— Мы с вами словно два противоположных конца одной радуги, — заявил как-то раз стервятник от культуры плывуну-колокольчику. На что плывун отвечал, что да, конечно, если один из концов радуги в дерьме, а конкретно тот, на котором находится стервятник.
— У меня до защиты два месяца осталось, — прощебетал один плывун другому. — А я к диссертации и не приступал еще.
Другой заметил на мосту массивную фигуру Баффа.
— Эй, Баффи, привет. Как твой гольф?
— Неплохо, Перко. Совсем даже неплохо. А ты — кончил ты свою книгу?
Перко закатил глаза.
— Она вся у меня в голове, Баффи. Мне всего только осталось угнездить свою задницу на стул и начать печатать… ну, ты меня понимаешь.
— Я тебя очень хорошо понимаю, — заверил его Бафф, не имевший ни малейшего представления о том, что говорит птица, но пребывавший в позитивном настроении.
Воины Конга дошли следом за Хиллменом до главных ворот, которые их предводителю пришлось поднимать с помощью домкрата.
— Черт, надо было кому-нибудь из нас выучить код открывания ворот, — выдохнул Хиллмен, качая рычаг. — Чушь какая. Магратиане дали папку с резервными кодами, но ведь их там сотни. Двери с электронными замками, кассовые аппараты, приемники суб-эта-связи. Ничего, черт подери, не работает без кодов.
Как только ворота приподнялись на высоту, позволяющую пролезть под ними, войско выбралось наружу и остановилось, глядя поверх поросших пурпурной травой бугров на разделявший два поселения тропический лес. Собственно, переплетение густых ветвей и обилие на них листвы, плодов и живности не позволяло разглядеть ничего за исключением пробитого в зарослях лазером туннеля с полукруглым сводом.
Хиллмен достал из кармана коммуникатор, навел объектив на туннель и увеличил изображение.
— Вижу этих извращенцев, — буркнул он. — Едут сюда на тележках для гольфа. Госспади, на кавалерийскую бригаду не похоже, так?
Стоявший за его спиной отряд расхохотался — в точности так, как они видели в кино про войну. Потом остальные тоже навели свои мобильники на приближающуюся колонну.
— Я насчитал десятерых, — сообщил Баки, обладатель самого дорогого мобильника с лучшей оптикой. — А нас всего восемь.
— Да, но мы на господствующей высоте, — возразил Хиллмен.
— Ну и что?
— Это всем известно: кто на высоте, у того преимущество… жизненно важное, мать его, преимущество в такой ситуации.
— Я этого не знал, — не сдавался Баки. — Значит, не всем, так?
— А теперь ты знаешь?
— Ну, пожалуй.
— Что ж, значит, все-таки всем. Я прав?
Хиллмен одержал в этой словесной стычке верх, но радости от этого не испытывал. В конце концов, Конг, как предполагалось, будет мирным поселком. Здесь вообще не должно быть стычек, пусть и словесных.
— Не вижу я никакой пользы от этой вершины, — уныло бубнил Баки. — Некоторые из нас чуть не в босоножки обуты, а здесь полно острых камней. Подошвы-то все равно что твоя бумага тонкие.
— Я надел туфли для гольфа, — объявил Бафф с кровожадной ухмылкой. — Чтобы сподручнее топтать этих ублюдков. Мозги им разнести в брызги.
Необходимое пояснение. Хоть сам м-р Орпингтон этого не знал, по прямой линии он происходил от Сигурда, знаменитого воина-викинга. Именно поэтому он частенько добавлял в пиво мед, а также втайне мечтал обрубить дурацкие косички жены топором. Эти тайные помыслы были впоследствии извлечены из его подсознания рыбкой-вавилонкой, в свете чего сделались совершенно ясными причины его пристрастия к облегающим штанам из тюленьей кожи, которые он надевал, собираясь играть в гольф.
Хиллмен быстро сообразил, что намечающаяся конфронтация может принять неуправляемый характер.
— Ну-ну, ребята. Никакого вышибания мозгов. Во-первых, театральные медсестры спутались с парой слуг из гольф-клуба и живут с ними в пятнадцатом бараке, а во-вторых, не мы тут рабочий класс. Никаких драк, если только нас к этому не вынудят.
— Ладно, Хиллмен, — смирился Бафф. — А если они начнут нас оскорблять? Или наших дедов?
Щеки у Хиллмена разом утратили обычный румянец.
— Если кто-нибудь оскорбит мою бабул… бабушку, я ему череп размозжу.
За дорогой наблюдали не только бабулисты. В густых кустах у входа в туннель пригнулись в ожидании атаки несколько голодных, мускулистых хищников. Один из них, мощный тип с длинными, сильными пальцами, впился зубами в черствую корку, но ее сразу же выхватил вожак стаи.
— Чего это ты делаешь? — поинтересовался вожак по имени Льюис Тидфил.
— Мне нужна энергия, — отозвался его подчиненный, которого звали короче: Пекс.
— Но это хлеб.
— Ну и что?
— Углеводороды после трех дня? Ты с ума сошел.
— Всего одну корочку, ничего больше.
Тидфил высоко поднял хлеб, чтобы его видели все персональные тренеры и косметологи.
— Одна корка… ничего больше… Знаете, сколько в ней ложек сахара? Знает кто-нибудь?
— Две? — предположил Пекс.
— Семь! — взвизгнул Тидфил. — Семь! Съешьте это после трех дня, и это будет как если бы вы поставили себе сахарную клизму!
— Да ну, Льюис.
— Пятьдесят отжиманий, на пальцах. Три, четыре — пошел!
Пекс насупился.
— Но я хотел есть. Мне осточертели эти фрукты с ветки. Я хочу чего-нибудь свежеиспеченного или жареного.
— Затем мы и здесь. А теперь упал — отжался!
Пекс покосился на симпатичную ему маникюрщицу. Такие у нее были ногти… словно их сначала окунули в кровь, а потом в алмазы. Ему очень не хотелось позориться у нее на глазах.
— Нет, Тидфил. Качайся сам. Кто вообще назначил тебя вожаком?
Льюис Тидфил выпрямился во весь рост, потом подогнул колено, чтобы рельефнее смотрелся пресс.
— Я сам назначил себя вожаком благодаря квалификации.
— У меня тоже неплохая квалификация.
— Ты всего лишь инструктор по фитнесу, — произнес Тидфил тоном, каким обыкновенно говорят с экрана жестокие диктаторы, серийные убийцы или симпатичные бойфренды бывшей подружки. — Любой болван может провести выходные в сраном спортзале и стать инструктором по фитнесу.
— У меня диплом есть.
— А у меня — степень, — парировал Тидфил.
— Я работал с гирями.
— Я эксперт по силовым тренажерам, — невозмутимо отвечал Тидфил, — и я могу давать консультации на уровне терапевта.
Пекс достал спрятанный под шорты (что несколько уронило его в глазах маникюрщицы) журнал.
— Меня напечатали на обложке «Men's Health». Вот, смотри.