Рэндом бочком подобралась к отцу и взяла его за руку.
— У этой планеты могло быть будущее, — вздохнула она. — Я собиралась представлять ее народ…
Артур хмуро смотрел на массивное орудие разрушения, приближавшееся к ним все ближе.
— Твоя мать меня убьет, — пробормотал он и снова поднял взгляд, потому что по толпе пробежало невольное «Ох!»
Ну, по крайней мере такое не каждый день увидишь, подумал он, пытаясь утешиться дежурными фразами и эмоциями.
Тор шагал по обшивке гигантской ракеты. Вниз головой — по стороне ее, обращенной к Земле.
Рэндом положила голову ему на плечо — в первый и, возможно, последний раз.
— Мы спасены, папа? Сколько раз может спастись одна и та же группа людей? Вряд ли у Вселенной остались еще шансы для Дентов?
Между ними каким-то образом ухитрился втиснуться Форд.
— Минимум один еще шанс. Насколько мне известно, бога невозможно убить ничем.
И тут «ГЛИСТ-Э» взорвался. Ну вроде того.
Это не напоминало обычный взрыв — в том смысле, что все, кто ожидал традиционных «бамм!», или «бабах!», или «тарарах!», столь излюбленных кинорежиссерами и авторами компьютерных игр по всей Вселенной, посчитали бы себя слегка надутыми. Взрыв не сопровождался ни ударной волной, ни вспышкой, ни градом обломков — просто раздалось громкое «уфффффф», а потом на месте, где только что была торпеда, вспух идеальной формы куб из какого-то зеленого материала. Материал трещал и искрил разрядами, создав на несколько секунд помехи местным спутниковым сетям, а потом рассыпался на шестнадцать кубов поменьше.
Форд озвучил то, о чем сразу же подумало большинство людей:
— Какие-то маленькие кубики. Гораздо меньше, чем Тор.
Один за другим кубики полопались, и их содержимое просыпалось на землю серым пеплом. Тор исчез.
— Где-то завалялась ведь у меня палочка радости, — сказал Форд, роясь в сумке. — И пара яиц морского дракона. Так хоть уйдем с песней.
Что-то блеснуло в небе над головой у Зафода.
— Глянь! Видал?
Хиллмен не потрудился отвечать, потому что решил, что не будет больше разговаривать с Зафодом, мать его, Библброксом.
Зафод уже несся бегом через бульвар.
— Сувенир! — крикнул он через плечо. — Сувенир!
Добежав до места, куда падал с неба серебристый объект, Зафод принялся маневрировать, пытаясь занять позицию точнее.
Могу ли я? — думал он. Возможно ли такое?
— Камера! — взвизгнул он на всякий случай. — Кто-нибудь, да снимайте же это!
Ну, конечно, может ведь и убить…
Но если он останется жив, сколько может стоить такое видео? Сколько новых подписчиков на его суб-эта-сайт?
Объект падал не так, как полагалось бы нормальному объекту.
Еще бы он падал нормально, подумал Зафод. Это божественный талисман, изготовленный из божественных материалов… из металлов, добытых на Асгарде.
Он парил, он вспухал, он покачивался. Принимал тот или иной размер и сразу передумывал.
Зафод сунул руки в карманы — подальше от соблазна. Этот фокус надлежало исполнять без помощи рук.
Объект все снижался. Зафод приплясывал на своих лишенных каблуков башмаках, изгибал шею туда-сюда, и наконец шлем Тора опустился точнехонько на голову Зафоду Библброксу, мгновенно уменьшившись до подходящего размера.
— Да! — возопил Зафод, еще раз врезав кулаком по воздуху. — Видал, Хилли? Нет, ты, черт тебя подери, видал такое? И ведь до последнего времени у меня было две головы, так что это потребовало от меня больше ловкости, чем тебе могло бы показаться. Теперь попробуй только сказать, что я не гений! А ну попробуй!
Хиллмен все-таки нарушил свой обет молчания.
— Я просил не называть меня «Хилли», говнюк вы этакий. А насчет гениев, так бог, которого вы мне впарили, точно не гений.
Зафод разом посерьезнел.
— Я не потерплю ни одного дурного слова в адрес Тора, — заявил он. — В конце концов, он погиб, спасая вас.
Хиллмен ткнул пальцем в небо, где завис над городом вогонский бюрокрейсер.
— Не очень-то у него получилось, а?
Борт «Бюрократического тупика»
У Простатника Джельца от удовольствия вспотело под мышками. Как настоящий хрюмпстер, незнакомый с подобными эмоциями, он даже решил было на мгновение, что корабль провалился обратно в гиперпространство. Но нет, мир за иллюминатором оставался четким, материальным и готовым к уничтожению.
— Подготовить еще дюжину торпед! — приказал он, не обращаясь ни к кому конкретно.
Похоже, артиллерия у землян отсутствовала как класс, так что теперь, когда их бога отправили в мир иной, они остались совершенно беззащитны. Джельц задумчиво пожевал толстую нижнюю губу. Если боги и так живут в раю, куда они деваются оттуда после смерти? Правда ли, что боги страдают чудовищным нарциссизмом? Или они поклоняются каким-нибудь оберст-богам и переходят после смерти на новый райский уровень?
А ведь я придумал совершенно новую загадку, подумал он, и мысль эта снова доставила ему немалое удовольствие.
— И что ты думаешь теперь о своем отце, Туп? — спросил он у продолжавшего подпрыгивать рядом Непрроходима.
Непрроходим помедлил с ответом. Про недавнюю победу, если это можно так назвать, он и не вспоминал. Простатник мог, например, решить, что его рядовой не слишком показал себя в этом конфликте, даже несмотря на стопроцентную законность их действий. Наверняка боги выразят протест, но вряд ли это будет серьезнее исполненного крепких выражений письменного заявления — во всяком случае, теперь, пока у галактического правительства не стоит на вооружении «ГЛИСТ-Э». И, если подумать, не пора ли богам поплатиться немного за свое долгое владычество? Эти типы с Асгарда владели своей недвижимостью, можно сказать, с сотворения мира — и даже севшей батарейки правительственной казне не заплатили.
— Ну, Непрроходим? Что скажешь?
На деле Непрроходим был потрясен до мозга костей. Они только что убили бога. Стерли с лица Вселенной бессмертного. Это ведь не пройдет бесследно? Наверняка равная, но противоположно направленная реакция уже в пути. И даже если обойдется без последствий, это все равно так невыносимо печально…
Натянув кожу на двух подбородках, Непрроходим вскинул голову.
— Я оглушен, Простатник. Вы совершили то, чего не удалось бы никому другому.
— Гммммм, — промычал Джельц; протяжное «м» прозвучало очень удовлетворенно. — Но ведь совершил, да? А то в Мегабрантисе начали шептаться уже, что я не тот, что прежде. Только представь себе: «Джельц-Инструкция» — и не тот.