Но никакой связи не было. Эта бочка никак не реагировала на сигналы.
Через секунду к делу подключился и штурман, только плечистые артиллеристы продолжали играть в свое киво-ково. Цери, отпихнув стажера, врубил увеличение и тут же, на всякий случай, активировал резервный блок. Долговязый дубль-штурман тоже оказался неплох: невзирая на толчок в плечо, он задействовал дополнительную защиту и послал запрос автонавигатору.
Навигатор незамедлительно подтвердил: совсем рядом с патрульным крейсером утюжит космос неопознанный объект. Может быть, ничем и не угрожающий, но…
– Глаза протрите, пушкари! – взревел Алессандро Барелли. – Объект по правому борту!
Артиллеристы тут же встрепенулись, протерли глаза, отбросив свои дурацкие палочки для дурацкой игры, и по всей рубке раскатились сигналы боевой готовности лучевых пушек.
– Не стрелять! – рявкнул Барелли. – Пока просто контролируем.
Светловолосый стажер чуть ли не влез с головой в экран, пожирая глазами неведомый объект. Цери враскорячку навис над панелью управления, готовый в любую секунду бросить крейсер в любой маневр. Командир выжидал. Бочка не казалась опасной – какой-то допотопный отработанный топливный бак с орбитальной станции первой волны, не более. Но отродясь не водилось в системе Либера ни орбитальных станций первой волны, ни отработанных топливных баков. И не могли эти топливные баки возникать из ниоткуда – не было поблизости никаких сабов, а если бы и были, кому пришло бы в голову, находясь в полном уме и здравии, пихать через сабы какие-то цистерны?
Время первой нервотрепки прошло, наступило время размышлений.
– Веди его, Паша, – сказал Барелли. – И чуть что…
– Не проблема, командир, – процедил штурман. – На то и учились…
Барелли бросил взгляд на стажера. Призывать того к вниманию не требовалось: стажер и так не спускал глаз с цилиндра и готов был в случае чего просто броситься на него, защищая крейсер.
– Пушкари, пока не дергайтесь, – напомнил командир.
– Есть не дергаться!
Уставившись на цилиндр, Алессандро Барелли начал искать ответы на вопросы. Он был командиром, и именно ему предстояло принять решение.
Варианты имелись, и нужно было выбрать оптимальный. А если и не оптимальный, то хотя бы не самый худший.
Цилиндр держался справа по борту, не обгоняя крейсер и не отставая от него, а это значило, что они имели дело не просто с какой-то космической бочкой, где томился былинный князь Гвидон. Объект внезапно возник в какой-то точке континуума и шел на равных с быстроходным крейсером, а значит, не был каким-то выброшенным предками за ненадобностью баком. Он был именно объектом – неопознанным объектом. А что Алессандро Барелли знал о таких объектах?
О них упоминалось в хрониках автохтонов, в священных свитках аннуниев, приморского народа с планеты Китеж в системе Беллоны, в преданиях горцев с Парадиза, одного из двенадцати миров, обращавшихся вокруг Латоны. Многочисленные свидетельства многочисленных народов, населявших когда-то Землю в системе Солнца, подтверждали существование подобных объектов. Этот объект – порождение чужих? Тех, кого не видел никто из живущих ныне, но кого подспудно постоянно опасались? Для обороны от них, собственно, и создавался Стафл!
Или все гораздо проще – это просто диковинная пивная бочка, осушенная бравыми эфесами и брошенная в космической пустоте?
Алессандро Барелли мог принять одно из предположений и поступить согласно уставу.
Но не успел.
Внезапно вырвался из бока цилиндра фиолетовый луч, стремительно расширяясь в конус, и, прежде чем взвизгнули в ответ лучевые пушки, вонзился в корпус крейсера, с легкостью преодолев все защитные оболочки. Полностью накрыл корабль – и пропал, и не пискнул ни один сигнал защиты. И тут же пропал и сам цилиндр, словно только привиделся.
Благо ли это было – или зло? Или просто одно из тех явлений, о которых ходят легенды, но которые нисколько не мешают жить?
Алессандро Барелли протер глаза, пытаясь избавиться от плававших там фиолетовых пятен. Артиллеристы, которых он видел на экране, таращились в космическую пустоту. Лонг-техник, судя по всему, вообще пребывал в неведении относительно происходившего – его метка безмятежно перемещалась по экрану; Зураб Сулави бродил себе в недрах крейсера, продолжая выполнять свою работу. Штурман по-прежнему нависал над энтерами панели управления. Стажер смотрел в вакуум с таким видом, словно готов был прыгнуть туда и разорвать врага на куски, – но не было там никакого врага. Вообще ничего там не было. Обычная пустота, которой полным-полно в любом уголке Виа Лактеа, хоть ешь ее, хоть пей, хоть рассовывай по карманам про запас. И никаких загадочных цилиндров.
– И что прикажешь делать, Паша? – после довольно продолжительного всеобщего молчания осведомился командир, с кривой ухмылкой взглянув на штурмана. – Будем считать глюками?
– Записи сканеров… – проскрипел в ответ Цери Пашутин, морщась, как от зубной боли.
Стажер уже вывел показания сканеров на экран. Цилиндр там присутствовал. Вне всякого сомнения. Если только сканеры не страдали галлюцинациями.
– Ну, так что, парни? – вновь вопросил Алессандро Барелли. – Имеет место встреча с неопознанным объектом. Докладываем, как положено? – Он помолчал. – Со всеми вытекающими… Почему не попытались его тормознуть. Почему наши мямли-пушкари вовремя не среагировали. Почему они вообще затеяли дебильные игры на боевом посту. Почему наш дорогой штурман сопли жевал и даже не рыпнулся. Потому что в уме уже кружился в диких танцах под прекрасную настоечку на расчудесной планете Беловодье?
– Зачем ты так, командир? – негромко и чуть обиженно сказал штурман. – Никакой расслабухи не было. – Он неуверенно пожал плечами. – Докладывай, куда деваться-то?.. Тем более что на сканерах все есть. И среагировали все-таки, не только сопли жевал. Другое дело, что…
Стажер смотрел на Барелли большими глазами и, кажется, забыл дышать.
– Вот именно, – кивнул командир. – Это будет совсем другое дело. И не думаю, что нам от этого другого дела похорошеет. И тебе, и ему, – он показал на стажера, – и пушкарям нашим. И мне. И в отпуск нам с тобой, Паша, не придется слетать на Беловодье. А знаешь, почему?
– Знаю, – уныло отозвался Пашутин. – Потому что не успели раздолбать в пух и прах.
– Вот, вот… – подтвердил Барелли. – Показали свой непрофессионализм. Не отреагировали.
– Прошу прощения, командир, – неуверенно вмешался стажер, потирая пальцем горбинку на переносице. – Но ведь все зафиксировано. Каждый момент. Никто не сможет упрекнуть нас в том…
– Сможет, дорогой, – прервал его Алессандро Барелли. – Еще как сможет. Кто будет слушать, что тянули резину, потому что хотели разобраться? Кому это нужно? Это Стафл, парень, тут решения нужно принимать моментально. И заметь: решения не в пользу врага. А если бы он брюхо вспорол крейсаку?