Николай долго не мог ничего решить, несколько раз порывался мне написать, но так и не решился. В конце концов, ему удалось убедить себя, что ничего странного в истории с самоубийством нет — Абрамцев был наркоманом с явными отклонениями в психике, словом, личность непредсказуемая.
Если бы не наша случайная встреча, эта история не имела бы продолжения. Но Николай увидел меня, и его сомнения ожили. Он решил раз и навсегда покончить с ними, спросив меня прямо. В тот день я привела к нему Машу и Генриха с детьми, и из наших разговоров Николай понял, что мы собираемся на пикник, причем Владик с друзьями должен уйти на час-другой раньше. Николай решил, что это удобная возможность поговорить со мной без свидетелей.
Он пришел ко мне, рассказал обо всем и спросил прямо, была ли смерть Абрамцева самоубийством. «Прости, что задаю тебе такой вопрос, но я должен избавиться от этого груза, — сказал он. — Мне достаточно одного твоего слова, и мы навсегда закроем эту тему». И я не смогла заставить себя ему солгать. Николай любит меня, а я так устала от своей тайны… Я рассказала ему правду. Наверное, он был внутренне готов к такому повороту, потому что без колебаний принял мою сторону. «Я сам хотел убить этого мерзавца и очень рад твоему избавлению. Ты никогда не пожалеешь, что доверилась мне», — пообещал он.
Как выяснилось в ближайшие полчаса, Николай глубоко заблуждался. Ни об одном поступке я не жалела так, как о своей с ним откровенности. Но тогда я испытала колоссальное облегчение. Я выплакалась у Николая на плече, он успокаивал меня, говорил что-то ласковое, гладил по голове. Наконец я отплакалась, на душе стало тепло и спокойно, я поблагодарила Николая, и мы расстались.
Минуты через две после его ухода ко мне в комнату ворвалась Нина. С первого взгляда на нее я поняла: она все знает.
Видишь ли, ванные комнаты в наших номерах отделены тоненькой перегородкой. К тому же у них общая вентиляция, так что соседи по номеру могут переговариваться друг с другом, не повышая голоса. Правда, мы с Николаем сидели в комнате и дверь в ванную была закрыта, но, наверное, прислушавшись, из ванной соседнего номера можно было кое-что разобрать.
Не знаю, с какого момента Нина начала подслушивать, не знаю, сколько ей удалось расслышать, но картина, которая сложилась у нее в голове, походила больше на грубую карикатуру, чем на действительность.
«Я все слышала, — прошипела она. — Не надейся, что тебе и твоему любовнику удастся спрятать концы в воду. Я не допущу, чтобы вы избавились от Славки, как избавились от твоего первого мужа!» Я пыталась убедить ее, что она все неверно поняла, но Нина не хотела даже слушать. Скажи, Варвара, у нее когда-то были виды на Владика?
— Были, — вздохнула я. — Правда, очень давно. Славка не ответил на ее чувства, и Нинка вскоре вышла замуж за Мирона.
— У меня с самого начала зародилось такое подозрение. Внешне Нина относилась ко мне дружелюбно, но я чувствовала, что вызываю в ней глухую неприязнь. Она ассоциировалась у меня с придирчивой свекровью, которая души не чает в сыне и только потому терпеть не может невестку.
— Как же ты уговорила ее молчать?
— Боюсь, не совсем честным приемом. Я сказала, что если уж она имеет привычку подслушивать, ей не мешало бы обзавестись слуховым аппаратом. «Хочешь сделать из себя всеобщее посмешище — давай! Я не возражаю. Владика наверняка позабавит твоя история». Знаешь, когда человек находится в шоке, он не испытывает ни боли, ни тревоги. Он воспринимает происходящее с ним отстраненно, словно картинки с экрана. Мое полное спокойствие поставило Нину в тупик. Она видела, что я не играю и не притворяюсь. На попятный она не пошла, но явно стушевалась.
