Сидя за небольшим столом в углу полупу–стой таверны «Три подковы», торговец и но–воиспеченный «волшебник» пили эль, заку–сывая его вареными раками.
– Но почему? Ты ведь сведущ в магии.
– Есть и более сведущие в этом городе, – тяжело вздохнул Заффа. – Видишь ли, я сам – маг-недоучка. И это – трагедия всей моей жизни. Обратной дороги в Академию для меня нет.
– Не хочешь рассказать, за что тебя иск–лючили? – Борланд отпил эля и принялся очищать от кусочков панциря рачий хвост.– Если это не разбередит тебе душу, конечно.
– Да чего уж там… – Заффа сцепил паль–цы рук в замок. – Сказал «а», значит, скажу и «б». Я не считаю себя виноватым. Но у рек–тора Дорнблатта другие взгляды на то, ка–ким должен быть воспитанник Академии. – Сделав большой глоток, Заффа продол–жил: – Меня прогнали с третьего курса. За то, что я начал самостоятельно изучать вы–сшие заклинания, до работы с которыми, со–гласно графику обучения, оставалось еще несколько лет. Ладно бы я просто читал кни–ги, предназначенные для старших курсов, – за это мне бы ничего не сделали. Но однажды наивному Заффе захотелось испытать свои силы. Как оказалось, я был вполне способен правильно применить полученные знания. Мне было очень приятно, что я, третьекурсник, сумел своим умом дойти до того, чему меня еще не скоро бы научили. И я пришел к Дорнблатту с просьбой позволить мне закончить Академию экстерном. Это меня и погубило. Рек–тор пришел в ярость, узнав, что я самостоя–тельно осваивал опасные заклинания вы–сших уровней. Простые соображения безо–пасности привели к тому, что я был вышвырнут из Академии без права восста–новления. Потому и занимаюсь торговлей – лицензии, чтоб зарабатывать на жизнь магией у меня нет.
– Печально, – промолвил Борланд, уже зная, каким образом склонить Заффу к со–трудничеству. – Но знаешь, дружище, если ты пойдешь мне навстречу, это, возможно, даст тебе шанс вновь переступить порог Ака–демии!
– Не надо сыпать соль на мои раны, – се–рьезно произнес Заффа.– Ты не знаешь До–рнблатта. Он непоколебим.
– Капли воды способны проточить гра–нит, – сказал Борланд. – Подумай сам. Если мы с тобой очистим от привидений Кладби–ще криков, это будет большая заслуга перед обществом, не правда ли? Не только перед его светлостью герцогом и народом Биланы, но и перед всей страной. Работать мы будем вместе, вдали от посторонних глаз. Кто бы ни сделал больше, ничто не помешает нам сказать, что первую скрипку сыграл ты. Ду–маю, мессиру ректору придется по душе рве–ние, проявленное бывшим его учеником. Да он встретит тебя у ворот Академии с распро–стертыми объятиями! Этот маленький поход, – продекламировал Борланд, – прине–сет большой доход. Не стоит забывать и о зо–лоте, которое мне обещал герцог. Тридцать тысяч дзурканов! Будь уверен, я с тобой поде–люсь. Двух зайцев разом прихлопнешь. Да–вай! – Весельчак взял со стола кружку, что–бы чокнуться с Заффой.
– Не знаю, Кедрик, может быть, ты и прав, – с сомнением произнес толстяк, од–ним глотком прикончив свою порцию эля. – Мне бы очень хотелось вернуться в Акаде–мию. Да и лишние деньги не помешают. На–деюсь, ты дашь мне время, чтобы подумать?
– Дам. Но совсем немного. Я выпросил у герцога неделю на подготовку. Сказал ему, что хочу взять тебя в ученики, хотя на деле все будет наоборот. Хотелось бы услышать ответ сегодня. А сейчас давай еще выпьем.
Борланд хотел подозвать служанку, но не успел. Дверь таверны с грохотом распахну–лась, и внутрь вбежал – да нет, ввалился, едва держась на ногах, – окровавленный че–ловек. Кровь фонтаном хлестала из раны на его шее, заливая пол.
