До ближайшего поселка отсюда было километров тридцать. Зимой дорогу заметало, весной и осенью из-за распутицы можно было проехать только на джипах. Летом дорога была доступна даже легковушкам, поэтому Антон не сомневался, что Егор сможет добраться до заимки на своей «девятке». И точно: когда деревья наконец расступились, увидел у крыльца одного из домов знакомую машину. Рядом стоял и сам Егор.
— Привет, — поздоровался Черный, выбравшись из машины. — Больше никого?
— Пока нет.
— Хорошо. Мне надо позвонить… — Антон вынул телефон и отошел в сторону.
Разговор с Калиной только добавил тревоги. Александр сообщил, что не удалось дозвониться до Люминоса в Питер — его телефон отключен. То же самое с Аллой. Это наводило на невеселые мысли — возможно, в Северной столице «серые» уже успели реализовать свой план.
Всех остальных, включая Фроста и Шамана, успели предупредить. А это означало, что внезапный удар «серых» не достиг цели — теперь им придется охотиться за каждым человеком.
Калина и Маша в эти минуты ехали сюда — по словам Александра, им оставалось минут двадцать пути.
— И что там? — спросил Егор, когда Черный спрятал телефон и снова подошел к нему.
— Люминос и Алла не отвечают. С остальными пока все в порядке, скоро подъедут… — Он на несколько секунд задумался. — Это Вика тебе рассказала про охоту?
— Да. Она случайно узнала: говорит, там есть парень какой-то, влюблен в нее. Хотел произвести на нее впечатление, вот и выболтал, что в двадцать два часа начало охоты на вас и что он тоже будет участвовать.
— Это не может быть какой-то хитростью?
— Антон, я верю ей. Она уже давно прокляла тот день, когда связалась с ними, но просто не может уйти.
— И где она сейчас?
— У «серых». Говорит, что там ей ничего не грозит и она сможет быть в курсе событий. Если что, позвонит мне.
— Хорошо, если так… — Антон вздохнул и пошел к колодцу.
Вода здесь всегда была холодная и очень вкусная. Аномальная, как называла ее Ирина. Вытянув ведро и поставив его на край колодца, он напился, его примеру последовал и Егор.
— Холодная… — произнес Егор. — Аж зубы ломит.
— Она здесь всегда такая… — отозвался Антон, все его мысли были заняты тем, что происходило в эти минуты в Москве. Снова достав телефон, позвонил Татьяне.
У нее все было в порядке — вместе с Ириной они уже миновали кольцевую и теперь находились в относительной безопасности. Попросив их быть осторожнее и в случае чего сразу звонить, Черный спрятал телефон, взглянул на небо — начинало темнеть.
Саша, как и обещал, подъехал через четверть часа. Выйдя из машины, на руках перенес в дом Марию, Черный вместе с Егором занесли инвалидное кресло. Не прошло и нескольких минут, как к домику подъехал джип Баала. За ними, лихо притормозив у колодца, подкатила «тойота» девушек.
— Чуть подвеску не угрохала на этих колдобинах, — пожаловалась Татьяна, выбравшись из машины. — Если окажется, что тревога ложная, кому-то сильно не поздоровится!
Уже стемнело, когда приехал Маркиз, у его джипа горела только одна фара. Когда машина остановилась, стало видно, что правое крыло смято, дверь со стороны пассажира поцарапана.
— Где так приложился? — поинтересовался Калина, когда Марк вылез из джипа.
— Скорее, приложили, — ответил тот, хмуро рассматривая машину. — Черт, совсем новая. И страховку теперь хрен получишь… — Он тихо выругался.
— И все-таки? — вновь спросил Саша.
— Выезжал со стоянки, меня и встретили. Перекрыли дорогу, пришлось ломиться через бордюр, по тротуару. Удрать удрал, но машина… — он вздохнул.
— Кого еще нет? — спросила вышедшая Ирина.
— Дэна, — ответил Черный. — Уже час не могу дозвониться: его телефон отключен, и мне это не нравится.
— Я его предупредил, — сказал Калина. — Так что будем ждать. Надеюсь, у него все в порядке.
— Все хотел спросить — этот сотовый оператор действительно так надежен? — спросил Егор, взглянув на Черного. — Может, лучше отключить телефоны?
Услугами этого оператора сталкеры начали пользоваться два месяца назад по совету одного знающего человека. Именно с этой компанией работали сотрудники ФСБ, поэтому «серых» туда не подпускали и на версту. В данном случае сталкеры предпочли риск угодить под всевидящее око Конторы угрозе оказаться под колпаком у «серых».
— С этим проблем не будет, — успокоил его Антон. — Нас не вычислят.
— Надо бы перекусить чего-нибудь? — предложил Баал.
— Верно, — согласился Антон.
Ужинали мы, рассевшись вокруг большого стола, сбитого из толстых широких плах. В избушке горел свет, из соседнего домика доносилось тихое жужжание генератора. Ели макароны с тушенкой, пили чай — на заимке всегда был небольшой запас продуктов.
— Дэна так и нет, — сказала Татьяна, взглянув на Черного.
— У Люминоса и Аллы телефоны все так же молчат, — добавил Калина. Потом взглянул на Машу: — Есть что-нибудь?
— Нет… — Она медленно покачала головой. — Знаешь, это очень странно — как будто в туман окунаюсь. Никогда такого не было. Это началось несколько дней назад: сейчас вообще везде туман, я совершенно ничего не вижу.
— Это не может быть внешним воздействием? — Баал посмотрел на Черного.
Из всех присутствовавших у Антона были самые обширные знания по всему, что касалось мистики и оккультизма. Неудивительно, что все взгляды тут же обратились к нему.
— Такое вполне может быть, — задумчиво произнес он. — Более того, все сходится: если нас решили взять, то Машу им надо было нейтрализовать в первую очередь — именно она могла предупредить нас об опасности. Нашли какого-нибудь колдунка, он как следует постарался.
— Но для этого они должны были знать о Маше? — Калина внимательно смотрел на него.
— Мне кажется, они знают, — ответил Черный. — И «зуда» пропала не просто так. Очень не хочется об этом говорить, но информация о наших делах каким-то образом попадает к «серым».
— Хочешь сказать, что у нас завелся «крот»? — Маркиз удивленно вскинул брови.
— Я не знаю… — Черный покачал головой. — Мы все знаем друг друга не первый год, поэтому никого из нашего круга я подозревать не могу и не хочу. Егору я тоже верю, да и Вика, похоже, с нами — если бы не она, сидеть бы нам всем уже по камерам.
— У нас никогда не было недомолвок, — произнес Калина. — Поэтому давайте просто подумаем: может, кто-нибудь из нас просто делится чем-то с близким ему человеком? То есть рассказывает что-то по-дружески, зная, что это никуда не уйдет.
— Я о наших делах вообще ни с кем не говорю, — сказал Мирон. — Даже с родичами.
— Я тоже, — кивнула Ирина. — Да и вряд ли кто-то из нас мог бы столько наболтать. И про «зуду», и про Машу…