«Неужели мы положили почти весь личный состав?» — колыхнулась в ее мозгу мысль, но времени развить ее уже не было. Если бы Саша знала, как близка к истине ее догадка…
«Фалангер» резко взвизгнул сервами и остановился.
Вид огромной боевой машины, ступившей на грузовую палубу крейсера, оказался столь ошеломляющим, что слова команды застряли в горле у офицера, руководившего операцией на этом ярусе корабля.
Первой заговорила Саша. Внешние динамики аудиосистемы «Фалангера» сухо щелкнули и вдруг зазвучали чуть хрипловатым, грудным голосом Эйзиз:
— Не стреляйте!.. Мы не враги! Я говорю от имени всего экипажа погибшего транспорта «Геракл», члены которого, как и вы, были обмануты корпорацией «Генезис». Нас используют для достижения грязных, бесчеловечных целей…
— Огонь!!! — замешкавшийся офицер наконец справился со своими эмоциями. — Огонь!!!
Кто-то подчинился. Несколько одиночных выстрелов грянули средь наступившей тишины, и разрывные снаряды, выпущенные из импульсных винтовок, звонко ударили в броню «Фалангера», который даже не пошатнулся от этих комариных укусов.
Эти выстрелы возымели совсем иное действие. Они сорвали лавину, которую уже нельзя было остановить.
Вслед за одиночным огнем внезапно полыхнул дружный залп, и по броне боевой машины заплясали разрывы, выбивая куски керамлитового сплава.
В ответ раздался утробный вой сервоприводов двух «Фалангеров», и с машины Эйзиз оглушительно ударила автоматическая пушка.
Грузовой ангар моментально превратился в ад, наполнившись выстрелами, дымом, вспышками разрывов и беспорядочными выкриками.
Посреди дымного хаоса тяжкой поступью шел «Фалангер» Эйзиз, поворачивая торс то в одну, то в другую сторону, а с его оружейных пилонов, не смолкая, били два автоматических орудия, разнося в пластиковую щепу прочные грузовые контейнеры и расшвыривая по залу их содержимое.
Никто не решался встать на пути атакующего робота, которым, как казалось, управлял сам дьявол.
Но сокрушительная атака длилась недолго.
Машина фон Риттера присоединилась к Эйзиз, и они бок о бок прошли весь ангар до следующей стены, в которой оказались прочно сомкнутые ворота грузового лифта.
Сбоку и сзади еще щелкали одиночные выстрелы, но сопротивление тех, кто пытался остановить их у входа в ангар, было подавлено — немногие из оставшихся в живых к этому моменту уже потеряли всякую боеспособность.
Невзирая на удушливый дым, что расползался по развороченной палубе, и шальные выстрелы, все еще сверкавшие из сумрака, который уже не мог разогнать потускневший свет выбитых плафонов, Эрни, словно издеваясь над самим понятием «опасность», выскочил на лобовой скат брони шагающей машины и, спрыгнув на палубу, ужом скользнул к контрольной панели управления лифтом.
Ему потребовалось меньше минуты, чтобы уговорить автоматику открыть створ.
Оставив за собой разоренную палубу, два «Фалангера», сотрясая своей поступью весь корабль, тяжко шагнули в ярко освещенную коробку грузового подъемника.
* * *
— Куда?! — резко спросил Рорих, задрав голову.
Саша откинула люк. Ее лицо, опять принявшее землистый оттенок, казалось бесконечно изможденным. Губы Эйзиз были упрямо поджаты.
— На самый верх, Эрни, так высоко, как только сможешь… — ответила она.
Рорих склонился над вскрытой панелью управления лифтом.
В днище машины Эйзиз внезапно открылся неприметный круглый люк, и оттуда на рифленый металлический пол подъемника звонко посыпались пустые обоймы отстреленных боекомплектов.
Это Ваби, безмерно гордый собой, перезаряжал автоматические орудия.
Похоже, он был единственным, кому начало схватки за крейсер доставило истинное удовольствие.
Ваби был прост в своей первобытной кровожадности и не пытался скрыть это.
Грузовой лифт дрогнул и, набирая скорость, понесся вверх.
* * *
Дойдя до отметки «двенадцатая палуба», бегущий огонек индикатора остановился, и легкое жужжание приводов возвестило об открывании дверей.
— Не останавливаться!
«Фалангер» Эйзиз, дав залп из четырех автоматических пушек, шагнул вперед, едва не зацепив своими оружейными пилонами все еще находившиеся в движении створы грузового лифта.
Несколько техников в панике скрылись, что-то истошно крича на бегу, и помещение, куда вошел шагающий робот, опустело.
Машина фон Риттера тяжкой поступью следом вышла из лифта и остановилась.
«Фалангер» Саши повел торсом из стороны в сторону. Она явно пыталась вспомнить этот отсек.
— Ник, у нас проблема… — негромко предупредила она.
Из небольшого ангара, куда их доставил грузовой лифт, вела всего одна дверь, за которой скрылись перепуганные техники. Саша резко развернула робота и еще одним мощным залпом выбила ее.
Проблема заключалась в том, что «Фалангеры» не могли пройти дальше.
Николай подвел машину к выбитому проему.
Потолок этого яруса явно не был рассчитан на внушительный габарит шагающих механических монстров.
Критически осмотрев низкий потолок, который на высоте двух с половиной метров обрывался сплошным монолитом межпалубной переборки, фон Риттер заставил своего «Фалангера» присесть, поджав ступоходы, но даже в таком, сложенном положении огромный робот никак не вписывался в низкий проем…
— Все, приехали… — констатировал Рорих, отстегиваясь от кресла, которое он только успел занять.
Николай молча скинул упряжь страховочных ремней и, ни слова не говоря, вскарабкался через люк на оплавленный скат лобовой брони.
Эйзиз тоже покинула кресло и стояла на скате рубки своего робота.
— Что дальше? — присев на корточки, спросил Николай, напряженно вглядываясь в ярко освещенный и совершенно пустой коридор.
— Пешком, — коротко ответила Саша, болезненно восприняв его сухой и деловитый тон. В эти страшные, непонятные минуты их совершенно неправдоподобной операции ей, возможно, впервые в жизни хотелось человеческой нежности и участия, но обстановка опять не располагала…
И тем не менее она ничего не могла поделать со своим так некстати перевернувшимся сознанием. Мысль о таящейся вокруг смерти, которая могла в любую секунду настичь их, только усиливала это болезненное желание тепла…
«Командная палуба номер два. Вход только по специальным пропускам», — прочел Николай фосфоресцирующий указатель.
Рядом с ним сверху спрыгнул Ваби и тут же пружинисто выпрямился, окидывая пустой коридор недобрым взглядом. Звериное чутье карлика безошибочно подсказывало ему, что не должно быть такой тишины. Не должно.
Вопросительно посмотрев на Рориха, который, сжимая в руке тяжелый автоматический пистолет, напряженно вглядывался в глубину прямого как стрела коридора, он лишь глухо заворчал, высказав свое мнение на языке болот, и отступил под прикрытие простенка. Ему не нравилось торчать на открытом месте.