– Ох, огонь мне всегда тяжело давался, – пробормотала, наморщив лоб, и свела руки вместе. Нарисовав в воздухе над веточками руну огня, направила в нее Силу…
Прежде чем показался дымок, Ноэ пришлось повторить процедуру раза три, и пальцы после этого тряслись. Бормоча ругательства, она покрошила в котелок овощи, туда же добавила остатки мяса и повесила закипать над веселыми язычками пламени. Подобрав под себя ноги и обняв колени, ведьма уставилась в костер – пляска огня ее всегда завораживала. Совсем неудивительно, что девушка не услышала, как сзади к ней приблизилась фигура в черном балахоне.
Резкая боль в затылке, и сознание будто взорвалось, утонув в хороводе звездочек…
Рывком вынырнув из забытья, Ноэ обнаружила себя обнаженной, лежащей на спине. Более того, ее руки и ноги надежно держали железные браслеты, вделанные в камень какого-то алтаря. В круглом помещении с узкими прорезями в потолке удушливо пахло нагретым железом и каким-то пряным благовонием, от которого у нее начала кружиться голова, а тупая боль в затылке от удара потихоньку отступала. Ужас запустил липкие пальцы в сердце Ноэ, она вдруг поняла, что совершенно беспомощна – для магии ей требовались руки. Легкая тошнота накатывала волнами, головокружение усиливалось, и хотя от страха пересохло горло, дыхание вдруг участилось, а по телу прокатилась дрожь. И не от холодного камня под спиной. Попытавшись сглотнуть и едва не закашлявшись, она в панике смотрела, как алтарь неторопливо окружили пять фигур в черных балахонах. Их лица скрывались под глубоко надвинутыми капюшонами, лишь поблескивали глаза.
– Кто вы такие?! – взвизгнула она, задергавшись в оковах. Запястья и лодыжки болезненно заныли.
– Шш, тихо… – Из полумрака выступил еще один человек. В отличие от остальных, он был неплохо одет: штаны, рубашка, кожаная безрукавка одного черного цвета.
Ноэ расширившимися от страха глазами смотрела на бледное лицо с резкими, хищными чертами и не могла отвести взгляд. Незнакомец был не лишен привлекательности: чуть удлиненные к вискам глаза, темные волосы, неровными прядями лежавшие на плечах, немного худощавая, но подтянутая фигура с широкими плечами и узкой талией. Он улыбнулся, ласково, завораживающе, и коснулся щеки Ноэ. Длинные изящные пальцы скользнули на шею, потом на плечо девушки. Девушка снова задрожала, сознание поплыло, страх уступил место смутным, непонятным и оттого пугающим желаниям. Ноздри щекотал пряный запах благовония, который, как ей показалось, стал гуще, насыщеннее. И голова закружилась сильнее…
– К-кто ты? – просипела она, чувствуя, как в животе образуется огромный ледяной комок, а сердце почти останавливается под пристальным, горящим каким-то нехорошим азартом взглядом, неторопливо исследующим ее не скрытое одеждой тело.
А за взглядом следовали пальцы.
– Тебе незачем знать, маленькая, – обволакивающий голос, от которого по телу разлилась предательская слабость.
Ноэ не понимала, что с ней происходит, не понимала, почему вместе со страхом ее охватывает… волнение. Ладонь незнакомца в черном накрыла небольшую, но упругую грудь ведьмы, чуть сжала и скользнула дальше, на живот. Всхлипнув, девушка дернулась, яркий румянец стыда залил щеки – безмолвные фигуры вокруг алтаря никуда не делись, смотрели во все глаза. Казалось, кожу покалывают тысячи маленьких иголочек, а сердце забилось, как пойманный в капкан заяц. Незнакомец снова посмотрел ей в глаза все с той же улыбкой, его ладонь замерла в самом низу живота, едва касаясь мягких светло-рыжих завитков.
– Н-не надо, пожалуйста! – голос сорвался, а по щеке сползла слеза.
