Его сомнения разрешились, когда бронированный кабель исчез в одной из дыр. Отверстие было достаточно широким, чтобы Саймон смог пролезть в него; минуты три или четыре он полз, ощущая под коленями, ладонями и локтями каменную крошку, потом ее сменила пыль и, наконец, холодная, ровная и слегка шероховатая поверхность. Металл! Он поднялся, прибавил огня в фонаре и задумчиво оттопырил губу. Тьма парой черных озер застыла впереди и позади, но в пятачке неяркого желтого света был виден просторный коридор, кабель, змеившийся понизу, тронутый ржавчиной овальный потолок, плавно переходивший в стены, пол из ребристых стальных пластин и дверца люка справа. Над ним темнела чуть различимая надпись на украинском, и Саймон, боясь дохнуть, поднес к ней фонарь и выяснил, что люк ведет в двигательное отделение среднего корпуса.
Среднего! Значит, были еще два! Как и положено трима-рану!
Он весело присвистнул и зашагал вперед, поглядывая на кабель. Разумеется, эту энерголинию проложили не при строительстве корабля, а гораздо позже, дабы соединить что-то с чем-то. Что именно, Саймон уже понимал: параболическую антенну на юго-восточной башне. Он даже догадывался, зачем это сделано: антенна могла отследить полет снаряда по баллистической траектории, если б такие снацрды нашлись у громадян и если б они решили расквитаться за Одессу. Разумная мера предосторожности, подумалось ему. Однако антенна без командного модуля и генератора напоминает выдранный из глазницы глаз. Бессмыслица, слепое око! Выходит, ее подключили… К чему? К термоядерной силовой установке и навигационному компьютеру. И то и другое имелось на «Полтаве» и составляло с ней единое целое; насколько помнил Саймон, демонтаж любого из этих устройств был эквивалентен их уничтожению.
Проходы наверх, к боевым башням, как сообщали надписи. Проходы вниз, в кубрики экипажа. Люк – офицерская кают-компания, люк – адмиральский салон, камбуз, столовая мичманов. Поперечные проходы, наполовину перекрытые броневыми щитами, – в левый и правый корпуса. Трап к взлетной палубе, радиорубке и отсеку эхолокации. Другой трап, к навигационному пункту и системам управления огнем, – лестница с железными ступеньками, ведущая в корабельное чрево.
Кабель перебрался через высокий порог и скользнул вдоль перил; Саймон неотступно двигался следам. Где-то внизу, под боевыми башнями и палубами, под защитой орудий, брони, ракет и бастионов двух вспомогательных корпусов, таились сердце и мозг корабля: термоядерный реактор и ГНП, главный навигационный пункт. Святая святых, обитель компьютера, который считался на судне вторым после бога, а может, и первым – ведь ни один капитан из плоти и крови не смог бы его заменить.
Лестница кончилась у переборки с овальным проемом, и Саймон, прикинув его размеры, довольно кивнул. Некогда здесь находился люк, преграда с электронными запорами, но сейчас проем был пуст, а дверь со всей электронной начинкой стояла в подвале Богадельни, охраняя Первый Государственный.
– Оно и к лучшему, – пробормотал Саймон, ухмыльнулся и переступил порог.
Здесь был пульт, похожий на гигантскую подкову, и девять кресел перед ним; над пультом темнели прямоугольники слепых экранов – обычных или с выступающими скулами голо-проекторов и динамиков; другие экраны, круглые, зеленоватые, расчерченные тонкой штриховкой, были вмонтированы в пульт – они поблескивали, будто озера в порубленном лесу, меж ручек, тумблеров и верньеров, напоминавших пни; ниже, под этими стеклянистыми озерами, скалились шеренги пожелтевших клавиш, торчали микрофоны на гибких коленчатых стеблях, тускло отсвечивали черные, желтые и красные кнопки, никелированные кольца приводов, сигнальные лампочки и тумблеры на выраставших из пола панелях. Пульт был разделен на девять равных секций, помеченных над верхними экранами; Саймон, взглянув на них, мысленно перевел надписи с украинского на русский. Центральная гласила: «командир», справа от нее шли «вахтенный офицер», «навигация», «связь», «контроль реактора и двигатели», а слева – «управление огнем», «ракеты», «локация воздушного и водного пространства» и «десантирование на сушу».
