Вокруг нас валялись в художественном беспорядке полураскроенные наряды, куски шифона, бархата и ленты кружев. Маша с упрямым видом пыталась впарить мне очередной «шедевр всех времен и народов».
— А-А-А!!! Юдашкин отдыхает! Не могу я это напялить! — орала Повелительница, отпихиваясь от бархатного монстра. — Маша, скажи, я тебе так опротивела, что ты хочешь меня убить?
— Много ты понимаешь! Это самые модные цвета в этом сезоне! — Компаньонка не оставляла попыток «вывести меня в люди».
— Что значит «самые модные цвета»? — стояла я насмерть. — Как можно совместить розовый и зеленый? Маша, я терпеть не могу розовое!
— Хорошо, — сдалась Маша. — Тогда посмотри на это!
— Нет, еще лучше! — расширенными глазами взирала я на очередное извращение портновского искусства, теряясь в облаках юбок. — Красно-желто-зеленый! — Тут мне в голову пришла очередная идея. — Маша, у вас перекрестки есть? Лошади ездят? Ну тогда я туда пошла, семафорить!
— Зачем? — Моя компаньонка не знала, пугаться или удивляться.
— В этих цветах можно только дорожное движение регулирав… регурил… Тьфу ты, пальцами тыкать: кому, куда и когда ехать! — снисходительно пояснила я.
Дроу подумала и вдребезги разбила мои мечты:
— Не надейся! Не поедут! Будут стоять и смотреть, как ты позоришься!
— Ладно, — прошипела я, с досады топая ногой. — Тогда не пойду, постесняюсь.
Девушка облегченно вздохнула:
— Слава богам!
Это она зря. Идеи меня сегодня любили.
— Маш, давай выберем что-то не такое яркое?
Мы задумались, и тут меня осенило:
— О! Какие у Дара фамильные цвета?
— Черный и золотой, — нехотя созналась поклонница сумасшедших дизайнеров.
Я воскликнула:
— Чудесно! Надену золотой. Не бухти. Подумаешь, не модно! Зато празднично! Все, давай фасон выбирать, — предложила, заранее предчувствуя препирательства.
— На, смотри. — Довольно улыбаясь, Маша подсунула мне новейшие эскизы.
Меня чуть не разбил инсульт.
— Ты меня точно прикончить собираешься! Маша, из этих рюшек можно два отдельных платья сшить, — сообщила я ей и обиженно поинтересовалась: — Вот ты же носишь нормальный фасончик, а мне что суешь?
— Это домашнее платье, не для балов, — чопорно ответила Маша, отводя глаза.
— Ну что у вас все не по-чело… с выкрутасами! Дома же нормально ходите, а на выход балахоны надеваете! — возмущенно пропыхтела Повелительница, оттаскивая в сторону пудовое платьишко. — Я в этом на подушку с воланчиками буду похожа! Маша, а вы всегда такое носили?
— Нет! — отрезала Машутка. — Раньше фасоны были попроще. Вон… — Она махнула рукой в сторону огромного сундука. Подошла и отворила массивную крышку, доставая перечень вложенного имущества в картинках.
— Покажи. Ну вот же, симпатичное платье. — Я протянула руки к затертому изображению.
— Это непрестижно! — Маша попробовала выдернуть у меня опытный образец.
— Зато элегантно! — Я потащила бумагу в свою сторону. Бумажка опасно затрещала.
Маша сдалась и отпустила картинку, пробубнив:
— Я с тобой не пойду! Мне будет стыдно с тобой в приличном обществе в таком виде показаться!
Я хищно ухмыльнулась:
— Маш, ты не переживай, я в сторонке постою и вид сделаю, что мы с тобой незнакомы.
— Не прокатит! — встала руки в боки Маша.
Окинув ее взглядом, я заметила:
— М-дя, плохо я на тебя влияю… а такая скромная девушка поначалу была… взгляда от пола не отрывала…
Маша обреченно махнула рукой:
— Делай что хочешь! Я устала с тобой спорить! Пусть тебе будет стыдно, я умываю руки!
— Ты моя умница! — обрадовалась я. — Хорошо-хорошо, пусть мне будет стыдно, я согласна…
— А про обувь ты забыла? — уколола Маша.
Я насторожилась.
— Покажи! — Ну вот, так и знала! — Маша, как ты думаешь, эти «коровьи копыта» можно носить?
— Это новинка сезона! — опять набычилась Мария.
— Это? — Я трагически заломила бровь. — Давай я лучше те детские чуни надену, а? Поверь, они гораздо изящнее.
— Фиг с тобой! — Морально уничтоженная Маша окончательно разобиделась и уползла в угол заедать печали и горести сластями. — Делай что хочешь, все одно под платьем не видно!
— Какая ты добрая, Маша! — восхитилась ее Повелительница. — На этом все?
— Не все! Драгоценности нужно выбрать! — радостно прочавкала Маша.
Она вытерла руки платком, вышла за порог и громко позвала вездесущих стражей. Через полчаса в комнату доставили немаленький такой сундучишко.
— Ну показывай!
Маша откинула крышку и начала вытаскивать из сундука гарнитуры.
Я опупела:
— Маш, все это следует нацепить? На меня?!!
Маша с натугой вытащила на свет божий одну штуку и приложила ко мне.
— А что это за симпатичный бронежилетик? — с ужасом спросила я.
— Это скромненькое колье, — просветила меня Маша, с трудом удерживая на весу кованые вериги, достигавшие моей талии.
У меня затряслись все поджилки.
— Ик! Маша, я не хочу видеть нескромненькое! Пойми, если ты на меня это наденешь, я смогу только ползти… по-пластунски и то… на спине.
Маша была непреклонна:
— Престиж правящей семьи в количестве драгоценностей на жене!
Представила себя погребенной в золотом могильнике, и мне окончательно поплохело:
— Маша, меня этим всем просто придавит. И престиж отстаивать уже будет некому! Слушай, а давай я что-то сама выберу, а из остального мы в зале выставку устроим? А? Пусть смотрят. Я Малика попрошу, экскурсоводом поработает. Будет рассказывать, где это все великолепие предположительно у меня должно висеть.
— Не надо! — вовремя спохватилась Маша. — Мне твоего Нового года хватило!
— Ну извини, — ни секунды не раскаиваясь, развела я руками, негромко подхихикивая.
Моя сестричка простонала:
— Все, устала, сдаюсь!
Я чмокнула ее в щеку:
— Маша, я тебя люблю!
В результате наших дебатов я оделась в роскошное, скромно декольтированное золотое платье в стиле ампир. Туфли я выбрала золотисто-бежевые, классическая шпилька и острый носок. Я их нагло вытащила из своего мира, оставив магазину взамен золотой эквивалент. Из драгоценностей согласилась надеть лишь изящную диадему, брачные браслеты и небольшое колье (Маша скривилась, презрительно обозвав его «домашним»).