– Помо… гите… – прохрипел несчастный и упал лицом вниз на грязные доски.
Две служанки тотчас подбежали к нему, подхватили под руки и потащили на кухню.
– Кто-нибудь, приведите лекаря! – зыч–ным голосом заорал трактирщик.
С улицы послышался возбужденный го–мон множества голосов. Влекомый любо–пытством, Борланд направился к дверям. Заффа последовал за ним.
Выйдя на улицу, воин и лавочник оказа–лись в окружении насмерть перепуганных людей. Мостовая перед «Тремя подковами» была залита кровью. Несколько десятков мужчин и женщин на разные голоса повто–ряли одно и то же слово, слышать которое было весьма неприятно. Опоздавшая к нача–лу событий толстая крестьянка, ввинтив–шись в толпу, принялась спрашивать, кто по–следний и что раздают. Поняв, что послужи–ло причиной этого столпотворения, она по–бледнела и выронила корзинку с яблоками. Фрукты раскатились по алым от крови кам–ням. В небо взвился истошный женский визг:
– Вампи-и-и-и-и-и-и-ир!
– Все напасти разом! – воскликнул Заффа. – А был такой спокойный, тихий горо–док…
– А я люблю приключения. – Борланд поднял с дороги не попавшее в кровавую лужу яблоко, обтер его от пыли о свой нове–нький камзол и надкусил. – У тебя в лавке есть что-нибудь против кровососов?
– Есть, – кивнул Заффа, еще не догадав–шись, к чему клонит Борланд.– Различные средства для поиска вампиров и борьбы с ними. Пылятся без надобности.
– Теперь уже нет. Идем,– Борланд схва–тил Заффу за рукав и увлек за собой в сторо–ну базара. – Покажем герцогу, что мы не лы–ком шиты!
Душевный настрой кандарского эльфа Индалинэ Итрандила из клана Пьющих росу балансировал между отметками «скверно» и «очень скверно». Мало того что прелестная Флориэль посмеялась над сложенной им в ее честь поэмой, так еще и отец «осчастливил» неожиданным поручением вкупе с крайне огорчительным известием. Погиб глава Дома хранителей спокойствия, волшебник Эрлангус. Хранители посчитали, что его убил эльф, живущий или скрывающийся в Билане. Именно поэтому вместо привычного приятного времяпрепровождения в Саду возвышенной мудрости младшему Итрандилу пришлось собирать вещи и тащиться че–рез лес к столице герцогства. Впрочем, даже если бы он остался, а задание получил кто-то другой, о веселье сегодня все равно можно было забыть. Во-первых, думы Индалинэ омрачила реакция Флориэль, а во-вторых, Эрталион объявил в лесу траур, в результате чего даже листья деревьев слегка потускне–ли. Да-да, деревья и травы тоже были подвластны слову лесного владыки.
Индалинэ был молод, но только по меркам своего народа. Люди в семьдесят лет нахо–дятся в промежутке между старостью и глу–бокой старостью. А среди сородичей млад–ший Итрандил был почти что подростком. До совершеннолетия ему оставалось еще двадцать пять лет.
Но, несмотря на довольно юный, с точки зрения Верхних лесничих, возраст, Эртали–он поручил охоту за отступником именно своему сыну. Дело касалось вопросов эльфийской чести. Событие действительно было из ряда вон выходящее: ведь за всю ис–торию существования молодых рас эльфы ни разу не вступали в конфликт с человече–ским племенем. Случались мелкие стычки с гномами… Вопреки расхожему мнению, при–чиной этих столкновений была вовсе не вражда на подсознательном уровне – ябло–ком раздора являлись алмазные рудники, одинаково привлекательные как для Верх–них лесничих, так и для Хранителей камня. Иногда возникали свары посерьезнее – с орками. Но и они давно остались в прошлом – с тех самых пор, как большая часть зеленокожих клыкастых великанов вдруг снялась с насиженных мест и умчалась на быстроход ных парусных судах к дальним островам. Что же касается отношений с людьми, лето–писи не сохранили ни одного эпизода, когда человек пал бы от руки эльфа. Не наблюда–лось и противоположных случаев.