– Я смотрю, он не только пошутить любит, но и пошмалять, - ответил Мокрый, вынимая из-за пояса избитого пистолет. - Ты с чем пришел? Откуда взялся?!
– Солнцевский я, - смекнув, с кем имеет дело, заговорил тот. - Мишку Меченого знаешь?
– Не надо его больше бить, - быстро сказала Татьяна, увидев, как заходили скулы на лице старого бандита. - Забредает он ко мне иногда - пьянящих колосков купить.
– Продаешь, вот и хожу, - проворчал Нос. Он начал потихоньку приходить в себя. Распрямил сутулые плечи. На лице появилось дерзкое выражение. - А чего?! Я плохого не делал.
– В магазине он колоски купить не может? - поинтересовался Мокрый.
– Да как же он купит? - Татьяна всплеснула руками. - Сам подумай. Они же на Земле вне закона. Вот я и приторговываю. И людям радость, и мне выгода. От вас когда еще денег дождешься - все больше по мелочи работаете.
Мокрый пригляделся к гостю повнимательнее. На вид тому и правда было не больше пятнадцати. На худом лице выделялись скулы и большой костистый нос, за который он, должно быть, и получил кличку. Голову украшали также два больших лохматых уха, выдавая в нем представителя расы таргарийцев.
– И что с тобой теперь, фраерок солнцевский, делать?
– Я не фраерок, - неожиданно обиделся Нос. - Ты, папаша, хоть и крутой, но за базаром следи. А то я не посмотрю…
Татьяна охнула, ожидая самого ужасного. Но Мокрый, вместо того чтобы двинуть наглеца в ухо, неожиданно проникся к таргарийцу симпатией, почти ласково взял паренька за шиворот и втащил в гостиную. Тот исподлобья оглядел всех присутствующих, не поздоровался, но и на табурет не сел - так и остался стоять посреди комнаты, сутулясь. Но руки сунул в карманы, и глаза оставались колючими. Как у лемурианского тушканчика, если его несколько дней не кормить.
– А ты знаешь, на кого тянешь? - строго поинтересовался Вова.
– А что? Я по понятиям. Откуда я знал, что у вас тут сходняк?
– На астероидах чалился? - поинтересовался Мокрый.
– Не, кто ж меня в пятнадцать лет отправит? Два года по малолетке.
– Это где?
– В лагере «Артек». Слыхал, зона такая в Крыму? Там море рядом, соленое, теплое. Перевоспитывают там таких, как я.
– Чего ж тебя не перевоспитали?
– Я под придурка закосил, меня и отпустили.
Мокрый ухмыльнулся.
– Оно и заметно. Все бы ничего, пацан, только тухло мне от того, что ты нас видел.
– Да я никому… Никогда!
– Это вы все так говорите, когда перо в ближайшей перспективе маячит.
– Возьмите меня в банду. Увидите, я вам пригожусь.
Тут опять подал голос Вова:
– В банду… Ты при первой возможности соскочишь, а нас продашь. И вообще, малолетки нам ни к чему.
– Мне уже двадцать три года, - возмутился Нос. - Паспорт могу показать.
– Паспорт подделать можно, - заметила Татьяна.
– Таргарийцы - они щуплые, пока молодые, - сказал Мокрый со знанием. - А потом сразу толстые и лживые. А вообще, Танюха, что скажешь о пацане? Как он тебе?
– Бывают и похуже, - отозвалась содержательница притона. - Вам решать.
– Давайте его возьмем в нашу банду? - Диана сидела как на иголках - ей было очень жалко щуплого таргарийца. - Вы же сами говорили, что нужно больше народу?
– Возьмите меня, - жалобно попросил таргариец. - Я ловкий.
– Умирать никому не хочется, - задумчиво проговорил Мокрый. - А ты сейчас близок к этому, пацан, ой как близок… Но как я могу быть уверен, что ты нас не заложишь?
– Да у меня мечта - прибиться к настоящей банде. Что я один могу? Ну киоск бомбану или фраера в подъезде подстерегу… А у вас - большие дела делаются. И потом с авторитетными бандитами всегда лучше, чем самому.
– Ладно, потрешься с нами, я на тебя погляжу, - процедил Мокрый. - В учениках у меня будешь, но доля твоя половинная, учти.
– Да согласен я…
– Что-то слишком быстро согласился… Ну ладно. Если что, я тебе лично кровь пущу. И волыну пока тебе не дадим. Потому как веры у меня тебе нет.
– Хорошо. У меня кинжал есть, - Нос извлек из кармана нож, нажал на кнопку, лезвие выскочило с сухим щелчком.
– А чего не достал, когда я тебя лупил? - поинтересовался Мокрый.
– Не успел, - таргариец склонил голову.
– Не успел, и хорошо, - назидательно заметил Мокрый, - а то я тебе это перо загнал бы прямо в глотку. Спрячь-ка пику. Спрячь, я говорю.
Нос покорно сложил нож и убрал в карман.
– Давайте поедим, что ли… - предложила Татьяна, удовлетворенная тем, что все обошлось и в ее квартире сегодня никого не убили - значит, не придется расчленять труп в ванной комнате и копать очередную яму рядом с мусорной кучей…
– Диана, поможешь накрыть на стол, - распорядился Мокрый, - Вова, сбегай за пузырем. Познакомимся с пацаном. Поглядим, кто он такой, этот Нос с ушами.
– А вас как называть? - поинтересовался тот, шмыгнув носом.
– Я - Сева Мокрый. Слыхал о таком?
– Нет.
– Надо же… Какого-то Мишку Меченого знает, а меня нет. Запомни Севу Мокрого. Будешь потом друзьям рассказывать, гордиться, что судьба нас свела. Кореша моего кличут Вовой. Просто Вова, и все.
– А эту цыпочку как зовут?
– Эта цыпочка сегодня человека чуть не убила за меньшее, - отозвался Вова, - так что выбирай выражения. Если, конечно, жить не надоело.
Нос глянул на Диану с уважением.
– Снегуркой ее зови, - разрешил Мокрый, - или Снегурочкой. Как больше нравится. А вообще, меньше знаешь - крепче спишь, Нос. Сам ты в чем специалист? Подозреваю, что ни в чем, но спросить не помешает.
– Ну могу киоск подломить, кассу в магазине взять… - подумав пару секунд, поделился таргариец.
– Когда кассирша отвернется? Это не умение, дружок, и никакой не профессиональный навык. Я тебя о технике спрашиваю. Что ты действительно хорошо делаешь?
– Стреляю неплохо.
– Думать надо, а не стрелять. Щипачом не был? Медвежатником?
– Нет… Я только в Крыму на метростроевца учился. Меня там полтора года подряд напрягали - заставляли туннели в Медведь-горе рубить. Так что я со скалорезной техникой неплохо управляюсь. Но это ведь не та тема?
– В жизни все может пригодиться, - назидательно заметил Мокрый. - Ладно, не тушуйся, пацан. Убивать пока не стану. Мамка тебя домой ждет?
– Не, я один. Детдомовский.
– Это хорошо. И даже очень хорошо - для нашего дела.
– Для какого дела? - насторожился Нос. - Меня все равно будут искать.