– Тогда они в кресле.
– Так и кресло… Впрочем, раз вы говорите…
Мы поверху вернулись к особняку и вновь спустились в его подвалы. Сиденье кресла было распорото при обыске, так что нам этого делать не пришлось. Зато пришлось вертеть это кресло и так и сяк. Не сразу, но мы поняли, что одна из ножек кресла проворачивается и открывает небольшой тайничок. Не знай мы, что его нужно искать и возможно найти, ничего бы не вышло. Ключ оказался массивным и очень необычным. Одна сторона, по словам Митрофанова, должна была точно открывать уже сломанный замок на погребе. А вот противоположная… С виду могла показаться и ручкой ключа. Но были на ней несколько бороздок, характерных как раз для самих ключей, а не для их ручек.
– Ну хоть что-то и мне стало ясно, – вздохнул Фролов. – В погребе нужно искать то, куда этот ключик с секретом можно вставить!
Я про себя, не высказывая этого вслух, предполагала, что в погребе будет найдена скрытая секретная дверь, вроде той, что вела в подземный ход. Пусть и открываться она будет ключом, а не скрытым механизмом.
В погреб Фролов вновь пошел первым, на каждой ступеньке останавливаясь, осматриваясь, ощупывая и обнюхивая все подряд. Несколько раз опускался на корточки. Спустившись вниз, дал команду спуститься к нему одному Митрофанову и велел тому стоять на последней ступеньке. Сам же с лампой в руке начал обыск.
Погреб был просторен, но почти пуст. Несколько кадушек, одна большая бочка. Запылившиеся банки на полках, кусок сгнившей холстины в углу. И все. Тем не менее осмотр длился долго. Наконец Фролов встал посредине и стал своей неизменной тростью сдвигать котелок со лба на затылок, с затылка на нос. Ясное дело, что сыщик размышлял, но смотрелось это со стороны комично. Его подчиненным так не казалось, они замерли с самыми серьезными лицами.
– Дарья Владимировна! Что-то не видно здесь ничего подходящего. Ни в стенах, ни на полу, ни за бочками. Ох, и олух же я царя небесного! Сразу ведь заметил, что бочонки эти старые, как и все здесь, а бочка эта точно недавно доставлена. Стоило подумать для чего, и стало ясно! Чтобы что-то вверху достать. В дальней части она не нужна, там и так низко, так что смотрим ближе к лестнице. Митрофанов, ну-ка подыми лампу повыше. Ну вот! Есть здесь чердак, хотя этому сооружению он по чину не полагается!
Мы все спустились и осмотрели место в крыше, на которое указывал сыщик.
Я даже обиделась на себя, что ничего не вижу, никакого лаза или люка на чердак. Но оказалось, что видеть было почти нечего, так, щель небольшая, но аккурат под наш ключик размером. В остальном доски были плотно пригнаны друг к другу, и догадаться, что тут можно чего-то открыть, было трудно.
Я потрогала бочку, та оказалась не столь и огромной, я вполне была способна ее подкатить в нужное место. Оставалось непонятным одно. Ну залезла бы я на нее, и что? Пусть за замаскированной крышкой тайника расположен взведенный револьвер, и я, открывая люк, дерну за спусковой крючок? Возможно, пуля в меня попадет и даже убьет. Но двери погреба открыты, и меня очень быстро найдут. И тем я выдам тайник. А шансы для Трупоеда добраться сюда раньше, чем жандармы, были невелики.
– Ну что, двигаем бочку и пробуем открыть тайничок?
– А оттуда гиря двухпудовая на голову! – возразил Митрофанов. – Даже меня расплющит.
– Тебя не расплющит. У тебя только шишка и будет. Но ты мне целым нужен. Равно как и все.
– А давайте мы пол под этим люком простучим, – родилась у меня идея.
Фролов глянул с непониманием, но присел и принялся, не найдя ничего иного, стучать по полу тростью.
– Ну ешкин кот! Пусто там!
– Стоило нам открыть люк наверху, как тут же бы открылся люк внизу, и мы оказались бы в капкане! – высказала я свою идею до конца. – И скорее всего, крышка на полу вернулась бы затем в обратное положение. Так что и следов не осталось бы.
– И кто же этаких хитростей здесь настроил, что за душегубы? – задумчиво произнес Митрофанов.
– Это мы выясним, – пообещал Фролов. – Что тут за хозяева прежде жили, чем занимались. Да отчего этот дом оказался в руках господ… уж не знаю, как их именовать. Даже революционеры-террористы достойны абы какого уважения. А эти! Тащите-ка, братцы, сюда пару досок, там у флигеля валялись вроде.
Митрофанов со своим молчаливым товарищем бросились исполнять приказ. А Фролов, воспользовавшись случаем, спросил:
– И как вы это все вычислили?
– Да разговор у нас тогда состоялся такой, что из него выходило, что если я сюда пойду, то уже не вернусь. И что ни меня, ни тайник после не найдут. Но поняла я это лишь недавно, и то не целиком. Я поначалу считала, что тут такая же дверь в подземный ход найдется, которая за мной захлопнется, а выхода оттуда не будет. После предположила, что в тайнике взведенный пистолет, который за веревочку спусковым крючком к дверце привязан. Впрочем, гиря там тоже могла бы оказаться, может, это проще было бы и правильнее. Но тогда я бы просто тут упала и тайник выдала тем, что меня бы рядом нашли. Вот и осталось предположить…
– Умно! – похвалил Фролов и, увидев тень, заслонившую вход в погреб, развернулся в ту сторону. – А! Приперли, бугаи. Это вы молодцы, что досок не две прихватили, а все четыре. Укладывайте так, чтобы один край на последнюю ступеньку опирался. Бочку чуть сбоку поставьте, не прямо под замочной скважиной. Это на случай наличия там гири, кто не понял. Да и бес с ней, что качается, вы подержите. Только стойте сами на досках. А вы, Дарья Владимировна, вон туда встаньте, на лестницу, поближе к выходу. Мало ли что, может, на вас вся надежда будет.
Фролов отставил в сторонку трость, легко вскочил на бочку, вставил ключ и задумался.
– А они-то каким таким манером без всяких досок туда лазили? – резонно спросил он.
– Есть какая-то хитрость в открывании замка, – отозвалась я. – Какая, не знаю.
– Ладно, мы для начала попробуем самую простую из хитростей. Не в ту сторону ключик провернем. А не выходит! Ладно, с богом.
И повернул ключ, как это почти всегда и везде в замках делается. И часть пола под тем местом, где стояла служащая подставкой бочка, резко и быстро накренилась. Бочка с Фроловым на ней и два жандарма оказались стоящими на сооруженном ими помосте над образовавшимся провалом. Глубокая яма! Грохнуться в нее хоть с бочки, хоть иначе и остаться невредимым удалось бы вряд ли. Да там снизу, пусть я этого и не успела увидеть, уж наверное еще что-то смертоубийственное приготовлено.
– Смирно стоять, – негромко скомандовал Фролов жандармам, – а то сверзимся.
Но опустившаяся часть пола уже начала занимать свое прежнее место.
– Того, значит… Пронесло! – пробормотал Митрофанов.
– Еще не пронесло, – обрадовал его Фролов, – еще тут сверху отворить нужно.
Фролов потянул за ключ на себя. Большой кусок доски длиной не менее полуаршина откинулся на петлях в бок.