– Не хочу, - подтвердил Нос.

– Ты есть трусливый солдат. Плохой солдат. Тогда пойти ты, - лемониец ткнул пальцем в Вову.

Тот безропотно принял гранату, сунул ее в карман, армейский парализатор повесил на шею.

– Наш человек пойти с вами, - проверещал лемониец.

Бородачи немного посовещались. Потом один из них замахал рукой, призывая этого человека присоединиться к ним. Вова спрыгнул с катера и с обреченным видом побрел по жидкой грязи.

Диане стало его жалко, и она крикнула вслед:

– Все будет хорошо!

– Пристрелят его, конечно, - проворчал Борзо. - Дурак он, что согласился. Нет, бабы никого до добра не доведут.

– Не каркай, - процедил Мокрый.

Вопреки ожиданиям сделка прошла без осложнений.

Заправленный водородом катер медленно поднялся в воздух, развернулся и полетел к Израилю.

– Ты есть настоящий солдат! - лемониец похлопал Вову по плечу. - Ты есть настоящий храбрец!

– Спасибо, - пробурчал Вова, с трудом разжимая пальцы на рукояти парализатора. От напряжения они побелели и не желали слушаться.

– Бедненький, - Диана погладила молодого человека по щеке.

– Настоящий пацан! - отозвался Мокрый. - Даже штаны не обмочил, - и засмеялся. - А ведь я тоже за тебя переживал, парень. Молоток!

– Мы становиться настоящий команда, - лемониец удовлетворенно кивнул, - мы есть боевой отряд, я это чувствовать.

Израиль поразил Диану богатством. Предприимчивые от рождения местные жители давно уже шуровали в цивилизованном космосе и нажили немалые капиталы. Часть денег они вкладывали в благоустройство своего быта на Земле. Граница государства четко просматривалась. Пустынная бедность арабских поселений ярко контрастировала с роскошью еврейского государства. На его землях бесконечной чередой тянулись высокие белокаменные дворцы в восточном стиле, купола отливали золотом, сверкали россыпями драгоценных камней. Километры и километры улиц, целиком состоящих из дворцов. Впрочем, и простые домишки встречались - но кому интересно на них смотреть?

Только в Иерусалиме роскошные здания уступали место памятникам старины. Все остальные города Израиля давно срослись между собой, образовав единый богатый мегаполис Тель-Авив. Земли постоянно не хватало, поэтому часть домов стояла на гидропонтонах, превративших побережье Красного моря в жилую зону.

Катер пошел на посадку в районе Ашдода. Раньше здесь был курортный городок, теперь же располагался крупнейший на Земле центр торговли. В бесконечных лабиринтах застроенного многоярусными торговыми павильонами Ашдода кипела бурная жизнь. Здесь продавали и покупали все. Поговаривали, что если бы вы пожелали продать, к примеру, душу, то и на нее в Ашдоде нашелся бы покупатель.

Случайный гость рисковал потеряться в хитросплетении коридоров и лестниц навсегда. Но лемониец отлично ориентировался в Ашдоде. Крылатый уверенно повел свой «боевой отряд» по бесконечным переходам, вдоль громадных витрин и многоэтажных стеллажей, несколько раз они поднимались на скоростном лифте, дважды спускались по винтовой лестнице и один раз взлетали на магнитной платформе, пока наконец не остановились.

В заставленной самым разнообразным товаром маленькой лавочке сидел и читал газету лысоватый человечек в полукруглых очках.

– Дядя Моня, - окликнул его лемониец.

Человечек ощутимо вздрогнул, уронил газету - очевидно, к обилию посетителей он не привык. А может, пребывал в страхе перед правоохранительными органами, постоянно ожидая, что его вот-вот придут арестовывать. Увидев Крылатого, дядя Моня моментально успокоился.

– Ну и шо вам таки понадобилось от дяди Мони? Могу я спросить?!

Через пару часов Диана Жмуркина стала обладательницей новенькой идентификационной карты на имя Люси Бабарыкиной. Дядя Моня утверждал, что по какой бы картотеке ни пробивали карту, она будет чистой. Остальные тоже получили свежие документы. Мокрый долго возмущался. Теперь его звали Галактион Ефплампиевич Сладкий. Огорчение его было тем более серьезным, что Вове досталась благородная фамилия Орлеанский и имя Герман.

В тот же день на катере, загруженном под завязку оружием, абсолютно чистый перед законом «боевой отряд» отправился назад в Россию. Крылатый решил, что они выждали достаточно и грабить Кремль надо на этой неделе.

Глава четвертая

ОГРАБЛЕНИЕ

В осенней Москве после посещения пустыни Нефуд и жаркого Израиля Диане стало холодно. Она застегнула пиджак на все пуговицы, подняла воротник, поминутно дула на коченеющие пальцы.

– Нельзя включить обогрев? - спросил Вова, проявив заботу о девушке.

– И так жарко, - ответил сидящий за пультом управления Борзо и, сунув руку под рубашку, почесал мохнатую грудь.

– Тебе и на Северном полюсе было жарко. Хорошо с такой шкурой.

– Неплохо, - охотно согласился рангун. - Когда на улице холодно. А у вас на Земле почти везде жара дикая. И я потею. А когда я потею, у меня настроение портится.

– И запах от тебя неприятный, - заметил Нос.

Борзо смерил юношу неодобрительным взглядом, и тот испуганно потупился.

Катер заложил вираж над пустынным кварталом, на мгновение завис на высоте ста метров над землей и медленно опустился возле детской площадки. В пустой песочнице ковырял красным совком землю одинокий ребенок. Механическая няня застыла рядом без движения. На ее квадратной голове помаргивали разноцветные светодиоды. Речевой синтезатор безмолвствовал, еще не пришло время кричать во весь голос: «Живо домой! Живо домой! Живо домой!»

– Я быстро, - пообещал Мокрый, выбрался из салона и побежал к подъезду.

Всю дорогу он убеждал лемонийца, что ему нужно, очень нужно заглянуть к Татьяне. На пару слов. И тот в конце концов согласился сделать небольшой крюк в сторону Электростальского района. После того как Мокрый пообещал, что будет беспробудно пить и непременно завалит все дело, если они не навестят Татьяну.

Поднимаясь по лестнице, бандит поплевал на ладони, пригладил волосы. Глупость, конечно, - не жениться ведь собирается, а только спросить, полетит ли она с ним после дела.

– Полетит, - пробормотал Мокрый, - конечно, полетит. Куда денется… Я бы точно с собой полетел. Куда бы я, вообще говоря, от себя делся?

Наверху его ожидал неприятный сюрприз - опечатанная квартира. Прокурорский штамп на полоске белой бумаги не оставлял сомнений - Татьяну забрали правоохранительные органы. «Приплыли!» - Мокрый немного потоптался на лестничной площадке, как будто ждал, что ненавистный листок со штампом исчезнет, потом заторопился. Бегом сбежал по лестнице, запрыгнул в катер:

– Взлетаем скорее!

– Ты есть убить своя любовница? - с подозрением спросил лемониец.