– Схожу с ней. На всякий случай, – ответил я.
– Я двигатель глушить не стану. Старайтесь побыстрее обернуться. Иначе мы не улетим отсюда далеко. Ведь топливо, как в мире все, кончается.
– Хорошо, – кивнул я. – Кстати, может, мы раздобудем в доме спирт? Действительно, лишнее топливо никогда не помешает.
Под дощатым навесом стоял новенький блестящий мотоцикл с двигателем внутреннего сгорания, гордость владельца. Мое предположение о наличии в доме горючего имело под собой основание.
Глаза Милы округлились.
– Вы что, собираетесь грабить хозяев?
– Пожалуй, так, – усмехнулся я. – Удивляюсь, как ты после таких приключений сохранила приверженность к цивилизованному поведению.
Я спрыгнул с вертолета первым и подал девушке руку. Собака, заметив, что хозяйка выходит, жалобно заскулила, но следом не прыгнула. Мила приказала:
– Оставайся здесь, Веточка! Я скоро вернусь.
Собака окончательно успокоилась и притихла за креслом. Зря сочиняют, что собаки инстинктивно не любят китайцев, догадываясь, что где китайцы – там и китайские рестораны с их своеобразной кухней. К Диме пес относился с доверием. Впрочем, тот не был совсем традиционным китайцем и, наверное, тоже смотрел на собаку, не оценивая на глаз ее упитанность и вкусовые качества.
Едва мы оказались на земле, как главная дверь дома распахнулась, и из нее выбежал молодой мужчина без бороды, но с роскошными усами, в европейской одежде.
– Сахбан! – ахнула Мила. – Ты знаешь, что здесь происходило в твое отсутствие?
Молодой человек, однако же, повел себя странно. Вместо того чтобы броситься к избитой девушке, вызывавшей у него до сих пор самые теплые чувства, он охнул и попытался сбежать, намереваясь юркнуть в неприметную калитку в дальнем конце двора.
Когда желанная цель была уже так близка для беглеца, я поймал его за крепкий ворот хлопковой рубахи. Раздался треск, Сахбан упал на колени и запричитал что-то на незнакомом мне языке.
– Что ты лопочешь? – спросил я несчастного ухажера.
– Она жена, Она моя законная супруга, – по-русски заявил молодой человек. – Все по закону. У меня есть документ от имама. Официальный документ. Брак зарегистрирован по всем правилам.
– Что? – негодующе осведомилась девушка появившись из-за моего плеча. – Тебе во сне привиделось, что я вышла за тебя замуж?
Увидев Милу вблизи, Сахбан побледнел и начал закрывать лицо руками.
– Что ты прячешься? – грозно спросила разгоряченная красавица. – Выходит, ты все подстроил, мерзавец?
– Пахлаван, – заикаясь, ответил юноша. – Он во всем виноват, нехороший! Он меня заставил.
– Ах ты, дрянь! – Мила собралась дать бывшему другу и мнимому супругу пощечину, но тот надежно закрылся холеными руками, и ногти девушки только оцарапали молодому человеку кисть.
– Разберетесь потом, – прервал я ссору. – Если возникнет желание. В доме еще кто-то есть?
– Нет, ответил Сахбан, честно округлив глаза.
– Имей в виду – ты остаешься со мной, и я живо сверну тебе шею, если с Милой что-то случится, – предупредил я Сахбана. – А сейчас Мила идет за документами, а мы с тобой – за спиртом. Выдаешь мне две канистры по двадцать литров, и считаем, что ты нам ничего не должен. На сегодня.
Понятливая Мила быстро скрылась в доме. Я подивился благоразумию девушки.
– У нас нет столько спирта, – проблеял Сахбан. – Я давно не был на спиртовом заводе.
– Придется найти.
– Я заплачу деньгами!
– Денег у меня побольше твоего. Давай спирт!
– Только двадцать литров! – взмолился молодой человек, сытые щеки его противно тряслись. – Запас для экстренных случаев! Больше нет!
– Быстро неси!
Сахбан поднялся с колен, ринулся под навес, где стоял мотоцикл, откинул крышку люка в полу, юркнул под землю. Не успел я обеспокоиться, куда ведет подземный ход, как «гостеприимный хозяин» вытащил алюминиевую канистру. Я взял емкость, открутил крышку. Судя по запаху, в ней плескался чистый спирт.
Было большое искушение проверить, что еще скрывается в подвале «гаража». Но спирта там, наверное, в самом деле не осталось. А время нужно было экономить.
– Лежать лицом вниз! – приказал я Сахбану. Не то чтобы ожидал от этого слизняка каких-то пакостей, но всегда лучше проявить благоразумие, чем делать потом лишние движения. Сейчас он выглядит неумехой и размазней, а не успеет вертолет подняться, выудит из подвала гранатомет, а то и зенитную ракету, и пальнет вслед. Восток – дело тонкое, стереотипы поведения людей сильно отличаются от европейских.
К моему удивлению, Милу ждать не пришлось. Девушка выбежала из дома с легкой спортивной сумкой. В руке она сжимала что-то желтое и блестящее.
– Подавись, мразь! – заявила она и бросила предмет в Сахбана.
Не попала, тяжелый золотой браслет звякнул о камни и покатился по двору.
– Уходим, – приказал я. – Дима, залить топливо сейчас?
– Наш вертолет принадлежал пиратам, – непонятно к чему заявил Дима. – Быстрее прыгайте в него!
Мы поднялись в салон. Мила по-хозяйски уселась в кресле стрелка, мне опять досталось откидное сиденье сзади. Собака доверчиво ткнулась мне в руку, но уловив запах спирта, чихнула и отвернулась, принявшись тыкаться носом в бок хозяйки.
Дима, бросив косой взгляд на корчащегося в пыли Сахбана, продекламировал:
Обманщик, который морочит достойных людей,
Похож на глупца, что с корзиной идет за водой.
Спешит он, бедняга, домой обернуться скорей,
Да только у дома увидит корзину пустой.
– Как это верно! – восхитилась Мила.
– Бессмертные строки написаны Хань-Шанем, – пояснил Дима, поднимая вертолет в воздух.
Мы начали резко набирать высоту, выбираясь из негостеприимного ущелья. Краем глаза я заметил, что возбужденный народ возвращается в деревню. При виде вертолета крестьяне начали кричать и ускорили движение. Наверное, решили, что мы грабим их утлые лачуги, пока они развлекаются, пытаясь побить кого-то камнями.
Оглянувшись на дом Пахлавана и Сахбана, я обнаружил, что из-под черепичной крыши густо повалил черный дым.
– Дом загорелся, – сообщил я спутникам. – С чего бы это?
– Еще бы он не загорелся, – фыркнула Мила. – Я подожгла все тряпки в своей комнате. И мебели у них много, богато по местным меркам живут, подлецы. А до реки далеко. Слуги воду таскают.
– Зачем же дом ты подожгла? – изумился Дима. – Ведь это не канистру спирта отобрать!
– Мерзавец Сахбан меня предал, – всхлипнула девушка. – А я ему верила! Он казался таким милым.
– Подобное случается, – кивнул я. – Выходит, романтичные чувства ты к нему все же питала?