За ним из калитки выглянула женщина, и Гуров сразу понял, что это жена Шаталова, про которую его друг сказал, что она замечательная красавица. «Да, тут Глеб точно подметил, — подумал он про себя. — И красива, и видно, что умна. К тому же намного моложе мужа — ей вряд ли больше тридцати пяти».
— Ага, вижу, я вовремя! — воскликнул Шаталов, завидя Труева. — Что значит юрист: он всегда точен!
— Хотя я не юрист, а криминалист, но спорить не стану, — ответил Труев. — Криминалистика — наука, которая тоже любит точность. Как и оперативная работа в полиции. Про полицию я не случайно, знакомьтесь: мой друг Лев Иванович Гуров, полковник полиции, знаменитый сыщик. Тоже приехал сюда отдохнуть. А это Виктор Петрович Шаталов, о котором я рассказывал, и его супруга Ольга Григорьевна.
— Можно просто Ольга, — сказала женщина. Голос у нее был звонкий и очень приятный.
— Как же, как же, слышали! — произнес бывший нефтяник, пожимая Гурову руку. — Такие расследования! Ну, надеюсь, в наших местах для вас работы не найдется.
— Я тоже очень надеюсь, — ответил Лев, — что все мое расследование будет заключаться в том, чтобы отличить щуку от окуня.
— А вы, стало быть, не рыбак? — догадался бизнесмен.
— Увы, даже любитель из меня плохой, — признался Гуров. — Но с удочкой посидеть люблю. Правда, мне это редко удается.
— Ну ничего, здесь мы тебе этот дефицит компенсируем, — пообещал Труев. И, обращаясь к Шаталову и его супруге, спросил: — Вы как, вдвоем идете?
— Нет-нет, я не собираюсь, — протестующе покачала головой Ольга. — Я буду ждать мужчин с добычей дома. Я саму рыбалку не люблю, только добычу, которую муж приносит.
— Ну что ж, тогда мы пошли, — сказал Шаталов. — Возьмем еще Дениса — и вперед.
И они, уже втроем, двинулись дальше по улице.
— А кто этот Денис? — спросил Гуров.
— Денис Владимирович Линев — заместитель директора банка «Преображение», — объяснил Труев. — И тоже, как и мы с Виктором Петровичем, страстный рыбак. Правда, он рыбак, так сказать, другого класса. Ну, да ты сам сейчас увидишь.
Они подошли к двухэтажному коттеджу без особых примет и излишеств, и Труев нажал на кнопку звонка. Почти сразу же им откликнулся голос из домофона: «Уже готов, сейчас выйду». И спустя несколько минут дверь отворилась и перед ними предстал хозяин дома.
Да, Денис Линев сильно отличался от других членов компании. Прежде всего он был значительно моложе, лет 37–38, не больше. На его обветренном и загорелом лице красовались аккуратные усики и шкиперская бородка. В целом он походил не на банкира, а скорее на художника или моряка. И одет он был иначе: по-спортивному, на голове защитного цвета бандана, на ногах кроссовки, и рыбацкое снаряжение у него какое-то другое, непривычного вида.
— Рад вас видеть! — приветствовал Линев собравшихся. — О, я смотрю, наши ряды расширяются!
— Это мой друг, полковник полиции Лев Иванович Гуров, — представил своего гостя Труев.
— Как же, слышал о вас, — произнес банкир, энергично пожимая Гурову руку. — Рад знакомству!
— А что это у вас спиннинг какой-то другой? — поинтересовался Гуров у Линева, когда они все вместе двинулись дальше.
— Это не спиннинг, а удочка для ловли на больших глубинах, — пояснил Денис.
— Денис Владимирович у нас морской волк, — улыбнулся Труев. — Ловил рыбу в Средиземном море и даже в Атлантическом океане. Здесь, в нашей речушке, ему, конечно, мелковато. Ему бы какую акулу поймать! А у нас что — голавль, язь, окунь… Редко сом попадется.
— Ничего, мне и сома хватит, — заверил Линев.
— Я вот еще чего не понимаю, — сказал Гуров. — Речка ведь совсем рядом с деревней, зачем же мы идем в лес, совсем в другую сторону?
— Речка речке рознь, — ответил ему Шаталов. — Здесь, возле деревни, она мелкая, вброд перейти можно. А рыба, сами знаете, глубину любит. Вот мы и идем на глубокое место.
— Тут поблизости несколько таких мест имеется, — добавил Труев. — Мы уж тут все облазили, проверили. Сейчас и тебе покажем. Заодно и здешние леса посмотришь. Они, брат, здесь немного другие, чем в Подмосковье, больше на тайгу похожи. Раньше вообще эти места были глухими.
— Такими глухими, что даже призраки водятся! — сообщил Линев. — И лешие с домовыми. Пугают людей, с дороги сбивают, кричат дурными голосами…
— Что, правда призраки есть? — шутливо поинтересовался Гуров.
— Ну, по крайней мере, деревенские так утверждают. И крики какие-то странные в лесу раздаются. Вроде птица кричит, а прислушаешься — нет, совсем не птица.
— Вот встретитесь с Егором Тихоновым — он вам все про здешних призраков расскажет, все легенды сообщит, — добавил Виктор Шаталов. — Только вы с ним осторожнее: если его не останавливать — заговорит до смерти.
— Ничего, меня не заговорит, — заверил Лев, — я терпеливый.
Они вошли в лес, и Гуров уверился в правдивости слов своих попутчиков: он действительно был глухой. Узкая тропинка, извиваясь, уходила куда-то вглубь. Сойти с нее и побродить по лесу казалось невозможным: молодые елочки стояли густой стеной, так что руку трудно было просунуть, а за ними возвышались древние ели — темные, могучие; сюда плохо проникал воздух, поэтому было душновато.
Друзья шли примерно полчаса. Но вот тропинка в очередной раз повернула — и за поворотом блеснула водная гладь. Они вышли на небольшую поляну, находившуюся на берегу реки. Киржач здесь был совсем неширокий, до противоположного берега не больше двадцати метров, да и течение не очень быстрое.
— Вряд ли здесь глубоко, — заметил Гуров. — Метра два-три, наверное.
— А вот и ошибаешься, — ответил ему Труев. — И проверять не советую. Тут реки обманчивые. Многие думают, как ты: раз река узкая и течение слабое, значит, и русло у нее не должно быть глубоким. А тут глубина — метров шесть, не меньше. Приезжие входят в воду — так, поплескаться, и сразу с головой. Если крючок за корягу зацепится, замучаешься его отцеплять, с головой нырять надо. Зато и рыбы много.
Рыбаки расположились вдоль берега. Видно было, что у каждого здесь есть свое место. Гуров с Труевым устроились прямо на поляне, Шаталов ушел выше по течению, а банкир Линев — наоборот, ниже. Оба быстро скрылись за деревьями, а Труев начал стандартные рыбацкие действия: опускание в воду кормушки с подкормкой, нанизывание червяков… Затем он выдал Гурову удочку, ведерко, пакет с червями, указал ему место и сам сел неподалеку.
Первые полчаса Лев почти не следил за поплавком — он просто сидел и наслаждался покоем летнего вечера, пением птиц, чистым лесным воздухом. Потом у него начало клевать, и он увлекся ловлей. В течение следующего часа ему удалось поймать двух окуньков и одного очень приличного голавля. Затем клев прекратился так же внезапно, как и начался. Проходила минута за минутой, а поплавок Гурова неподвижно плавал на воде. Наконец ему это надоело, и он сказал Труеву: