— Ми тепер вся дорога драца.
Вика разрыдалась. Сигизмунд даже испугался — не задохнулась бы. Потом сквозь рыдания понесся словесный поток:
— Я же не верила!.. Я думала, ты… Я думала, ты можешь! В самом деле можешь — туда… К ним!.. Посмотреть, одним глазком!.. Темные Века, понимаешь?.. Все, все увидеть самой, понимаешь? Я поэтому… Поэтому и не уехала… Думала, ты можешь!.. Ты сделаешь!.. Что тебе стоило?.. Думала… Ой. Я ве-едь им да-аже объясни-ить не могла-а… у них концепции вре-емени не-ет… У них время цикли-ическое… сезо-онное… по урожаям считают…
— Видишь, скотина злобная, до чего девушку довел? — сказала Аська Вавиле.
Вавила слегка пожал плечами.
Вика продолжала убиваться, точно деревенская баба по покойнику:
— У-них-про-стра-анстве-енное-мышле-е-ение-е… А вре-емя цикли-и… Как они попадут теперь домо-ой?..
— А никак, — сказал Сигизмунд зло. — Будут здесь жить. Вкушать блага цивилизации. Стекло-бетон, телики-видики, мудаки-шмудаки.
Вика вдруг разом осушила все свои слезы.
— Ты, Морж, что — по уши деревянный?
— Да нет, — сказал Сигизмунд, дивясь собственному спокойствию. «Глаз тайфуна», да и только! — Просто я уже давно с этим дерьмом живу. Привык.
Вика замолчала. Сидела несчастная, с покрасневшим носом.
В углу зашевелился скалкс. Неторопливо подошел к Вике, погладил ее по плечу. Затем, не спеша и с достоинством, встал на голову. Подергал в воздухе ногами, поглядывая на Вику снизу вверх. Завалился набок. Сел на полу, улыбнулся. Еще раз погладил Вику по плечу.
Вавила бросил что-то насмешливое. Скалкс, судя по тону, в ответ надерзил. Вавила стерпел.
Понимая, что фракиец желает ее утешить, Вика слабо улыбнулась.
* * *
И вот Аська раскачивается на стуле и завывает на все лады «домоооой!», а все прочие маются и не знают, как жить дальше.
Впрочем нет, не все.
Похоже, скалкс как-то исключительно быстро свыкся с новым положением. Изворотливый ум, точно горная речка весной, помчался по новым руслам, изыскивая наилучших проходов к полноводным равнинным водоемам. Не впервой, видать, Дидису-из-хорошего-рода изыскивать способ существования в новом для него месте.
Во всяком случае, раб не выглядел сильно опечаленным.
Угнетенным и расстроенным выглядел его хозяин. Вавила совсем раскис. Бравость утратил напрочь, даже воинственно торчащие рыжеватые волосы уныло обвисли.
Вика цивильно сморкалась в кружевной платочек и тихонько щелкала косметичкой — пыталась подкрасить распухшие губы. Аська таращила глаза, силясь понять: хорошо или плохо быть в пленниках у злого бога Анахрона. Конечно, не хило бы сгонять на реку Быстротечную, там можно было бы такого кайфа словить — да и раки там, должно быть, водятся… Но нет так нет, можно ведь и на Вуоксу всей компанией податься — тоже неплохо.
Вамба хмуро посмотрел на Сигизмунда и заговорил, резко обрубая фразы.
— Я убить тебя хотел. Ты обманул нас. Завлек в западню. Потому я и ушел. Не хотел быть рядом, пока желание убить не избыл. Нежданный родич — тоже родич. Для Лантхильды ты хороший муж. И добра у тебя много.
Вика переводила суровые речи вандальского воина Вамбы, пудря нос и всхлипывая. От себя добавила:
— Если они тут и вправду навсегда, то имей в виду, Морж: для твоих детей Вамба — самый близкий родственник. По их законам.