– Тебе будет хорошо, Ноэ, – пальцы скользнули ниже, ведьма слабо ахнула, зажмурившись, и рефлекторно попыталась сжать ноги.
Оковы впились в лодыжки, но резкая боль странным образом вплелась в наслаждение, медленно разливавшееся по телу, ведьма прикусила губу почти до крови, сдерживая невольный стон… чего? Удовольствия или страдания? Она уже не знала.
– Расслабься, маленькая… – вкрадчивый, убаюкивающий голос и опытные, ловкие пальцы, так нагло и бесстыдно ласкающие ее.
Ноэ выгнулась, зажмурившись крепче, смущение сдавалось под натиском совершенно новых, необычных ощущений, волнами расходившихся по телу, и когда неожиданно мужчина убрал руку, она едва не застонала снова, но теперь от разочарования. Тихий, довольный смех, от которого мурашки пробежали по спине. Тяжело дыша, она приоткрыла глаза, и страх ледяным дуновением прогнал наслаждение – незнакомец, сняв безрукавку, небрежно отбросил ее в сторону и начал медленно расстегивать рубашку, не сводя с Ноэ жадного взгляда. Она задрожала сильнее, уже не сдерживая слез.
– Не надо плакать. – Ведьма просто не могла поверить, что этот мужчина с таким нежным, приятным голосом собирается сделать с ней именно то, о чем Ноэла старалась не думать.
– Я… – она всхлипнула, сглотнув пересохшим горлом, и все-таки закашлялась. – У меня еще не было… никого… – Может, хоть это его остановит? Снова щеки залил предательский румянец.
– Я знаю, – рубашка последовала за безрукавкой, незнакомец присел на край алтаря, опершись руками о камень рядом с головой девушки, и несколько минут рассматривал Ноэ.
Взгляд девушки против воли скользнул по обнаженному телу мужчины, не то чтобы чрезмерно мускулистому, но подтянутому, поджарому… и снова странные, противоречивые желания закружили голову, мешаясь со стыдом и страхом. Он медленно наклонился, и Ноэ не выдержала, резко отвернувшись. Снова послышался тихий смех, мягкие, теплые губы прижались к ее шее, язык провел влажную дорожку до ключицы. Зрачки ведьмы расширились, непонятные, пугающие чувства опалили, как огнем, а незнакомец, ухватив лицо Ноэ за подбородок, повернул к себе.
– Ты такая… вкусная, – прошептал он, облизнувшись. Омуты черных глаз затягивали, лишая воли, призывая быть покорной, принять свою судьбу.
– Отпустите, – понимая, что зря просит, Ноэ все же не могла не попытаться.
Странным образом казалось, что, несмотря на страшные декорации, этот мужчина не такой уж плохой и не станет причинять ей боль.
– Неееет, маленькая, – он снова наклоняется, и на сей раз уже не увернуться от поцелуя, пальцы держат крепко.
Неосознанно она сжала губы, зажмурившись, чтобы не видеть этого лица, одновременно отталкивающего и притягательного. Ласковое, нежное прикосновение его языка, Ноэ вздрогнула, судорожно вздохнув.
– Открой ротик, девочка. Это не страшно, поверь.
Она упорно молчала, сердце неровно, тяжело билось в груди, дыхание сбивалось, а навязчивый запах, казалось, проник в каждую клеточку тела, наполнив его жаркой, тягучей истомой. Неожиданно ее подбородок оказался свободен, а рука мужчины, медленно скользнув вдоль тела девушки, снова оказалась внизу живота. Ноэ дернулась, испытывая противоречивые желания, ей хотелось повторения тех странных, волнующих, немного пугающих ощущений, и одновременно душили стыд и паника.
– Нет! – вырвалось у нее, и тут же губы незнакомца накрыли ее рот, язык скользнул внутрь, дразня, исследуя, пробуя на вкус, а его пальцы продолжили начатое некоторое время назад, снова даря мучительно-сладкие, остро приправленные смущением и страхом волны удовольствия.