Савва долго молчал.
— Ты говоришь, они радикально изменились… Но я видел появление серебристой плесени и побегов, похожих на растения, буквально в ночь катастрофы! Когда они успели измениться? Зачем стали нападать на людей?
— Это остается загадкой. Возможно, мы сумеем ее разгадать, но не тут, не в таких условиях.
— Я согласен, что нужно бежать, — подумав, ответил Савва. — Только куда? Сколько у Хистера боевиков?
— Десятка четыре.
— А нас?
— С тобой — восемь человек. Кроме Ипата и Глеба есть еще двое ученых и двое бывших сотрудников охраны Академгородка, согласных рискнуть.
— Оружие?
— Два армгана. Это экспериментальный лазерный излучатель, созданный в качестве оружия. В твоей одежде был найден пистолет Макарова. Мне удалось его утаить. Больше ничего нет.
— Мы не сможем захватить подземный комплекс, — покачал головой Савва.
— Знаю. Потому мы с Глебом — за побег.
— Куда?
— В другое пространство. Гипертоннель функционирует. У нас есть маркер. На нем четыре активные точки, обозначенные непонятными условными знаками. Мы полагаем, что они расположены на поверхности земли и также являются на данный момент зонами катастроф.
Авантюра…
«Смертельно опасная авантюра, — подумал Савва, — но другого выхода, судя по всему, нет. Хистер публично казнит меня, затем настанет черед других, несогласных с его диктатурой».
— Как мы доберемся до этого… тамбура?
— С твоей помощью, Хантер.
— В смысле?
— Я имплантировал тебя. Ты ведь не станешь отрицать, что твое зрение изменилось? Ты видишь в темноте, твой мысленный взгляд способен проникать через препятствия и стены, верно?
— Допустим.
— Нам не прорваться с боем через расчищенные по приказу Хистера тоннели. Они охраняются. Но есть другой путь — через разрушенные лаборатории. Твои способности помогут нам проложить маршрут, не заблудиться в лабиринте коммуникаций, не оказаться в тупике или перед завалом.
— Наверху опасно?
— Мы почти ничего не знаем. Хистер держит нас взаперти. Из экипировки есть только два скафандра биологической защиты, но они вряд ли помогут против инфицирования серебристой проказой.
— И что ты предлагаешь?
— Мы все согласны рискнуть. Если действовать быстро, то два прибора, найденные в лабораториях нанотехнологий: излучатель и кодировщик, — помогут нам локализовать очаги поражения и заставить микрочастицы переконфигурироваться в полезные для организма устройства. Опыт у нас с Ипатом уже есть.
— Значит, дело только за мной?
Аргел кивнул.
— Мы ждали, пока ты окончательно придешь в себя и немного оправишься.
Савва некоторое время молчал, а затем произнес:
— Когда мы начнем?
— Если ты готов, то завтра. Хистер приказал провести еще одно исследование твоего организма. Он собирается устроить публичную казнь. Я уверил его, что ты неопасен и неадекватен. Он что-то имеет против тебя лично и, скорее всего, явится сам в сопровождении охраны. Остальные будут ждать в зале собраний. Это нам на руку, в тоннелях останется минимум боевиков.
— Верни мне пистолет.
Аргел молча кивнул.
* * *
Ночь перед побегом тянулась невыносимо долго.
В обойме «макарова» оказалось всего четыре патрона. Армганы, о которых упомянул Аргел, не годились для ближнего боя — источники энергии лазерных излучателей были почти разряжены, и их договорились приберечь на тот случай, если нужно будет вскрыть какую-либо дверь или разрушить небольшой завал.
Савва не мог уснуть.
Здраво осмыслить все произошедшее не получалось. Чем больше он думал, тем сильнее запутывался в мыслях. Глобальная катастрофа, изолированное от остального мира пространство, уничтоженная биосфера, загадочный портал, какие-то военные разработки…
Он прислушивался к себе, к ощущениям, чувствам, пытаясь понять, что же произошло с ним после так называемого изменения, которое Аргел предпочитал называть имплантацией?
Чувства молчали. За редкими проблесками он не воспринимал новых возможностей, попытки усилием воли активировать их приводили лишь к вспышкам острой головной боли.
Но самое страшное заключалось даже не в факте инфицирования непонятной формой микрожизни и не в том, что на основе внедрившихся в организм колоний микрочастиц Аргелу и Ипату удалось сформировать некие переходные участки, связанные с нервной системой, через которые к обмену веществ и сенсорике человеческого организма были подключены расширители сознания и метаболические корректоры.
Савву угнетало иное.
Он пережил быструю агонию, вплотную подошел к смертельной черте, за которой лишь пустота небытия, пережил ужас и смирился со своей участью.
Фактически вмешательство двух ученых вернуло его в мир живых, в ту страшную ситуацию, из которой не виделось выхода.
Возвращение не принесло с собой ни радости, ни обновленной жажды жизни. Савва казался сам себе пустым и никчемным.
* * *
Незаметно подкралось утро.
Глеб также ворочался с боку на бок, видно, сон к нему тоже не шел.
Наконец, не выдержав, он сел, свесив ноги с жесткой металлической койки.
— Хантер? Не спишь?
— Нет.
— Они скоро явятся за нами.
— Я готов, — глухо ответил Савва. После бессонной ночи он чувствовал себя так скверно, что уже не терзался сомнениями.
— Может, отдашь мне пистолет?
— Сам справлюсь.
— Хантер, ты все еще плох физически, — напомнил Глеб. — Силы понадобятся тебе при сканировании коридора. У нас будет очень мало времени на побег.
Савва молча отдал ему пистолет, затем, злясь на свою покладистость, привалился спиной к стене, закрыл глаза и попытался сосредоточиться на внутреннем зрении.
Боль в голове вспыхнула остро, невыносимо, он невольно стиснул зубы, издав звук, похожий на рычание раненого зверя.
Багряная муть, плавающая на фоне опущенных век, не желала расступаться, в виски как будто вгоняли раскаленные гвозди, щеку, пораженную серебристым пятном, начало подергивать нервным тиком.
Он не понимал, как нужно управлять полученными возможностями, что необходимо сделать для их активации, скудный запас решимости уходил на борьбу с вездесущей болью.
Глеб, исподлобья наблюдавший за ним, внезапно произнес:
— Открой глаза. Смотри на стену. Сосредоточься на желании увидеть нечто, расположенное за ней.
— Почем знаешь? — мучительно просипел Савва.