В виртуальной среде сети Интерстар текла абсолютно своя, ни на что не похожая жизнь. Потоки аномального излучения действительно «связывали» между собой звезды: они неслись от одной станции ГЧ к другой, ежесекундно транспортируя огромное количество байт информации, а в этих байтах были закодированы люди… вернее, нет, не сами люди, а их призраки, фантомы, наделенные волей и страстями тех, кто их породил.
Интерстар жил, работал, любил, ненавидел, радовался и плакал…
Совсем как реальный мир, ну, может быть, чуть-чуть более экзотично, более остро или более равнодушно — в зависимости от того, как воспринимала виртуальную среду личность, породившая тот или иной электронный призрак.
Если разбираться беспристрастно, то в каждый отдельно взятый момент времени никто не мог с уверенностью сказать, где сейчас больше разумных существ, спешащих по своим делам, — в реальном мире или в сети Интерстар?
Человечество шагало от планеты к планете, все более и более понимая, что одной из главных, непреходящих ценностей является информация.
Среда Интерстар, по сравнению с обыденной реальностью, имела два главных преимущества: ее оперативность и дешевизна сводили на нет все прочие неудобства, которые воспринимались на этом фоне лишь как досадные, но неизбежные помехи.
Такие, например, как потребность в еде, сне, отправлении естественных надобностей…
Зачем потеть в тесных отсеках космического корабля, платить огромные деньги за сомнительные впечатления (а вдруг не понравится, или там, куда ты прилетел, не найдешь искомого?), когда можно практически мгновенно скользнуть вдоль одной из линий Сети, погрузиться потоком электромагнитных импульсов в гиперсферу, вынырнуть спустя какие-то минуты у абсолютно незнакомой звезды, окунуться в цивилизацию ее планет, может быть, фыркнуть, может быть, удивиться, влюбиться мимолетом, где-то подработать, если понадобится… и скользить себе дальше, ничем не связанным, не стесненным, с неограниченной хотя и иллюзорной степенью свободы, отвлекаясь лишь по самой крайней необходимости, когда от голода уже двоится в глазах, а в паху свело от резкой физиологической потребности…
Сколько людей кануло, утонуло в сети Интерстар, оставив после себя лишь заблудившиеся в виртуальной Вселенной фантомы?
Такой статистики не вел и не ведет никто.
Интерстар — это зона величайшей из свобод, и если отнять у него ту самую свободу, анонимность, дикую в реальном мире необязанность, то сеть потеряет свой смысл, превратится в скучный бюрократический бизнес-проект, приложение к реальным коммерческим линиям, не более.
Свобода — без границ.
Ответственности — практически никакой.
Инкогнито — сто процентов.
Была ли это та Вселенная, куда стремились люди?
Однозначного ответа на данный вопрос не знает никто. Одни скажут — да. Иные — нет.
И ни один, навек утонувший в недрах виртуальной Сети, оставивший там свое сознание, наверное, не всплывет, чтобы отдать свой голос той или иной партии сторонников.
Такова реальность сети Интерстар.
Таковы правила игры, в которую оказалось вовлеченным практически все Человечество.
Сеть Интерстар стала незаменимым атрибутом цивилизации. Она помогала людям общаться, работать, отдыхать, порой делая возможности безграничными, а пространство — бессмысленным.
Виртуальная среда не существовала сама по себе. Она отражала действительность, в одних случаях детально, скрупулезно, в иных — изображая ее хуже, мрачнее, но чаще всего реальность той или иной планеты оказывалась приукрашенной, манящей… ведь каждый из нас вкладывает в свою мечту чуть больше, чем имеет на самом деле.
Все это было понятно, объяснимо, но за всей феерией фантомных ощущений и чувств призраком маячил вопрос: могла ли сеть Интерстар влиять на саму Реальность?
Если да, то где, когда и каким образом?
Немногие знающие, к коим относил себя генерал Покровский, на первую часть вопроса ответят однозначно: да.
На вторую неопределенно пожмут плечами, вспоминая что-то свое, сокровенное.
На третью ответят:
— Как мы все влияем на жизнь? Самым грубым и непосредственным образом. Одни сажают цветы, а иные стараются растоптать едва оформленную клумбу. Одни пытаются украсить мир, сделать его чуть лучше, просто потому, что осознают: мы живем тут. А другие тут же стремятся уничтожить созданное по прихоти своей странной, иррациональной злобы, потому что, наверное, сами не умеют строить, постигать красоту и радоваться ей.
Эволюция людей в Галактике, экспансивное продвижение к звездам, расслоило человечество так резко, так контрастно, как не расслаивала ни одна экономическая или социальная революция.
Только в Интерстаре все равны, хотя и там, по едва уловимым, косвенным признакам зачастую можно понять, кто пришел сюда, чтобы созидать, а кто разрушать.
…Покровский сидел перед объемной сферой пространственного монитора и смотрел, как растет, выпрыгивая из общего пространства Сети, яркая точка.
Не верилось, что окончился долгий, беспрецедентный по своим масштабам поиск, и система наконец зацепила в Сети нечто, отвечающее заложенным в нее критериям.
В объеме монитора коротко полыхнула феерия красок: вход на центральный сервер планеты Дансия оказался оформлен ярко и безвкусно.
Дансия… Что могло оказаться общего у процветающего аграрного мира с той кашей, которую пытаются расхлебать они с Вадимом?
Андрей Георгиевич протянул руку, вытащил из подлокотника кресла шнур с разъемом нейрошунта и, отвернув за ухом лоскут искусственной кожи, вставил переходник.
Виртуальная реальность разлилась вокруг калейдоскопом ранящих разум красок.
Система поиска не остановилась на входе, она потянула сознание Покровского дальше, вглубь, сквозь сияющую череду виртуальных канатов, с тем, чтобы спустя минуту оставить его перед вычурными металлическими воротами, на которых красовалась табличка:
«Добро пожаловать в реальности, созданные творцом виртуальных миров Джоем Скриммером. Вход бесплатный».
Нетерпение окатило Покровского горячей волной.
Он толкнул створку ворот и вошел…
…Перед ним был короткий отрезок настила, похожий на обломок моста, висящего над бездной.
Вокруг раскинулась панорама, собранная из трех различных пространств. Справа в бездонном мраке космоса медленно перемещались обломки космических кораблей. В центре мрак светлел, обретал багряные краски, и там, абсолютно узнаваемый, висел тускло-красный шар газового гиганта, вокруг которого обращались две планеты, одна пепельно-черная, клубящаяся нездоровой смоговой облачностью, а вторая зеленовато-фиолетовая.
Справа от Покровского, на фоне переливчатого сияния газопылевой туманности, плыла еще одна планета, лишенная воздуха, изъеденная кратерами метеоритных ударов…