— Тоже пропал без вести?
— Именно.
Келли лишь покачал головой:
— Давай дальше. Три трупа уже есть.
— Собственно, к списку можно добавить самого Майлера фон Брауна и его правую руку, некоего Дейвида Мошера. Сейчас о нём мало кто помнит, но два десятилетия назад он являлся заметной фигурой в корпоративной иерархии.
— У меня с твоих слов создаётся ощущение, что все ниточки, ведущие к тем событиям, тщательно обрублены.
— Не совсем так, — возразил дройд. — Глава корпорации, как тебе известно, скончался. Но ведь кто-то отправил письмо. Остаётся упомянутый Дейвид Мошер, бессменный заместитель Майлера, второй акционер «Фон Брауна»…
— Где и при каких обстоятельствах он погиб? — хмыкнув, переспросил Марк.
— Вот тут ты ошибся. Он жив. Мошер покинул пост вице-президента корпорации десять лет назад и с тех пор поселился тут в колонии.
— Ты не ошибся? — голос Келли слегка дрогнул, выдавая волнение. Андроид был единственным, с кем Марк мог позволить себе подобную роскошь — говорить эмоционально и непринуждённо.
— Я всё тщательно проверил, пока ты был занят. Дейвид Мошер тут, на Марсе, ему недавно исполнилось семьдесят, но, по данным медицинской карты, старик находится в трезвом уме и твёрдой памяти.
— Ты считаешь, что отправитель письма он?
— Пятьдесят на пятьдесят, Марк, — выдал свою оценку вероятностей андроид.
Келли не ответил. Несколько минут он смотрел в окно, на проносящиеся мимо ландшафты, размышляя над новой информацией, затем, когда впереди показался знакомый поворот дороги, произнёс:
— Включи музыку, Генри. И веди себя в присутствии Фридмана как положено.
* * *
По лицу Дитриха трудно было ответить: зол он или же, наоборот, восхищён действиями главы службы безопасности.
Он вышел из здания КПП и прямиком направился к плавно вырулившему на парковочную площадку элегантному «Дэйшу». Охрана попыталась последовать за ним, но Фридман остановил их, раздражённым жестом руки указав на вездеход.
Открыв заднюю дверь машины, он сел рядом с Марком и спросил:
— Вы всегда действуете подобным образом, Келли?!
Марк пожал плечами.
— Только в особо запущенных ситуациях, — ответил он.
— Значит, я могу считать, что просто удачно оказался в нужное время, в нужном месте? Если это не система, то я закрою глаза на инцидент и постараюсь забыть увиденное.
— А в чём дело, господин Фридман? Разве я каким-то образом подставил корпорацию? Или азиаты не выполнили моих требований?
— С этим всё в порядке, — буркнул Дитрих. — Они так суетятся, что уже успели сделать два рейса в долину, вывозя назад радиоактивную почву.
— Ну вот видите. Я же говорил: есть сорт людей, которые понимают только прямой язык силы. Переговоры с ними бесполезны.
Глаза Фридмана сузились.
— Это я усвоил давно, ещё на Земле, — с внезапной резкостью ответил он. — Но концерн «Новая Азия» — мощная организация с клановой структурой. Если я не ошибаюсь, то один из младших членов семьи Ляо сейчас сидит с растяжкой в зубах и двумя готовыми взорваться гранатами…
— Успокойтесь, господин Фридман. Пусть немного попотеет от страха. Гранаты учебные, а я не идиот, чтобы доводить азиатов до состояния праведного гнева. Никто не умрёт. Если вы внимательно наблюдали за моими действиями, то наверняка заметили, что в столкновении не погиб ни один охранник.
— Да, заметил… — Фридман мог изображать что угодно, но в душе он всё же восхищался Келли. Если поначалу он принял его за самоуверенного отморозка, то теперь мысленно извинился перед Марком, продемонстрировавшим завидное хладнокровие и тонкий психологический расчёт.
— Откуда вы знаете их язык? Специально учили для подобного рода акций?
— Я был в рабстве у азиатов.
Фридман удивлённо повернул голову:
— Об этом ничего не сказано в вашем досье.
Келли усмехнулся:
— Я изъял оттуда некоторые пункты своей биографии, злоупотребив служебным положением.
— И так просто рассказываете об этом?
— Вы бы всё равно узнали. Электронные досье — не единственный и отнюдь не самый полный источник информации о сотрудниках корпорации.
Фридман на секунду задумался.
— Это многое объясняет в вашем поведении… Нельзя ли получить краткую справку из первых рук?
Келли поморщился, но ответил:
— Вы знаете, что такое корпоративный учебный корпус?
— Нет. Что-то слышал о нём, но подробностей не припомню.
— Вам придётся многое переосмыслить, прежде чем вы поймёте, что на самом деле представляет собой колония. Корпорация предоставляет своим клиентам полностью автоматизированные усадьбы с прилегающим землевладением. С точки зрения рядового гражданина Земли, особняки на Марсе — это верх роскоши и удобств, но в сектор «Фон Брауна» редко попадают простые смертные. В основном здесь живут очень состоятельные люди, чаще всего пожилого возраста, многие из них консервативны, они привыкли к земному быту, и их не устраивают андроиды, массово применяемые в качестве прислуги. Они хотят видеть подле себя живых людей, и корпорации часто приходится нарушать правила, идя навстречу желаниям клиентов.
— Хотите сказать, что здесь есть незаконные поселенцы?
— Можете называть это как угодно, Фридман. Категория людей без гражданства, не внесённых в списки колониальной администрации, люди-призраки, привезённые сюда по прихоти богатых клиентов, — они вроде бы существуют, но принято считать, что их нет. Вот такой парадокс. Им запрещено иметь детей, но это правило нарушается столь же часто, как основные пункты стандартного контракта. В результате население Марса имеет нелимитированный прирост. Обычно детей, рождённых вопреки запрету, забирают у родителей, отдавая в специализированное учреждение, которое готовит новые кадры для нужд колонии. Оно-то и называется корпоративным учебным корпусом. Я попал туда после смерти матери. Спустя три года я бежал и, как следствие, попал к азиатам. Ещё четыре года я провёл на территории концерна, в рабстве. Потом мне удалось бежать и оттуда.
Келли посмотрел в окно и продолжил:
— Всё познаётся в сравнении, господин Фридман, и после тех лишений, которые я терпел у азиатов, трудности, подбившие меня на побег из корпоративного училища, показались попросту смехотворными, поэтому я вернулся сюда, но уже совершенно иным, — во-первых, я повзрослел, во-вторых, научился по-настоящему ненавидеть, ну а в-третьих — набрался ума или, как принято говорить, раннего жизненного опыта. Это помогло мне в дальнейшем. Начав свою карьеру простым охранником, я быстро получал повышения и за десять лет прошёл всю иерархическую лестницу — от рядового сотрудника до начальника отдела.