Пушистый шарик съежился под его ладонью, круглый глаз подернулся влагой.
– Я не бояться, нет… я радость быть с тобой… радость и горе: ты иметь такой удача и несправедливо потерять! Хотя… Давно в мой мир писать книга Безымянный Папа, очень мудрый книга… и в ней писать слова: что ни случаться, случаться к лучшему. Мы принимать и не роптать.
Пол внезапно ухнул вниз, подпрыгнул вверх, накренился, и они съехали под полку вместе с бачком-утилизатором.
– Может, ты и прав, но я не фаталист, – сказал Язон, поднимая лицо к потолку и всматриваясь в бешено кружившиеся огоньки. – Память! – позвал он. – Скажи, что происходит?
Никакого ответа. Стены ходили ходуном, пол мелко вздрагивал, словно отзываясь на удары бесчисленных метеоритов, падавших на корпус корабля с упрямой регулярностью. Свет мигнул, погас и загорелся снова. Язон попробовал нащупать что-нибудь за стенами отсека, но его ментальный дар был подобен чуть тлеющему угольку. Как всегда, если его обуревали сильные чувства, гнев, раздражение, беспокойство… Очень некстати, черт побери! Уцепившись за край полки и прижимая к себе Непоседу другой рукой, Язон прорычал:
– Память! Ты, консервная банка, набитая гайками! С тобой говорит владелец трюма и четырех палуб! И ты это знаешь, ржавая рухлядь! Во имя всех святых угодников! Я приказываю открыть экран и доложить обстановку! Что происходит с кораблем, который почти что мой?
Это подействовало – на стене вспыхнул прямоугольник экрана и гулкий голос сообщил:
– Боевой модуль ведет сражение с противником. Корабль обороняется и маневрирует. Пока успешно. Но мощность защитного поля падает.
Раскрылся второй экран. На первом Язон разглядел четыре полусферы, танцующие в темной пустоте, в холодном сиянии голубоватых вспышек; они кружились, падали, взмывали вверх, то замирая, то совершая головоломные прыжки с немыслимым ускорением – точь-в-точь как сухие листья, несомые шаловливым ветерком. В их движениях, на первый взгляд хаотичных и беспорядочных, ощущалась некая синхронность, словно их связывали молнии, исходившие из полусфер подобно ветвистым огненным копьям. Будто танцоры, которые пляшут, ухватившись за края блестящей паутины, подумал Язон. Вверх-вверх-вверх… вниз-вниз-вниз… теперь в сторону… замерли… прыжок!.. вперед-назад, вперед-назад и вверх, соединенные нитями пламени… вспышка огня на весь экран!.. И снова: вверх-вверх… вниз-вниз… вперед-назад… Очень похоже на учебный фильм о схватке в Хара’го, мелькнула мысль; только сейчас он не зритель, а непосредственный участник происходящего.
Битва вершилась в полной тишине и, вероятно, на некотором удалении от «Звездного зверя». Второй экран показывал ближайшие объекты: диск вражеского звездолета и крейсер-полусферу, что надвигались на корабль друг за другом, словно буксир и большая баржа, идущая за ним в кильватере. Во мраке перед полусферой тоже сверкали молнии, но сразу гасли, наткнувшись на незримый щит; эти непрерывные быстрые вспышки слепили глаза, заставляя Язона щуриться.
Внезапно пол под его ногами затрепетал подобно живому существу и стремительно покатился куда-то вниз и в бок, а полка чувствительно стукнула по макушке. Диск и боевой модуль исчезли, метнувшись за границу экрана, но тут же появились вновь, озаренные блеском молний. «Звездный зверь» опять содрогнулся, резкий всплеск гравитации почти расплющил Язона с Непоседой, и вражеские корабли как будто прыгнули назад, в темную бездну, зиявшую на экране.
Смысл этих маневров оставался совершенно загадочным.
– Ты понимаешь, что происходит? – спросил Язон, цепляясь за полку.
– Нет, почтенный сэр. – Тонкий голосок мрина был едва слышным. – Я никогда не быть в сражении и ничего не понимать, но думать: это страх… большой страх, ужас, смерть и разрушение!
– С волками жить, по-волчьи выть, – отозвался Язон, выбираясь из-под полки. – Память! Не молчи, мой железный Вергилий! Если уж я очутился в аду, так дай хотя бы пояснения!
– Корабль маневрирует, – лязгнуло под потолком. – Враги пытаются пробить канал в защитных экранах. Мы уклоняемся.
– А что случится, если они его пробьют?
– Транспорт и крейсер Зи захватят корабль в силовое поле, затем транспорт состыкуется с ним и высадит Защитников. Корабль будет захвачен.
– Но почему они нас не уничтожат?
– Им нужна информация. Данные о твоей галактике. Кроме того, корабль – ценное имущество.
– Почти мое, – заметил Язон, глядя на пляску полусфер на первом экране. Внезапно одна из них налилась багровым, вспыхнула и начала разваливаться, выстреливая в пустоту длинные ленты синего пламени, фонтаны искр и бесформенные раскаленные обломки. Этот чудовищный фейерверк длился не более двух или трех секунд, затем на месте гибнущего модуля вспухла кроваво-алая туча и раздалась во все стороны, словно какой-то космический монстр распирал ее, пытаясь вырваться из огненного плена. Корабль сильно тряхнуло, зубы Язона лязгнули, а Непоседа подпрыгнул вверх и приземлился на полке.
– Один крейсер Зи уничтожен, – прокомментировал компьютер. – Но наш боевой модуль лишился ресурсов энергии.
Не успел Язон спросить, что же теперь будет, как танец полусфер нарушился: одна из них метнулась к другой, прочертив экран по диагонали, ломая огненные копья молний, терзавшие ее обшивку. Каждый их всплеск оставлял глубокую темную вмятину или рубец, пылающий алым, и, вероятно, под разбитой броней не было уже живых, а только трупы, обгоревшие или раздавленные ускорением, однако крейсер мчался вперед, как половинка ядра, неудержимо стремящегося слиться с другой своей половиной. Казалось, время застыло, обледенев и сгинув в Великой Пустоте, а он все летел и летел, будто брошенный карающей дланью Немезиды.
Затем ослепительная вспышка затопила экран, на миг лишив Язона зрения, и он услышал:
– Второй крейсер Зи уничтожен. Наш боевой модуль погиб. Творительница и Защитники отправились в Звездное Чрево.
– Пусть будет к ним милостив Творец, – пробормотал Язон. – Они умерли, как герои. Скажи-ка, Память, ты можешь открыть мне дверь?
– Нет, – пророкотало сверху. – Приказ Навигатора, хадрати!
Тоскливое чувство бессилия вдруг охватило его. Он не привык смотреть, как сражаются и погибают другие, он никогда не прятался за чужой спиной, а сам отстаивал свою честь и жизнь, свои права и достояние. Так было на Пирре и в сотнях иных миров, куда заносила его судьба, и убеждение в том, что он умнее и сильнее своих противников, являлось пищей его гордости. Язон динАльт, великий авантюрист и воин, не мог сидеть в этой крысиной норе и любоваться, как убивают его защитников!
Он пошарил в кармане, вытащил пилюльку, похожую на серого сморщенного червячка, поглядел на нее и сунул обратно. Пожалуй, надо прибегнуть к крайним мерам… принять проклятое снадобье и вышибить дверь… Вот только чем? Язон огляделся, шагнул к синтезатору, подцепил его снизу и резким движением сорвал со стены.
– Что ты делать? – пискнул Непоседа.