Я закатила глаза.
— Элита до мозга костей, да?
Кэт вынула желтый линованный лист из блокнота, в котором Ро делала перевод.
— Прежде чем перейти к делу, Мори записала уйму чепухи, — сказала Джо. — Эта посудомойка жила тысячу лет назад. Она не видела ни машин, ни самолетов, ни мобильных телефонов, ни землетрясений, поэтому у нее не было нужных слов для описания. Чтобы определить дату события, она пользовалась описаниями вроде «в день того». Я перевела в основном то, что касается непосредственно «Синсар Дабх». И все еще работаю над остальными предсказаниями, но работа движется медленно.
Я просмотрела перевод. Мне не терпелось найти подтверждение своей героической или хотя бы злодейской роли.
«Зверь вырвется прочь и спалит землю. Его нельзя уничтожить. Нельзя ему навредить. На нечистом дереве вырастут новые листья. Его нужно сплести (окружить стенами? посадить в клетку?). Из величайших родов придут двое: если одна умрет молодой, вторая, что будет искать смерти, станет охотиться за этим. Драгоценности с ледяных скал, возложенные на востоке, западе, севере и юге, заставят троих встретить одно. Пятеро от тайного барьера будут колдовать там, где сложатся камни, и один, что пылает чистотой (сожжен в погребальном костре?), вернет это в место, откуда оно сбежало. Если захваченный... или одержимый (не уверена в слове... трансформированный?) запечатает это в сердце тьмы, оно будет спать, но не крепко».
— Чуваки... Фигово! Ну кто пишет такую ерунду?! — воскликнула Дэни, читавшая через мое плечо.
Джо фыркнула.
— Я сделала, что смогла. В написании одного и того же слова эта женщина всякий раз делала новые ошибки.
— Ну вот что ей стоило выражать свои мысли малость точнее? — проворчала Дэни.
— Наверное, она думала, что пишет точно, — сказала я. Нюансы языка, особенно его диалектов, постоянно менялись. — Дэни, ну кто сможет через тысячу лет перевести слова «чуваки» и «фигово»?
Но дело было не только в языке. Сложность была в том, чтобы пересказать сон. В средней школе меня так беспокоили сны о Холодном Месте, что я решилась поговорить с папой о повторяющемся кошмаре. Он посоветовал мне записать его, чтобы мы вдвоем попытались понять, что он значит.
Логичный и прагматичный Джек Лейн считал мозг большим компьютером, а сны — всего лишь способом, с помощью которого подсознание копирует и располагает события дня, разбирает воспоминания и анализирует полученные уроки. Мой папа верил, что если сон повторяется, то разум или сердце не могут с чем-то справиться и сигнализируют о проблеме.
Он предположил, что сон отражал мой детский страх потерять маму, но даже когда мне было десять, этот ответ не был похож на правду. Теперь я думала, что папа волновался о том, что сон был связан с моей биологической матерью, которую я потеряла.
До недавнего визита в Белый Особняк я тоже так думала, но, увидев Короля и фаворитку, я опознала в ней женщину из своего сна. А в последнем сне, глядя на ее смерть, я чувствовала, что сама умираю. И теперь меня беспокоила совершенно иная возможность. Когда я пыталась записать сон о Холодном Месте, запись вышла очень похожей на это пророчество: смутной, странной и сбивающей с толку.
— К тому же мы думаем, что разобрались, — сказала Джо. — Слово «Келтар» означает «волшебная мантия». Клан Келтаров... МакКелтары были друидами и служили Туата де Данаан тысячи лет назад, когда Фейри еще жили среди нас. Когда был подписан Договор и Фейри ушли из нашего мира, Келтары остались на страже Договора и присягнули хранить древнее знание.
— А мы узнали, что сейчас живы пять друидов Келтаров, — сказала Мэри.
— Дэйгис, Драстен, Кейон, Кристиан и Кристофер, — перечислила Джо. — Мы уже отправили им сообщение, попросив присоединиться к нам.
К сожалению, с Кристианом будут проблемы.
— Ты сказала, что знаешь, где камни, — сказала Кэт.
Я кивнула.
— Итак, нам нужно только, чтобы ты определила, где Книга. Один из Келтаров подберет ее и принесет сюда. Четыре камня лягут вокруг нее, пятеро друидов прочитают связывающее заклятие или что там им известно, чтобы запереть ее здесь. Кажется, один из них поймет, что нужно делать. Я говорила с его женой, и она, похоже, знает, что такое «захваченный или одержимый».
— Запереть ее где?
Я внимательно наблюдала за Ровеной. Кажется, мне отводилась роль ищейки. Все это время я думала, что мне придется делать все самой, но в пророчестве обо мне почти не говорилось. И не было ни слова о том, что я плохая. Только упоминалось, что Алина может погибнуть, а я буду искать смерти — это уже было. С моих плеч словно свалился огромный груз. За большую часть работы будут отвечать пятеро других людей. Я едва сдержалась, чтобы не вскинуть кулак к потолку и не завопить: «Да!»
— Там, где Книга была ранее, — холодно сказала Грандмистрис.
— И где же?
— В конце того коридора, который, по словам Дэни, ты не смогла пройти, — ответила Джо.
Ровена прожгла ее взглядом.
— Ты можешь пройти мимо женщины, которая его охраняет? — спросила я у Ровены.
— Пусть тебя не беспокоят мои возможности, девочка. Я делаю свою часть работы. Ты — свою.
— В'лейн тоже не смог пройти, — забросила я наживку.
— Ни одному Фейри это не удастся. — Слова Ровены сочились высокомерием, и я поняла, что она приложила к этому руку.
— А кто та женщина в холле?
— Последняя глава Хевена, — ответила Джо.
Кто входил в состав нынешнего Хевена Ровены, для меня оставалось загадкой.
— То есть моя мать?
— Исла тебе не мать! У нее был только один ребенок, — отрезала Ровена.
— Тогда кто же я?
— Вот именно. — В эти два слова она вложила и обвинение, и приговор.
— Пророчество гласит, что нас было две. Одна умерла молодой, вторая искала смерти. — Если бы мы были одни, не знаю, как далеко я зашла бы в поисках ответа. Но знаю, что после этого я бы себе не нравилась.
— Вполне возможно, что посудомойка наелась несвежей рыбы, увидела пару кошмаров и объявила себя пророчицей. Там говорится о родах. Во множественном числе.
— Она писала с ошибками, — сказала Джо, — и во многих словах есть лишние буквы.
— Придется убрать защитные чары, — холодно произнесла я.
— Ни один Фейри не будет присутствовать при заточении мерзости!
— В'лейн не отдаст мне камень. Он ни за что не отступится.
— Ну так раздвинь ноги перед очередным Фейри и отработай, — сухо сказала Ровена. — Затем можешь пожаловаться на нас. Для выполнения ритуала твое присутствие нам не нужно.
Я покраснела и разозлилась. Эта старуха могла меня достать, как никто. Интересно, моя мать — Исла, быстро поправила себя я — чувствовала то же самое? Я так радовалась, что нашла свою биологическую маму, а теперь, когда все говорят мне о ее единственном ребенке, я чувствую себя так, словно у меня украли не только маму, но и сестру. Я никогда еще не испытывала такого одиночества.