– Думаю, некоторое время у нас есть, – сообщила има Галут. – В любом случае вы умрете, как герои, и вас занесут в анналы аурелианской истории. И величие ваше будут воспевать в веках.
– Вот как? – Химель поправил очки и гордо вскинул голову. – Приятно… Можно сказать, чужая, неизвестная звездная система… И нас здесь будут помнить!
– Интересно, как это о нас узнают, если нас всех тут похоронят? – буркнул Яловега.
– Это такая поговорка, – пояснила принцесса, – если кто-то готовится принять героическую смерть, ему говорят успокаивая: «Ты будешь занесен в анналы аурелианской истории». И он уходит в иной мир успокоенный. Ну и заносят кое-кого, конечно. В анналы. А для тех, кого и крупинки не нашли, и личности не установили, есть резервные места. Их вспоминают, как неведомых борцов. И это тоже приятно…
– Тьфу ты! – выдохнул механик. – Что за дурной народ? Приятно им. Да если подохнешь, тебе самому и дела не будет никакого. Вспоминают тебя или нет…
– Яловега, я попросил бы без оскорблений, – выдавил Евграф Кондратьевич сквозь зубы. – Ты у меня уже вот где… Славный обычай. Гораздо лучше, чем просто повернуться к могиле товарища спиной и забыть о нем.
– А чего ты нервничаешь? – пожал механик плечами. – Успокойся, истерик. Как же, будут они кого-нибудь из нас в веках воспевать! Вряд ли у хвостатых есть такая процедура для «неведомых зверушек», как окрестила нас эта дамочка. – Яловега мотнул головой, недвусмысленно указывая на принцессу. – Ну да ничего… Мне их воспевание ни к чему. Обойдемся как-нибудь.
Пока Сумароков занимался пультом электромагнитного орудия, Антон обследовал остальную часть башни. Лесенка, по которой они поднялись, оказалась не единственной. Несколько узких трапов шли вдоль граней пирамиды вверх и вниз. Вверху можно было подойти к стволам орудий, а внизу имелось несколько подсобных помещений, в которых размещались ленты транспортеров автоматических зарядников и прочая оружейная механика.
И вверху, и внизу в башне имелись крошечные смотровые иллюминаторы. Вверху через них проглядывало небо, внизу – помещение под общим куполом. Над куполом торчали вершины нескольких пирамид.
– Смотрите, – крикнул Антон, подойдя к одному из иллюминаторов, в который было видно то, что происходит на палубе. Ретлианцы суетливо перемещались внизу. Захват бывшими пленниками одной из башен явно их взволновал. Враги тащили какое-то оборудование. Некоторые были вооружены до зубов штуковинами, похожими на лучевые автоматы. Многие сжимали оружие в двух и даже трех руках.
– Волнуются! – прокомментировал Яловега, наблюдая за врагами из другого иллюминатора. – У нас совсем мало времени осталось.
– Скорее, – проговорила има Галут, – запускайте электромагнитную пушку. Пока нас не выкурили отсюда и не уничтожили, постараемся нанести врагам наибольший урон.
– А вы уверены? – боязливо спросил Коля. – Мы начнем стрелять, и они начнут стрелять… А так, может, еще и отсидимся…
– Уверена! – воскликнула аурелианская принцесса. – Я и то больше хочу помочь вашим десантникам, чем ты!
– Да я и не знаю, как пушкой управлять, – продолжал юлить Сумароков.
– Дави на сенсор со значком, который я изобразила. Сначала на него. Потом работай рычагом в левой верхней части пульта. Это система наведения. На экране появится изображение целей. Мы ведь стрелять будем не по спутникам и не по вертолетам, точность нам не понадобится. По статичным целям из электромагнитной пушки способен попасть даже ребенок.
Сумароков вздохнул и послушно нажал на кнопку с перевернутым рычагом. Послышался гул, и на глазах у землян откуда-то снизу выдвинулся широкий ствол, отлично различимый за толстым стеклом иллюминатора.
– Получилось! – радостно возвестил Коля.
– Отлично, Коляныч! – Яловега хлопнул его по спине, и пилот закашлялся.
– Слушай, ты. – Кияшов взял механика за рукав и оттащил в сторону. – Не трогай его. Не видишь, он делом занят.
Яловега покосился на лопатку, зажатую в кулаке старпома, и заявил:
– Что я плохого делаю? Я же только хотел ему помочь.
– Себе лучше помоги, – произнес Евграф Кондратьевич голосом, не терпящим возражений.
Тем временем что-то лязгнуло, щелкнуло. Делакорнов внизу вскрикнул.
– Ретлианцы прорвались?! – срывающимся голосом выкрикнула Инна.
– Нет… Идите сюда…
Коля сорвался с места первым. Уж очень ему не хотелось быть главным артиллеристом. А тут появился такой отличный повод увильнуть от управления пушкой.
Антон находился в одном из подсобных помещений. Он молча указал на ленту транспортера. На ней лежала приличных размеров – примерно со шлем от скафандра – болванка желтого цвета.
– Будь я проклят, да это же золото! – закричал Яловега. – Выходит, Химель не заливал! Золота у них и правда завались!
– Когда Сумароков активировал пушку, открылась вон та дверца, из нее выскочила одна болванка, прошла к подъемнику, – пояснил Антон. – Вторая осталась на транспортере. А за дверцей их не меньше ста. Вся каморка забита золотом…
– Я туда! – радостно воскликнул Яловега, пытаясь влезть на ленту транспортера.
– Назад, идиот! – рявкнул Кияшов. – А то сейчас засандалим тобой вместо снаряда… Но снаряды из золота… Это и правда как-то чересчур… А, имочка?
Принцесса отозвалась сверху – спускаться по лестнице ей было тяжело, и она сидела на полу рядом с пультом ведения огня, прислонившись к стене.
– Да, снаряды золотые. В их атомной решетке накоплено очень много статической энергии. От удара она высвобождается, передается цели и буквально испаряет ее. Снаряды дорогие, но не чрезмерно… Вражеский спутник-разведчик или даже вертолет стоят гораздо дороже…
– А если не попадешь? – спросил Яловега и шумно сглотнул.
– Тогда снаряд не сдетонирует, и его потом подберут, – объяснила принцесса. – Ладно, идите сюда. Что вы сгрудились у зарядника? Нужно стрелять!
Коля, стиснув зубы, поднялся наверх и взялся за тумблер в левой верхней части пульта. Дуло электромагнитной пушки двинулось в сторону, замерло на месте, потом быстро заплясало, выделывая странные восьмерки.
– Что ты делаешь? – прошептала Инна.
– Да, что ты делаешь? – поинтересовался Кияшов. – Развлекаешься, что ли? Наводи на соседнюю башню. Видишь, на экране ее кусочек показался. В перекрестье его бери! А ты, похоже, решил вертолет сбить?
– Какие тут развлечения, – чуть не плача от досады, ответил Сумароков, – не получается у меня. – Крест так и пляшет. У ретлианцев, наверное, лапы специально под эту штуку сделаны. А у меня не выходит.
– Ты плавно, плавно… – подал голос Яловега. Евграф Кондратьевич бросил на механика убийственный взгляд, и тот осекся: – Молчу, молчу.
– Разворачивай в обратную сторону, – скомандовала има Галут.