Она подошла к Августу и помогла ему подняться на ноги. Он застонал и прислонился спиной к лимузину.
— Прости, я этого не хотела,— сказала Ксандра.
Август не ответил. К ним приблизился Корнелиус.
— Посмотри на меня,— приказал он.
Август силился поднять голову, но не смог.
— Посмотри на меня,— повторил Корнелиус и ухватил его за подбородок.
Теперь Август глядел прямо в пронзительные безжалостные глаза.
— Ты ведь не собираешься сдаваться? Заставить тебя сделать это будет нелегко. — Корнелиус полез во внутренний карман пиджака.— Но тебе, можно сказать, повезло. Есть у меня одна вещица, она поможет тебе расслабиться, стать сговорчивее. Пентотал натрия, амитал натрия и чистый адреналин. Изумительный состав. Ты сможешь не спать несколько недель. Ни в одном глазу. Мне говорили, есть побочные эффекты, зато результат гарантирован.
Август почувствовал, как что-то острое кольнуло его в горло, под нижнюю челюсть, но сил сопротивляться не было. Секунду спустя боль прошла. Он ощущал легкую слабость, но одновременно ему казалось, что по жилам разливается густое пламя. Он подумал, что потеряет сознание, однако случилось обратное: никогда прежде он не чувствовал себя таким бодрым. Сердцебиение участилось чуть ли не вдвое, а может, даже втрое.
И еще он с необыкновенной ясностью и четкостью воспринимал окружающую действительность: где-то вдалеке настырно гудела муха; капелька пота сверкала на лбу у Корнелиуса, под прядью волос; на лице Ксандры застыл то ли страх, то ли смятение.
И голоса кругом. Сотни голосов.
Но откуда они?..
— Готов, — пробился сквозь гул голос Корнелиуса. — Заводите его.
Складское помещение походило на пустую раковину. Август отчетливо различал звук собственных шагов — они эхом отдавались от бетонного пола и металлических опор. Мерное «топ-топ-топ» почему-то напомнило ему
музыку, звеневшую в голове, когда он читал стихотворение Эдгара По « Ворон ».
— Я продал первое издание сборника Эдгара Алана По «Тамерлан» за три тысячи долларов,— сказал Август.
— О чем ты? — спросила Ксандра.
— Потрясающая сделка,— пояснил он.— Я купил книгу у мальчишки, помогавшего матери в антикварной лавке. Он ни черта не смыслил в букинистике и отдал ее всего за пятнадцать долларов.
— Да ведь это грабеж!
— Согласен,— признал Август.
Удивительное ощущение — точно в голове щелкнул и
открылся какой-то замочек, и все, о чем доселе он даже думать боялся, хлынуло наружу.
Они вошли в комнату, напоминавшую гигантскую белую коробку. Располагалась она в самом центре здания. Как-то странно было находиться здесь, и Август вдруг подумал, что это помещение предназначается специально для него, неясно только пока зачем.
— Что это за место?
— Мне говорили, здесь раньше расфасовывали лекарства. Правительство купило это здание два года назад, с целью проведения секретной операции.
— Но здесь же пусто! Чем они здесь занимаются?
— Честно говоря, распространением наркотиков. В основном кокаина,— ответила Ксандра.— ФБР собиралось использовать это как прикрытие для проникновения в криминальные круги. Но в какой-то момент федералы перестали исполнять свой долг и превратились в настоящих дилеров. Наверное, просто не выдержали искушения. Прибыль-то баснословная.
— Знаешь, деньги — это тоже наркотик.
— И посильнее кокаина. Но есть на свете вещи более желанные. К примеру, власть.— Ксандра огляделась, проверить, одни ли они в комнате.— Корнелиус велел спросить, не подумываешь ли ты вступить в орден?
— Да ты с ума сошла!
— Я знала, что ты так ответишь. И ему сказала. И добавила, что если ты когда-нибудь увидишь всю картину в целом, оценишь перспективы, то, возможно, согласишься.— Она подошла поближе.— Корнелиус хочет сделать тебя полноправным членом ордена. Не таким, как эти мальчики на побегушках, федералы и прочая мелочь. У тебя будет столько денег, сколько ты представить не в состоянии. Достаточно, чтоб спонсировать тысячи экспедиций, направленных на поиски редких книг. Если, конечно, это твоя мечта.
— В обмен на что?
— На твой ум и образование. Твою страсть,— ответила она.— С сегодняшнего дня орден вступает в новую эру. Ну и разумеется, возникнет потребность в новом лидере.
Август развернулся и удивленно уставился на нее.
— Я думал, ты меня понимаешь,— протянул он.— Оказывается, нет. Мы с тобой совершенно разные люди. Я люблю свою работу, я солгал бы, если бы сказал, что нет. Но я отдал бы самую редкую и дорогую книгу, отказался бы от самого заманчивого приключения, лишь бы спасти свою семью. Просто поверить не могу, как это раньше до меня не доходило. Сколько боли из-за этого пришлось пережить мне и моим близким.
— Не строй из себя мученика. Боль еще не закончилась,— сказала Ксандра и взялась за ручку двери в соседнюю комнату. — Все девять страниц с иллюстрациями находятся здесь, на специальном столе с особой подсветкой. В дневнике Гутенберга сказано, что истинный смысл этих иллюстраций может раскрыться только в свете полной луны. Мы не хотели испытывать судьбу — вдруг ночь выдастся облачной? — и заказали стол с подсветкой, имитирующей лунное сияние.
— Смотрю, вы обо всем позаботились?
— В основном — да,— ответила Ксандра.— Несмотря на некоторые непредвиденные осложнения.
— К примеру, жизни людей.
Ксандра не обратила внимания на этот выпад.
— Ты будешь находиться под постоянным наблюдением, так что не думай утаить что-либо или выкинуть какой-то фокус. Не удастся. У тебя ровно три часа, чтобы решить головоломку.
— Этого недостаточно.
— Ты сам доказал, что сжатые сроки тебе не помеха.
— Пусть с меня снимут наручники.
— Нет.
— Как Ж6 я буду работать?
— Тебе окажут любую необходимую помощь, — сказала Ксандра и распахнула дверь.
— Папа!
Август упал на колени, увидев сына, он на миг лишился дара речи.
— Август!
Он поднял голову и увидел в другом конце комнаты Эйприл. Несмотря на растрепанные волосы и грязную одежду, она показалась ему необыкновенно красивой. Он хотел заговорить, но найти нужные слова не удавалось. Август почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы — видимо, укол сделал его излишне сентиментальным.
— Вставай,— велела Ксандра.
Август вскочил и бросился к Чарли. Тот крепко обнял отца. Эйприл поднялась из кресла — руки у нее по-прежнему были скованы,— подошла к ним, и Чарли вцепился в мать.
Ксандра швырнула на стол блокнот с записями Августа и дневник Гутенберга.