Он направился к креслу командира, сел и пошарил в выемке под пультом. Контактного шлема не нашлось – видимо, на боевых кораблях больше доверяли действиям и словам, чем мыслям. Прищурившись, Саймон уставился на командирский терминал: все указатели стояли на нуле, экраны были мертвы, сенсорная клавиатура покрыта тонким слоем пыли, но у рубильника с надписью «пуск системы» тлел едва заметный оранжевый огонек. Он коснулся рукояти и передвинул рубильник вверх.
Монитор над командирской секцией мигнул, в динамиках раздался хрип, вспыхнули и погасли лучи голопроектора, породив на миг смутное изображение трехкорпусного корабля с плавно очерченными надстройками, скошенными мачтами и взлетной палубой, протянувшейся вдоль левого борта. Саймон задержал дыхание, чувствуя, как по спине ползут мурашки, но схема больше не подвилась; очевидно, голопроектор вышел из строя. Зато на экране возникла надпись:
"РАКЕТОНОСНЫЙ КРЕЙСЕР «ПОЛТАВА»,
РЕСПУБЛИКА УКРАИНА,
ПОРТ ПРИПИСКИ – ОДЕССА.
ГОТОВ К КОНТАКТУ".
– Пусть пребудут с тобой Четыре яркие звезды, – пробор мотал Саймон привычное заклятье и потянулся к микрофону. Сердце его пело. Нашел! Он все-таки ее нашел! Не игрушку, подарок дона Хосе, а настоящую «Полтаву»! Замурованную в пещере под Синей скалой, забытую и погребенную во тьме, однако не лишившуюся разума; и этот разум был готов к контакту. Стоило ли рассчитывать на большее?
Разумеется. Сам по себе древний компьютер не представлял интереса, но что можно узнать с его помощью? Какие сведения он хранил? О чем мог поведать?*t
Медленно и раздельно Саймон произнес в микрофон:
– Просьба представиться. Затем – доложить о состоянии корабля. Краткий обзор. Оружие, двигатели, реактор, средства связи.
"НАВИГАЦИОННЫЙ КОМПЬЮТЕР «СКАЙ», – откликнулся экран.
СЕРИЙНЫЙ НОМЕР 2433/167,
КЛАСС – «СЕПТЕМ-14».
«Пальмирой», что мчалась сейчас в небесах над Южноамериканским материком, заведовал более мощный компьютер – «Септем-16». Двадцать первый век, устаревшая классификация. Саймону смутно помнилось, что тогда все вычислительные машины ранжировались по мощности на четыре категории, обозначаемые латинскими числительными «квин-кве», «секс», «септем» и «окто» – пятый, шестой, седьмой и восьмой классы. Пятая модель предназначалась для массового потребителя, шестая – для профессионалов; что касается «септем» и «окто», то это были машины специального назначения, с самым широким набором функций. Конечно, ни одна из них не могла сравниться с «Периклом-ХК20», Аналитическим Компьютером штаб-квартиры ЦРУ, но этот электронный мудрец происходил по прямой линии от «Окто-20», самой мощной и совершенной модели в последнее десятилетие Исхода.
По экрану продолжали скользить слова, и Саймон Отметил, что «Скай» выдает текст на русском.
"СОСТОЯНИЕ КОРАБЛЯ.
1.ОРУЖИЕ:
РАКЕТЫ «ЗЕНИТ» КЛАССА «ЗЕМЛЯ-КОСМОС» -НОЛЬ;