– Ну, давай, давай, – проворчал колдун, постучав костяшками пальцев по лбу.
Зильбер Ретц добродушно улыбался, наблюдая за возникшей между Варнаном и Ламасом перепалкой. Он покрутил длинный ус и подмигнул великану, подбадривая его. Варнан глянул на меня еще раз и поспешно побежал вдоль ограды к калитке.
– Где только вы нашли такого идиота, милорд? – поинтересовался Ламас. – Он же совершеннейший дебил…
– Ты будешь удивлен, Ламас, – ответил я, – но он сам нашелся и однажды уже выручил меня из беды.
– Случайность, – предположил Ламас, – впрочем, сейчас он занимается тем, что уравнивает число своих положительных и отрицательных заслуг – в прошлый раз выручил из беды, теперь в нее втянет. Я это чувствую…
– Ты пессимист, Ламас, – заметил я.
– Я реалист, – возразил колдун, – к тому же немного провидец.
Зильбер Ретц сделал повелительный жест – и Варнана пропустили внутрь. Правда, великолепный двуручный меч ему пришлось отдать караулу. Но, видимо, таков был заведенный во дворце порядок. Здраво рассудив, что спорить с королевскими порядками в данной ситуации глупо, да и невыгодно, Варнан безропотно вручил свое оружие охране и вскоре уже был возле начальника королевской стражи, который предложил ему присесть на частично распиленный на дрова крупный ствол черного дуба. Нам оставалось только наблюдать за их разговором из-за ограды вместе с толпой заинтригованных зевак.
– Ну вот, – сказал Ретц, – так когда ты решил стать королевским стражем?
– Да я, в общем-то, я с детства об этом мечтал, – быстро заговорил Варнан, – для меня это такое важное дело, просто очень важное, а я все всегда чем-то не тем занимался. По крайней мере, мне так казалось… Ну всякой ерундой…
– Понимаю, понимаю, – быстро закивал Ретц, – у меня всегда было такое же точно чувство, пока я не стал тем, кем я стал. Эй вы, – крикнул он, – идите-ка сюда, послушайте, что говорит этот молодой человек!
Стражи быстро побросали свои дела – карты, кости, белье, муштру, – и подошли к сидящим, создав полукольцо. Из-за ограды хорошо было видно, как быстро и слаженно они двигались. Теперь Варнан был полностью окружен – за его спиной оказалась решетка, а перед ним стоял отряд из тридцати вооруженных стражей.
– Что-то происходит, милорд, – дрожащим голосом проговорил Ламас, – мне не нравится, как они двигаются…
– Спокойнее, Ламас, – ответил я, – ты разве не видишь, просто начальник королевской стражи хочет представить Варнана остальным.
– Итак, что ты там говорил насчет своих желаний? – неожиданно недобро усмехнулся Зильбер Ретц. – Повтори, пожалуйста, для всех этих людей…
– Я говорил… – начал Варнан. Но Ретц грубо оборвал его.
– Может, хватит?! – рявкнул он. – Хотел втереться ко мне в доверие таким глупым способом? Ты что же, бунтовщик, думал, что я не узнаю тебя?! Твое словесное описание у меня вот тут запечатлелось, – он хлопнул себя ладонью по лбу, – а ты – парень видный. К тому же кто еще будет повсюду таскать с собой такой здоровенный двуручный меч?
Зильбер Ретц стремительно вскочил на ноги, подхватил с земли остро заточенную алебарду и резко махнул рукой:
– Взять его! Это опасный бунтовщик. Захотел быть начальником королевской стражи? Ну-ну, это мы еще посмотрим, кем ты у нас станешь.
Зильбер Ретц обернулся к ограде, и толпа испуганно отшатнулась, столько хищного было в его взгляде. Он смотрел прямо на меня, так что мне тоже стало немного не по себе.
– Дарт Вейньет, – выкрикнул Ретц, – вам лучше не двигаться, оставайтесь на месте и, вполне возможно, вы не пострадаете! – Он отдал приказание. – Взять бунтовщиков!
В то же мгновение стражи кинулись на Кара Варнана. Великан отпихнул сразу нескольких «псов», а одного так приложил увесистым кулаком, что тот взвился в воздух и рухнул поодаль. Варнан принялся орудовать кулаками, раскидывая нападавших, но их было слишком много, и уже в следующее мгновение толпа стражей навалилась на великана, и он скрылся под грудой их тел…
Несколько стражей уже бежали от дворца вдоль ограды, держа алебарды наперевес. Снова затевалась заварушка. Мне в голову пришло, что последнее время, где бы я ни появился, немедленно возникала вооруженная стычка. Праздная публика с криками кинулась врассыпную, а Ламас сделал несколько быстрых пассов в ту сторону, где «псы» изо всех сил мутузили Варнана, потом поднял руку и резко опустил ее. Из его ладони вырвался мутноватый шар, с оглушительным грохотом ударил в мостовую, и все вокруг стало быстро затягиваться зеленоватым туманом. Его клочья начали кружиться вокруг меня причудливым хороводом, заволакивали зрение, щипали глаза и лезли в нос. Вскоре я уже почти ничего не видел, утратил обоняние и вкусовые ощущения – рот словно был забит липкой мокрой слизью, не самое приятное состояние, скажу я вам. И только смутный силуэт Ламаса маячил в нескольких шагах от меня.
– Бежим! – крикнул колдун и мгновенно растворился в зеленоватой густоте – помчался куда-то сквозь туман.
Я побежал следом, стараясь не потерять направление, что в условиях почти нулевой видимости представлялось мне невозможным. Вскоре туман так загустел, что в нем стало тяжело дышать: он забил ноздри еще больше, наполнил рот приторным, противным вкусом, тяжелой влагой оседал на ушных раковинах, лишая слуха. Мне показалось, что я оглох, ослеп и потерял всякую возможность ориентироваться в пространстве. Из носа постоянно лилась липкая слизь, словно я был смертельно простужен. В сложившейся ситуации мне приходилось рытирать нос рукавом. Голоса мечущихся в тумане людей звучали приглушенно, как будто из-под земли. Ламас маячил где-то впереди, но потом совершенно пропал из виду. Я растерянно остановился и принялся озираться, пытаясь определить направление, в котором следовало двигаться, чтобы оказаться подальше от дворца и королевской стражи. На всякий случай я вытащил меч и принялся водить им в воздухе – вдруг наткнусь на «псов».
Неожиданно из тумана вынырнул колдун. Одной рукой он зажимал нос, другой тронул меня за руку:
– Идемте, милорд, вы хотели попасть во дворец – надо спешить…
Во дворце у меня было весьма неотложное дело, о котором я пока не распространялся – боялся, что если кому-нибудь рассказать, то оно не выгорит. Разумеется, Ламасу мой визит во дворец, как, впрочем, и блуждания вокруг ограды дворца, представлялся совершенным безумием, и все же он не возражал. Наверное, мудро рассудил, что сам он человек подневольный, к тому же с недавнего времени находящийся у меня на жаловании, а посему должен беспрекословно выполнять все мои приказания. Даже самые сумасшедшие. Но в планах моих не было и доли безумия: обстановку я, хоть и с горем пополам, разведал, а предстоящее проникновение во дворец должно было позволить мне заполучить фамильный клинок Мордур. Я еще совсем не представлял, как отберу его у Алкеса, но был почему-то уверен, что Мордур непременно должен принадлежать мне, что именно он приведет меня к победе и трону.
– Вперед, Ламас, – сказал я и шумно высморкался, освобождая нос от наполнявшей их липкой слизи, – веди меня!