— Почему? — растерялся Сигизмунд.
— Пережитки матриархата. Дядя со стороны матери ближе отца, понял? Это по германскому праву.
— А для Ярополка? Тоже Вамба — самый близкий родственник?
— При чем тут Ярополк? У твоей Натальи есть брат?
— Она не моя… и брата у нее нет. У нее жених есть. Евгений.
— Да ладно, мне-то что, сами разбирайтесь, — еще раз обиделась Вика. Убрала косметичку. Вздохнула.
— Пойду-ка я водки куплю да с ближайшим родственником моих детей потолкую, — сказал Сигизмунд. Порылся по всем карманам. Денег не обнаружил. Сказал бесстыдно: — Виктория, дай на водку, а то у меня кончились.
Вика снова щелкнула косметичкой. Протянула полтинник.
— Держи. Только дерьмовую не покупай.
— Да, Вика, и помоги мне с переводом.
— Знаешь что, Морж? — сказала Вика, пристально глядя на стоящего перед ней Сигизмунда снизу вверх широко раскрытыми глазами. — С завтрашнего дня — интенсивный курс русского языка для вандалов. Задергал ты меня своим «переведи, переведи». Я бы на твоем месте давно уже по-вандальски шпарила!
— А ты и шпаришь. На своем месте.
— Иди уж, — сказала Вика устало. И зевнула. — И закуси возьми. Не могу же я просто так голую водку жрать…
— Курева не забудь! — всполошилась Аська.
— Может, сразу весь супермаркет на полтинник скупить? — осведомился Сигизмунд.
* * *
Разговор с Вамбой получился на удивление теплый и сердечный. Сигизмунд даже не ожидал. Разговаривали Сигизмунд и Вамба через Вику; остальные присутствовали, но молчали. Аське было отдельно растолковано, что вклиниваться неприлично. По германскому праву.
Аська погрузилась в какие-то свои аськины думы. Лантхильда притащила с собой рукоделие, прилаживала треугольнички и квадратики. Знала: мужчины и без нее все обрешат. В лучшем виде. Безутешный Вавила безмолвно жрал водку, когда наливали. Заботливый скалкс отдавал скорбящему хозяину свои стопки.
Беседа Сигизмунда с Вамбой свелась к следующему. Жить нам теперь, братцы, одной семьей, так что надо как-то притираться. Выживать. И быть готовыми ко всему. Вдруг Анахронище еще как-нибудь харкнет? Это тоже надо учесть. И не бояться. Как там Федор Никифорович покойный говорил? Страшиться — да, но — не бояться.
Вамба с таким решением в принципе соглашался. Уточнил: женой или наложницей берет Сигисмундс Лантхильду. Чтобы с имуществом определиться. Сигисмундс ответил, что женой.
Вамба сказал, что коли они с Вавилой здесь не в гостях, то надобно установить, какую долю работы и какую долю имущества выделит им Сигисмундс. Ибо совместным трудом можно любое имущество изрядно приумножить. С точки зрения Вамбы, Сигизмунду повезло заполучить в хозяйство трех крепких работников. Да и воины они с Вавилой не из последних.
— Может, не все так уж и плохо обернулось, — заключил Вамба. — Завтра пойдем, покажешь нам твои поля и покосы, Сигисмундс.
* * *
Спал Сигизмунд тревожно. Со сновидениями. Виделось ему, как серым промозглым утром в город Петербург бесконечным потоком входят варвары. Они появились вдруг и стали повсюду входить. Силовые структуры были парализованы. Даже не высовывались.
Стоял Сигизмунд на углу Владимирского и Невского, у «Сайгона». Работал «Сайгон». Сигизмунд подпирал стену среди нечесаного вялого хипья. И пялился. А варвары шли, ехали. Скрипели громадные арбы, кое-где уже полыхали пожары — отчетливо тянуло гарью. А варвары все шли и шли.