Гегемония Каморры прекратилась одновременно с исчезновением Конфедерации Нафлина. Усиленная скаитами святой инквизиции и убийцами-притивами, Церковь Крейца смогла пленить главарей одного за другим и казнить их на огненных крестах.
«История великой империи Ангов» Униментальная энциклопедия
Тиксу Оти с трудом разлепил глаза.
Он голым лежал на холодной земле, и его трясла дрожь. Острая боль терзала голову. Коррегированный эффект Глозона, привычная боль после деремата.
Первыми он увидел уходящие вдаль руины зданий и небо, залитое зеленым светом. На горизонте висел огромный диск Зеленого Огня, купающийся в палитре цветов от нефритового до бледно-зеленого. Далекие огни изумрудных скоплений на небосводе неверными лучами облизывали стены развалин.
Тиксу еще не пришел в себя, и в его замутненном сознании, как во сне, пролетели события, приведшие его в этот дворик, заросший желтыми колючими сорняками. В вихре образов мелькали лица сиракузянки и Качо Марума.
Порывистое дыхание ветра было не в силах разогнать чудовищную вонь, наваливавшуюся на него как свинцовое покрывало. Контраст между жгучим холодом, поднимавшимся из глубин выжженной земли, и влажностью воздуха гонял по коже и мурашки, и ручейки пота.
Он с трудом уселся, поджал под себя ноги и попытался осмыслить ситуацию, в которую попал. От усилий его едва не вырвало. Планетарный переход и неприятное ощущение, что он гость в своем теле, мешали сосредоточиться и привести в порядок мысли. Он решил, что ему понадобится не менее часа, чтобы обрести свои ментальные и физические способности.
За его спиной послышался смешок, похожий на карканье. Он осторожно повернулся. В нескольких шагах от него, привалившись спиной к огромному камню, сидела растрепанная женщина без возраста. Лицо словно из папье-маше, крохотные полузакрытые и глубоко сидящие глазки, фиолетовые круги под ними. Растрескавшиеся губы сжимали измочаленную трубку. Она с удовольствием втягивала в себя табачный дым, выпуская ноздрями длинные голубоватые струи, которые обволакивали ее зеленоватым туманом. На ней было одеяние из лохмотьев, отдаленно напоминавшее платье, в дырах которого виднелась грязная сморщенная кожа.
– Глянь-ка на этого мужлана, свалившегося с неба!
Качающиеся пеньки зубов и десны по-прежнему сжимали трубку. Она говорила, скривив рот, одновременно сплевывая густую желтую слюну.
– Красавчик совсем голый! Даже раздевать не надо! Иди ко мне, милашка! Иди и полюбуйся на красавицу Изабузу! Не пожалеешь… Изабузе так нужны ласки! Уже давно у нее не было мужчины…
Она истерически захохотала, из ее горла вырвались хриплые звуки. Вокруг рта пролегли вертикальные морщины.
– Я что, тебе не нравлюсь или ты слишком робок? Молчишь? Это не любезно! Если Изабуза тебе не нравится, она пожалуется Хашиуту… А тот заставит тебя поговорить с Изабузой! Быть может, и заставит переспать с ней! Ты еще не знаешь, на что способен Хашиут!
Едва она произнесла эти слова, как послышался низкий заспанный голос, доносившийся из-за кучи гравия:
– Ты что там бормочешь? Мешаешь дрыхнуть! Или к тебе в кои веки пристает годаппи?
Не отводя остекленевших безумных глаз от Тиксу, женщина молчала. Только яростно сосала трубку, словно раздувала горн легендарных циклопов с горных планет Дельфа.
Тиксу понял, что эти заброшенные здания могут стать смертельной ловушкой. Женщина злоупотребляла «порошком радости», наркотиком, вызывавшим эйфорию. Он видел явные симптомы ломки. Да и ответивший ей мужчина явно был не один. Темные складки накатывавшейся ночи, размывавшей окружающую местность, казалось, скрывали тысячи невидимых опасностей.
Но двигательные центры оранжанина отказывались подчиняться ему. Его безуспешные попытки встать неизменно заканчивались провалом. Его охватила паника.
– Эй, Иза! Я разговариваю с тобой, как мне кажется! – раздраженно продолжил мужской голос. – Может, не желаешь разговаривать, а я жду ответа! С тобой говорит Хашиут! Или хочешь пару затрещин. Сейчас надеру тебе задницу! Будешь знать, как будить меня без причины!
Из-за кучи гравия появилась взлохмаченная голова. Заспанное звериное лицо с густой бородой, на котором пронзительно поблескивал единственный черный глаз. Второй был закрыт вшитым в кожу скулы и торчащей надбровной дуги дымчатым, хрустальным моноклем. Хашиут протянул руку и ткнул толстым пальцем в прикованного к земле Тиксу:
– А это кто такой? Откуда он появился?
Женщина, скорчившись и дымя, как завод теллурической энергии, не отвечала. В окнах, из-за каменных груд и стенок, окружавших двор, беззвучно появились головы мужчин и женщин. Оранжанина внезапно окружила гримасничающая орда демонов, вырвавшихся из преисподней. Ледяной холод сдавил легкие. Кровь его застыла в жилах, живот свела судорога. Он призвал на помощь всю свою волю, чтобы встать. Но его руки и ноги напоминали пустые оболочки, бесполезные и неспособные оторвать от земли Красной Точки.
Взъерошенные женщины хихикали и присвистывали, толкаясь локтями и перемигиваясь. С их губ срывались самые непристойные предложения.
– Заткнитесь, потаскухи! – рявкнул Хашиут. – Этого упускать нельзя! Похоже, у него проблемы с планетарным переходом, а так он в форме… За него дадут хорошие деньги на рынке рабов! Утренняя девица принесла бы больше, но и этот сгодится!
Мужчины в грязных лохмотьях выбрались из своих укрытий и направились к Тиксу. Круг быстро сомкнулся. Подталкиваемый страхом, он ценой неимоверных усилий встал и сделал несколько неверных шагов на ватных ногах. В голове пронеслась беглая мысль: девица, о которой говорил одноглазый и которая от них удрала, не могла быть не кем иной, как его утренней пассажиркой-сиракузянкой. Она материализовалась здесь и смогла от них ускользнуть.
Из-под ног Хашиута покатились камни, он спустился с кучи гравия, как дикий рогатый бык.
– Чего ждете, кастраты? – завопил одноглазый. – Хватайте его!
Один нищий бросился Тиксу в ноги, схватил его за икры и опрокинул. Оранжанин тяжело упал и ударился затылком. У него перехватило дыхание. Остальные навалились на него, как туча саранчи. Они схватили его за руки и ноги и прижали к земле. От вони лохмотьев он едва не лишился сознания.
– Отлично, парни! Этого поймали и уже не отпустим! – Хашиут прыгал от радости. – Похоже, вы чему-то научились, кастраты! Свяжите его! Мы сейчас же отправимся к франсао Каморры и продадим его!
Бродяги связали запястья и ноги Тиксу и бесцеремонно перевернули его на живот. Его лицо уткнулось в сухую колючую траву, мешая дышать. Он не мог изменить неудобного положения, вызывавшего боль. Мокрая режущая веревка согнула его ноги, приподняла бедра, выгнула плечи и поясницу. Каждое движение лишь усиливало боль. И вскоре мышцы спины свела судорога.
Карканье Изабузы вновь разорвало полумрак затихшего дворика.