– Эй! – Патрик не смотрел на меня, но его палец был поднят как у школьного учителя. – Бросай эту привычку.
Ну да, я уже слушала эту тягостную лекцию. Нужно перестать быть человеком. Начать вести себя как джинн. Я внимательно вгляделась в чашку, нырнула в ее структуру, чтобы почувствовать изнутри. Холодную плотную реальность керамики, богатый насыщенный аромат кофейных зерен, воду.
Я не помнила, любит ли Льюис сливки, поэтому исключила эту переменную из уравнения. Потом протянула левую руку и материализовала в ней дымящуюся чашку черного кофе.
И, черт возьми, я собой гордилась! Держу пари, вы на моем месте гордились бы тоже.
На Льюиса это произвело еще большее впечатление. Он ничего не сказал, но выглядел весьма почтительно, принимая кружку, поднося ее к губам и делая маленький глоток.
Несколько очень неприятных секунд я считала, что пролетела с рецептом и сотворила что-нибудь ядовитое, но вообще-то он был Хранителем Земли, а значит, был вполне в состоянии заметить и исправить все, что бы я ни сделала. Просто замечательный подопытный кролик!
– Классный кофе, – сказал он и сделал другой, более глубокий глоток. – Колумбийский?
– «Гватемала Антик», – ответил Патрик, – если она все сделала правильно. Он протянул мне свою кружку, чтобы я ее вновь наполнила. Я сделала это, совершенно не напрягаясь. В награду мне досталось лицезреть тот же порядок действий – небольшой глоток, удивление, сдержанное одобрение. Льюис отставил чашку, не давая сбить себя с толку прекрасному подражанию кофе по-турецки, которое я изготовила.
– Ты говорила, что что-то не так? – Никакого хождения вокруг да около. Нет, только не с ним.
Я выложила ему все, что произошло со мной в этот короткий промежуток времени. Энергия Дэвида постоянно перетекает ко мне, делая его слабее. Я высасываю его как пиявка, что постепенно убивает его. Да уж, очень веселая история – из тех, что греют душу.
Темные глаза Льюиса еще больше потемнели за время моего рассказа. И хотя он всегда умел сохранять спокойствие, сейчас просто обратился в статую и оставался таким, даже когда я закончила.
В конце концов, я спросила, нарушив повисшую тишину:
– Итак. Ты хотел…
Он смотрел в сторону. Патрик снова положил на стол маленькую стеклянную бутылочку. Откупоренную.
Льюис подобрал ее и задумчиво покатал между большим и указательным пальцами. Я решила, что он думает о еде. Я могла попытаться расшевелить его хорошим рогаликом или чем-нибудь еще, но не была уверена, что мои кулинарные способности джинна хоть сколько-нибудь лучше, чем они были в моей нормальной человеческой жизни, когда я разбиралась в кулинарии примерно так же как Лукреция Борджиа в приправах к макаронам.
– Я хотел попросить тебя об одолжении, – сказал он, наконец, – но с учетом того, что ты только что мне рассказала, я уже не уверен, что сейчас это такая уж хорошая идея.
Патрик взглянул на нас поверх газеты.
– Я вполне уверен, что хорошая.
– Ну, без обид, ты-то не будешь терзаться кошмарами, если это окажется чертовскигнуснойидеей. – На моей памяти Льюис обычно не был столь раздражителен. Он, несомненно, пришел в замешательство. – Нет. Забудь об этом. У тебя своих забот достаточно.
– Минуточку! Ты даже еще мне ничего не сказал, – вмешалась я. И почему парни норовят принять решение еще прежде, чем они хотя бы обозначат проблему? – Давай, Льюис, объясни толком, что тебе нужно.
Он продолжал крутить в пальцах бутылочку, глядя на нее с таким напряжением, что я решила, будто он собирается на манер Копперфильда заставить ее исчезнуть. Хм… а я бы на него поставила. Стекло – это чистое, если вспомнить неорганическую химию, проявление Земли. Он мог преобразовать его в кучу песка, если бы захотел.
При скольких градусах песок плавится в стекло? Большую часть своих уроков по основам наук Земли я проспала, так как знала, что буду Хранителем Погоды. Я что-то смутно помнила: для создания одного стеклянного стакана требуется где-то около триллиона песочных крупинок, но более ничего, кроме того факта, что преподавателем была неприятная тощая женщина в черепаховых очках и платье, похожем на абажур…
– Что-то происходит, – сказал Льюис, – на эфирном плане. Я думаю, он рвется под напором Пустоты.
– Повтори?
– Пустоты. – Он, наконец, поднял глаза и встретился со мной взглядом. – Это место, откуда появляются демоны. И откуда они влияют на мир при помощи Меток.
О, да, про Метки я знала все. У меня была одна, и сказать, что мне не понравилось – это значит – ничего не сказать. Стоило только вспомнить, как демон когтями разрывал себе путь наружу сквозь меня, как зрел, словно личинка, в инкубаторе моего беспомощного тела… брр! Не самые приятные воспоминания. Мысль о том, что схватка может повториться, наполнила меня острым чувством тревоги.
– Демоны пытаются вырваться в наш мир?
– Не сию минуту. – Льюис позволил бутылочке выскользнуть из пальцев на поверхность стола и мягко подтолкнул, заставив описать кривую. – Но это не значит, что они не хотят. Нам необходимо закрыть и запечатать дверь.
– И когда ты сказалнам, это означало «мы, великий Льюис, самый-крутой-чувак-среди Хранителей, и мы не нуждаемся в какой-либо помощи», так? – Мне очень не нравилась тропинка, на которую свернул наш разговор. Это напоминало очень неприятную сказку с Бабой Ягой и засовыванием в печь.
– Я хотел сказать, что не смогу сделать это один, – ответил он. Он набрал полную грудь и выдохнул: – Мне нужен джинн.
– Замечательно. Просто достань одного из загашника и потри бутылочку, приятель.
– Я их освободил. Всех, что у меня были. – Он пожал плечами. – Тогда это казалось хорошей идеей. Я согласен с Дэвидом по вопросам рабства и, кроме того, я не планировал в ближайшее время делать что-либо с использованием джинна.
– И это то, зачем ты здесь?
– Да. – Он перестал играть с бутылочкой, сложил руки и стал просто смотреть на меня.
– О, нет! Даже не думай, – воскликнула я. – Я даже близко не готова к подобным вещам, спроси Патрика.
– Я спрашивал.
Я выпучила глаза и бросила яростный, неверящий взгляд на моего так называемого учителя, одетого в неприличный порнодиснеевский наряд. Пока я смотрела, он создавал что-то вроде завтрака. Но это не было привычной яичницей с беконом – немного пышной массы йогурта, чуть-чуть чего-то, что выглядело как таинственная смесь разноцветных фруктов. В какой бы стране они не произрастали, это было не то место, которое мне бы хотелось посетить, и уж точно, я не стала бы есть подобное на завтрак.
– Патрик? – спросила я требовательно.
Он взял кусочек фруктового сюрприза без какого-либо видимого дискомфорта.
– Джоанн? – Он вложил в мое имя настолько много смысла, что я растерялась. Он переключил свое внимание на Льюиса. – Она делает успехи, но ей необходимо изучить потоки энергии. Со временем она смогла бы научиться, но времени у нее нет. И если она собирается сделать это несмотря ни на что, ей нужен резкий старт, хороший пинок. Твое предложение может быть одним из таких вариантов.