— И ты расскажешь им все! Понял? И не смей ничего утаивать, они и так все о тебе выяснят.
— Знаете, Галина Сергеевна, идите вы…
Нервы у Егора все еще были в расстроенном состоянии. Да еще дядя Леша подлил масла в огонь, так горячо ужасаясь перенесенным Егором страданиям, что тому и самому стало казаться, что бо́льших мук никто безвинно и не принимал. Разве что один Спаситель, да и тот… Одним словом, Егор был сейчас свято уверен в своем праве на отдых. Теща же ему в этом намеревалась помешать. А перспектива общаться с какими-то сыщиками совершенно Егора не вдохновила.
Но его ошибка заключалась в том, что напрасно он так грубо ответил Галине Сергеевне. Той тоже нужно было найти ответственного за исчезновение дочери, и нелюбимый зять подошел для этой роли как нельзя лучше. В результате Егор услышал о себе много нового, чего ему никто до этого еще не говорил. Он узнал, что он не просто нахлебник, он еще и убил их дочь, а потом отвез в лес и закопал там.
— Я не успокоюсь, пока не засажу тебя за решетку! — истерично верещала Галина Сергеевна. — Если ты и не сам убил, то довел мою дочь до того, что она кинулась под колеса!
— Она укатила с любовником, а вовсе не кинулась под колеса. Ваша дочь — гулящая!
— Сам ты гулящий! Тьфу на тебя! Жди, сейчас мы с мужем приедем, чтобы ноги твоей не было в нашей квартире!
И только тут Егор понял свою трагическую ошибку. Квартира, в которой они с женой проживали, была записана на ее родителей. Сам Егор не был у жены даже прописан. Казалось бы, зачем? Он был прописан у своих родителей, она у своих. Так живут многие молодые семьи, покуда не обзаведутся своим собственным жильем. И всегда Егору казалось такое положение вещей вполне естественным, но сейчас он смекнул, что родители жены при желании вполне могут выдворить его отсюда в два счета.
Да и машина Насти тоже на тестя записана, он ей деньги давал, вот и настоял авто на себя записать.
И запасной комплект ключей от машины Настя отдала своему отцу. А у ее матери были ключи от квартиры.
— Так они запросто меня без штанов оставят! — заволновался Егор. — И без крыши над головой. И без машины.
Егору было неважно, что водительских прав у него нет, а значит, и машина ему без надобности. Но не такой это был человек, чтобы его остановили подобные пустяки.
— Ну уж нет! Не на того напали!
Желание насолить родственникам жены оказалось сильнее желания подремать. Егор почувствовал прилив адреналина и, скинув с себя полотенце, принялся одеваться.
— Машину они у меня точно не получат! Во всяком случае, легко не получат. Отгоню ее в соседний двор или даже на другую улицу, пусть побегают, поищут!
Егор был готов мстить родителям Насти и ей самой любым, даже самым мелким и гадким, способом.
Схватив ключи, которые лежали на видном месте на полочке у входной двери, он помчался во двор. По ходу он подумал о том, что надо будет потом забежать в хозяйственный магазин, купить новый замок. Если родители Насти задумают всерьез осуществить свою угрозу, то нужно максимально затруднить им доступ в квартиру. К новому замку их ключи не подойдут, а ломать дверь эти двое пожалеют. Они попытаются договориться с ним миром, а это даст ему преимущество в грядущей войне.
Машина Насти стояла на своем обычном месте. Это был хорошенький синий «Мини-Купер», за который Настя лишь недавно расплатилась со своим отцом, который выжал из дочери весь долг до копейки, да еще прочел ей небольшую нотацию о том, как благородно он поступил, не взяв с нее процентов.
— А ведь за этот год тот миллион, который я дал тебе в долг, мог принести мне верных сто тысяч дохода. Да еще инфляция… Она, проклятая, никуда не делась.
Егор отлично знал, как дорога его жене эта машина. И сейчас не удержался, издал короткий сатанинский смешок, снимая машину с сигнализации.
Впрочем, едва Егор сел за руль, как сразу же почувствовал, что машина стоит косо. Выйдя из авто, Егор увидел, что проколото правое переднее колесо. В последнее время по их микрорайону прокатилась волна подобных происшествий. Какие-то вандалы портили машины, припаркованные возле домов. Видимо, машина Насти также вызвала у шпаны приступ черной злобы.
— Блин! — взвыл разочарованный Егор. — Ну, почему если хорошее происходит, то с другими? А если какое-то дерьмо, то именно со мной?
На какое-то мгновение у него в голове мелькнула мысль, оставить все как есть. Возможно, родителей Насти это колесо заставит повременить с угоном машины. Но потом Егор вспомнил, как ловко его тесть менял колеса на своей собственной тачке, и его решимость вновь укрепилась.
— Нет, лучше я тоже поменяю колесо, но своей цели достигну!
И, засучив рукава, Егор подошел к багажнику, чтобы извлечь оттуда запаску. Но едва он открыл багажник, как тут же захлопнул его. Некоторое время постоял, моргая, а потом вновь осторожно приподнял дверцу и горестно застонал сквозь зубы. Нет, ему не померещилось. Из багажника, как и в первый раз, на него таращились чьи-то глаза. В багажнике его жены что-то лежало, и это что-то было, кажется, неживое.
— Что это, черт дери?
Егор собрал всю свою волю в кулак и рассмотрел страшную находку. Его последние сомнения рассеялись. В багажнике машины его жены лежало женское тело. И судя по скрюченным конечностям и остекленевшему взгляду, тело это было мертвым.
Вначале Егору показалось, что в багажнике лежит его собственная жена. Цвет волос этой молодой женщины был таким же, как у его жены. Распущенные, они закрывали ее щеку, так что Егору пришлось отвести прядь с лица покойницы, чтобы убедиться, нет, это не Настя.
— Уже хорошо, — невольно вырвалось у Егора.
Но надо сказать, что облегчение он почувствовал не потому, что его жена жива, а потому, что ее родители не сумеют теперь вменить ему в вину смерть Насти. Ночь в полиции научила Егора бояться несвободы. Он ни за что не хотел вновь оказаться за решеткой. А потому его вполне устраивало, что его жена жива и рано или поздно явится под родной кров.
Но и эта женщина казалась ему странным образом знакомой. Вот только где он мог ее видеть?
Находясь в шоковом состоянии, Егор не сумел идентифицировать фотографию, которую он видел в паспорте Амелии Луговой, с этой мертвой женщиной. Не смог он этого сделать еще и потому, что смерть исказила черты убитой почти до неузнаваемости. Да и на фотографию в чужом паспорте Егор особо не смотрел. С него тогда было достаточно того, что паспорт чужой.
И все-таки, что ему делать с трупом этой посторонней женщины, которая каким-то непостижимым образом очутилась в багажнике машины его жены? И как давно она тут лежит? Егор принюхался, нет, вроде бы не пахнет. Но ведь ночи стоят холодные, а холод мог замедлить разложение тканей. Значит, эта женщина могла лежать тут уже сутки, и даже больше.
— Но что же мне-то теперь делать?
На какое-то мгновение перед мысленным взором Егора появилось суровое лицо следователя. «Чуть что, сразу к нам!»