– Это касается этой девушки.

– Какой девушки? – Выражение его лица изменилось. Он прищурился, словно силясь понять, о ком идет речь.

– Я говорю о Рут.

– А, Рути. – Дэн кивнул и отошел к камину. Он стоял там, повернувшись к ней спиной.

– Она в положении.

Он медленно повернул голову и скосил на нее глаза. Его губы тронула улыбка.

– Да, это интересно, верно?

– Ты, что, не понял, что я сказала?

– Прекрасно понял и сказал, что это интересно. Единственное, что меня удивляет, так это то, что ты заметила это только сегодня.

Лицо у нее вытянулось, рот приоткрылся, нижняя челюсть выдвинулась вперед.

– Так ты знал, что она беременна? – поразилась она.

– Конечно, четыре месяца не больше.

– Но она же воспитывает твоих сыновей, как же ты можешь так спокойно говорить об этом?

– Замолчи! – круто повернувшись, рявкнул он.

Барбара вздрогнула.

Они пристально смотрели друг на друга. Раскрылась дверь, и вошла Ада.

– Вы звали, мадам?

Барбаре понадобилась вся сила воли, чтобы заставить свой голос звучать относительно спокойно.

– Нет, Ада, уберешь после, я позвоню.

Внимательно посмотрев на хозяев, Ада вышла.

– Ты не смеешь так со мной разговаривать, – прошипела Барбара, чувствуя, как краска заливает лицо.

– Я буду разговаривать с тобой так, как сочту нужным, – ответил он, делая шаг в ее сторону, их взгляды светились злобой.

Барбара все поняла. Но сдаваться она не собиралась и решила притворяться, чтобы защитить себя.

– Ты не в своем уме, – заявила она. – Ты пьян. И тем не менее, – она расправила на груди белую кружевную оборку, – я ее уволила. Она уйдет в конце недели.

– Нет, в конце недели она никуда не уйдет.

Что-то было в его голосе, а еще больше в выражении лица такого, отчего уверенность и решительность моментально покинули женщину. Плечи ее опустились, она вся поникла и сжалась. Еще минуту назад Барбара считала, что все поняла: он знал о ее встречах с Майклом. Но теперь она видела, что за его словами скрывалось еще что-то. Он на что-то намекал. Муж стал защищать эту девицу, потому что… О, нет – ее разум отказывался в это верить. Нет, он не мог пойти на такое. В этом доме, и с кем? С этой вульгарной девчонкой?! Она опять не находила сходства их положения.

– Я не допущу, чтобы она оставалась рядом с моими сыновьями, – голос ее сорвался на визг.

– Ошибаешься, она будет и дальше заботиться о моих сыновьях. Более того, ее ребенок родится в этом доме.

– Я… я не позволю.

– Что-что? Что ты сказала? – Он злобно рассмеялся ей в лицо дьявольским смехом. – Это мой дом, – продолжал он, оборвав свой смех. – Распоряжаюсь здесь я. Запомни это. Повторяю еще раз. Этот дом мой и указания здесь раздаю я. Ты говорила, что хочешь мне что-то сказать? Ты имела в виду, что Рут ждет ребенка?

Дэн молча стоял и смотрел, как разные чувства отражались на лице его жены. Он заставил себя оставаться бесстрастным.

Барбара не могла поверить, что перед ней тот же мужчина, что годами искал ее расположения и с благодарностью принимал и довольствовался теми крохами внимания, что она ему предлагала. Женщина чувствовала, что больше не выдержит его злого взгляда, и если не уйдет, то лишится чувств. Она медленно повернулась и вышла из комнаты. Поднявшись к себе в спальню, Барбара, не раздеваясь, легла на постель и стиснула зубы.

Это должно было когда-нибудь случиться. Теперь всему конец, и слава Богу. Завтра же она увидит Майкла. Прикрыв глаза, она задумалась. «Я буду скучать по детям, – говорила она себе, – особенно по Джонатану. Да, мне будет его не хватать. Но я буду с Майклом, и остальное не имеет значения. У меня еще родятся дети. Дети Майкла. Дети Майкла».

Глава 11

Барбара лежала в постели в коттедже, который увидела впервые всего за час до этого. Ее немного смущала незнакомая обстановка, но еще больше – слова Майкла.

Мужчина держал ее в объятиях, ее голова лежала на его обнаженном плече. С закрытыми глазами и плотно сжатыми губами, она напряженно слушала его.

– Я не могу это сделать, Барбара, не могу. Господи, ты же знаешь, это единственное, что мне нужно в жизни. Но я не могу это сделать. Ханна так до конца и не оправилась после болезни. Она почти не отпускает меня от себя и… остальные. Раньше многим на ферме занималась мать, а теперь почти ничего не делает. С тех пор, как я объявил себя хозяином, она практически ничего не касается. В прежние времена она присматривала за маслобойней, а теперь очень редко, только когда ей захочется. И хорошего в этом мало… Вчера все сливки прокисли, пришлось их вылить свиньям… Барбара, любимая.

Он пытался заглянуть ей в лицо, но она убрала голову с его плеча, легла на подушку и отвернулась, голос его теперь доносился как будто издалека.

– Если ты… если ты больше не можешь там оставаться и уверена, что так будет лучше, тогда уходи от него. Ты можешь жить здесь, мы тогда все получше устроим, а я постараюсь приезжать так часто, как смогу. Ты же знаешь, что я хочу только быть рядом с тобой, – сказал он, зарываясь лицом в ее волосы, – близко-близко, вот так. – Он тесно прижался к ней всем телом. – Но есть столько разных причин, столько обязательств… Барбара, Барбара, посмотри на меня, скажи мне что-нибудь.

Барбара перевернулась на спину и смотрела на него, но сказать ничего не могла. Ей казалось, она превратилась в бессловесное животное, загнанное в сеть. Если бы она могла высказать все, о чем думала, она выкрикнула ему: «Я готова оставить Дэна и детей, уйти из дома, не имея почти ничего за душой. Я даже согласна пожертвовать репутацией замужней женщины, а что ты предлагаешь мне взамен? Эту жалкую лачугу без газа и воды? Ты считаешь, что я могу проводить здесь день за днем в ожидании, что ты заглянешь ко мне на часок, чтобы потом снова вернуться домой. Но я бы решилась и на это, так велика моя любовь к тебе, если бы ты этого захотел, но ты не хочешь, потому что для тебя это означает брать на себя еще одно обязательство. Ах, Майкл, Майкл. Не заставляй меня думать, что Бриджи была права. Ты же не слабый и безвольный, нет, нет, Бриджи так часто ошибалась. Боже, сделай так, чтобы она не оказалась права и на этот раз».

– Ты что-нибудь сказала ему?

– Что? – переспросила она. Его голос звучал глухо. Барбаре показалось, что она снова теряет слух.

– Я спросил, ты говорила что-нибудь Дэну? – Майкл сидел на краю кровати, медленно набивая трубку. – То есть, я имею в виду, ты что-либо признала?

– Нет, нет, – она говорила неестественно громко. Он быстро повернулся, отложив трубку и склонился над ней.

– Я спрашиваю, потому что хочу определить, как тебе лучше поступить.