В это время вошла Ирина и напомнила, что пора собираться в путь. Нина ушла к себе переодеться, а Ира осталась у меня и принялась трещать как сорока. Боюсь, я ее обидела…
— Да, она мне жаловалась. Не везет ей с подругами, бедняжке! Сначала ей нагрубила ты, потом Нинка, потом уехала Машенька, которая терпеливо ее выслушивала, и Ирочке ничего не оставалось, как броситься на шею мне. Боюсь, я тоже не оправдала ее ожиданий.
Татьяна печально улыбнулась.
— Да, Ирише от тебя крепко досталось. Даже жаль ее. У меня есть основания испытывать к ней благодарность. Ее жизнерадостная болтовня по дороге к вашему лагерю избавила меня от необходимости принимать участие в разговоре. Всю дорогу я пыталась найти выход из ловушки, в которую угодила. Я понимала, что рано или поздно Нина обязательно поделится с кем-нибудь своим сенсационным открытием. Я могла либо признаться ей во всем, надеясь вызвать сострадание, либо отрицать все от начала до конца, рассчитывая, что поверят мне, а не ей. Оба пути казались мне тупиками. Нина относилась ко мне с предубеждением, и надежда на ее сочувствие была слабой. Во втором случае шансы на удачу вообще были призрачными. Нина не склонна к безудержным полетам фантазии. Вряд ли кто-нибудь из ее близких знакомых поверил бы, что она могла сочинить такую историю на пустом месте. А Владик знал Нину хорошо… — Татьяна умолкла и опустила голову.
— Ладно, дальше понятно, — продолжила я за нее. — Вы пришли к нам, Нинка отправилась на поиски Мирона, потом вы с Ирочкой решили искупаться, и ты услышала, как Мирон меня поносит…
— Да. Ты уж извини меня, Варвара, но я никак не могла предположить, что Мирон имеет в виду тебя. Уж на кого-кого, а на шлюху ты не похожа нисколько. Я подумала было, что это определение относится к Ирине, но, увидев, с кем беседует Мирон, поняла всю тщетность своей надежды. Даже Мирон не стал бы обсуждать с Ярославом моральные качества его супруги, да еще в таких выражениях.
— И ты не видела, как вернулась Нина, потому что купалась в море с Ирочкой и Генрихом. Иначе ты бы поняла, что Полторацкие между собой еще не разговаривали. А когда вы присоединились к обществу, мы сидели с постными рожами и едва выдавливали из себя слова. Понятное дело, настроения это тебе не прибавило.
— Верно. Потом атмосфера немного потеплела, и я уже решила, что у вас произошел какой-то локальный конфликт, но Нина не дала мне расслабиться.
— Могу представить, чего тебе стоили ее желчные выпады. А потом и ей. Одного не понимаю: почему бы не поубивать уж сразу всех, не выходя из-за стола. — Тут я подумала, что рано еще переходить на обвинительный тон. — Скажи, мысль об убийстве Мирона пришла тебе в голову загодя или это была импровизация?
— Импровизация. Я наткнулась на него совершенно случайно. Мирон стоял ко мне спиной, но, услышав шаги, обернулся. Его физиономия выражала такую ненависть, что я вросла в землю. Мирон скользнул по мне злобным взглядом и тут же отвернулся, а на меня вдруг словно затмение нашло. Я с разбега толкнула его в спину, Мирон не удержался на ногах, проломил кусты и полетел вниз. Он даже не вскрикнул, только булькнул что-то.
Когда до меня дошло, что я натворила, у меня подкосились ноги. Ведь если Нина успела пооткровенничать с Мироном, а тот поделился новостью с Ярославом, смерть Мирона могла только усугубить мое отчаянное положение. Но тут пришла спасительная мысль: а почему, собственно, гибель Мирона должны как-то связать со мной? Я с ним в тот вечер вообще не разговаривала. Он напился, убежал от нас, как черт от ладана, никто его больше не видел. Естественно было предположить, что в темноте он просто не разобрал, куда бежит, и сорвался…