Услыхавший его слова Вержен удивленно переспросил:
— Что им там делать? Или снова назревают мятежи сепаратистов?
— Весьма вероятно, Северная Зона — сложная провинция. — Дунаев развел руками. — Корабли вообще очень странно перетасованы. Хорошо, хоть нас не разбросали по всей Федерации.
За день накопилось много дел, решение которых относилось к полномочиям и компетентности верховного командования. Генштаб не отвечал, и Дайвен доложил, что передачи на Землю и обратно не проходят — вероятно, гравитационная буря. В столице планеты наступал вечер, поэтому Дунаев, воспользовавшись удобным поводом, улетел домой. Оперативному дежурному он поручил переправить все документы Асгардову, когда восстановится связь.
Занятый организационными хлопотами, Дракон почти не видел семью. Между тем именно на Скарлетт он жил еще до войны, командуя линкором «Звездный Рыцарь». Здесь же, в их старом доме, провели всю войну его жена и дочь, сюда же вернулся после ранения старший сын. Жена звонила чуть ли не каждый час, напоминая про большой семейный ужин. «Кажется, старуха собирается познакомить меня с женихом дочки», — подумал Звездный Дракон.
Однако вечером, вернувшись в окруженный парком поселок, он обнаружил только своих. Никаких женихов, даже дочки не было — девочка училась в университете другого континента. В гостиной отца встретил Фердинанд, представивший красавицу жену. Судя по изменившимся пропорциям ее фигуры, Дунаеву предстояло стать дедушкой буквально в ближайшие недели.
Дракон стал выяснять, как они намерены назвать наследника, но сын увел его в кабинет и включил глушитель. Адмирал насторожился, но не успел осведомиться, для чего понадобились подобные предосторожности. Полковник-пропагандист протянул ему видеофон с раскрытым документом на голограмме.
— Мне совсем не нравятся намеки, — сообщил Фердинанд, когда отец закончил читать.
— Это фальшивка? — недоверчиво предположил Реджинальд Дунаев. — Я не верю.
Сын резко сказал, сжимая пальцы в кулак:
— На прошлой неделе я предупредил тебя о внезапном прекращении войны на унизительных для победителей условиях. Те слухи оказались правдой. То, что ты держишь в руках, — директива всем органам пропаганды. Я отменил исполнение, чтобы посоветоваться с тобой.
Ошеломленный адмирал не мог смириться, он даже пожалел на мгновение, что рядом нет Долговязого — уж тот бы сразу разъяснил, что происходит. Кстати, надо бы переслать эти документы Зогу… Внезапно вспомнив о перебоях связи, он снова растерялся и спросил сына:
— Когда прекратились передачи с Земли?
— Не только с Земли! — Фердинанд ответил, яростно сжав зубы. — Позавчера на Карму прилетела пехотная бригада. Личный состав — тюрбанцы и немного солдат с Аидаса. Два часа назад они заняли станцию дальней связи.
Теперь положение стало понятно даже без Долговязого. Дракон мысленно прикидывал, сколько войск в его распоряжении, но не представлял, на какие части можно положиться.
— Переворот? — растерянно спросил адмирал. — Ты давно живешь на Тау… должен знать… Кому здесь можно верить?
— Я знал, что ты поймешь. — Сын свирепо улыбнулся. — Губернатор системы тоже интересовался, можно ли надеяться на твою решимость. Он готов предоставить в твое распоряжение полицию. Командир военно-полевой жандармерии — мой друг и тоже готов действовать. А генерал фон Гаусс — просто честный человек, его можно будет убедить.
Ситуация сделалась прозрачной. Адмирал Реджинальд Дунаев снова видел врагов, и он умел сражаться лишь одним способом. Достав из кармана видеофон, комендант системы обзвонил подчиненных. Старшим командирам гарнизона он приказал собраться в штабе, ждать его, вернуть экипажи на корабли, отменить отправку демобилизованных ветеранов и раздать оружие личному составу, любые попытки вторжения на корабли отражать огнем. Дайвену было поручено немедленно связаться с Асгардовым на Семпере, Хохтом на Земле и Зоггерфельдом на Фантоме, задействовав передатчики линкоров.
Спустя полчаса два Дунаева — Реджинальд и Фердинанд — прилетели в штаб гарнизона. Вся база была поднята по тревоге, штабные строения охранялись отрядами жандармерии. Губернатор сообщил, что полицейским отрядам выдано тяжелое оружие, но признался:
— Простите, адмирал, я не уверен, выдержат ли полицейские, даже спецназ, бой против регулярной армейской части.
Дивизионный генерал фон Гаусс, прежний комендант, ставший теперь заместителем Звездного Дракона, растерянно доложил:
— Адмирал, к планете подошли войсковые транспорты. Судя по сигналам опознавания, нас навестила вторая дивизия астропехоты.
На голограмме было видно, как транспорты снижаются, готовясь приступить к высадке десанта. Если не сбить их сейчас и позволить высадиться, то на поверхности астропехоту не остановит никакая сила. Четыре дивизии самых умелых и свирепых воинов человечества, подчиненных лично начальнику Генштаба, были последним козырем верховного командования.
Дунаев не решался отдать приказ — открыть огонь по десанту. Потом стало поздно: на голограмме появился командир дивизии, прорычавший желание переговорить с комендантом Центавра.
Полученное при рождении имя он вспоминал очень редко. Беззаботные родители отказались от сына при разводе, парня воспитал армейский приют. Получив звание старшего лейтенанта, он заслужил оперативную кличку, которая стала настоящим именем офицера бригады спецназа. Брейкнек — ломатель хребтов, или, в другом переводе, сорвиголова.
За плечами Брейкнека оставалась богатая биография: довоенные диверсии на базах Настиарны, подавление мятежей в Северной Зоне, ликвидация главарей сепаратистов в Южной Зоне. После нападения настиан он водил свои подразделения в долгие рейды по вражеским тылам, однажды приволок на свою сторону настианского генерала. За два года войны Брейкнек стал майором и сбился со счета, лишь условно представляя, что убил не меньше тысячи земноводных и трехсот людей. Конец галактической бойни он встретил командиром бригады из полусотни отчаянных головорезов, владеющих изощренными навыками проникновения, маскировки, отхода и уничтожения.
Брейкнек выполнял любые приказы, не задавая лишних вопросов ни командирам, ни самому себе. Получив глупый приказ, он говорил: «Слушаюсь», — и выполнял задание, действуя вопреки руководству. Так продолжалось до того дня, когда майора вызвали в лондонский штаб земного гарнизона.
Не поднимаясь из-за стола, корпусной генерал Кабрера небрежно посмотрел на диверсанта и показал на большой монитор. Четыре генерала рангом помладше напряженно следили за Брейкнеком. Тактические значки на голограмме изображали план блокады Октагона — главной резиденции Генерального штаба — силами двух пехотных дивизий. Согласно безумному замыслу, войска занимали позиции зенитных подразделений, космодром и казармы, не учитывая неизбежный отпор астропехоты. Кабрера нажал сенсор, переключая на следующую схему, и стали видны стрелки последующей задачи — бригаде Брейкнека поручалось войти в Октагон.