохотом воздушная волна. Грегора, который уже видел приоткрытые металлические ворота вожделенного складского бункера, толкнуло в спину и швырнуло на лед. Со всего размаха впечатавшись забралом в покрытый голубоватой коростой стеклобетон, он едва не лишился сознания. Из разбитого носа, пачкая лицевую пластину гермошлема, брызнула кровь, но это еще оказалось не самым худшим — сзади накатывался, выворачивая все внутренности, оглушительный рев, и даже материал скафандра не мог спасти от него.